Аэлло потрогала бабочку, но боли не ощутила, вероятно, обожжённое место зажило, оставив только след в виде бабочки. Оставив свою ладонь, девушка присела, рассматривая грибы, один из которых усердно клевал Чик. Аэлло отломила кусочек гриба и положила в рот. «Умру вместе с Чиком», — подумала она, разжёвывая мякоть. Гриб оказался вкусным, и Аэлло потянулась за следующим кусочком. Некоторое время они безмолвно жевали, не мешая друг другу, пока Чик не засмеялся. Аэлло уставилась на него, ожидая, что он скажет, но Чик опять засмеялся, глядя на неё.
— Что? — улыбнулась она, а потом и сама засмеялась, неизвестно отчего. Стало так смешно, что она закатилась смехом, наблюдая за Чиком, который вдруг стал большим, как курица, и снёс яйцо. Такой конфуз Чика совсем не удивил, и он показал пальцем руки, которая отчего-то у него появилась, на Аэлло. Девушка посмотрела вниз и увидела, что она тоже курица, а вокруг неё рассыпалась куча цыплят, все, как один, белые.
Аэлло расхохоталась, а перед ней появился какой-то попугай, весьма похожий на попугая кузнеца Вакко. Он сердито надулся и спросил: «Что вы здесь делаете?» — превращаясь в кузнеца Вакко. Аэлло обрадовалась и принялась рассказывать Вакко, что ищет здесь мома, который подарит ей металл талурр, а за это она будет любить его вечно. Лицо Вакко удивилось и превратилось в лицо странное, но приятное и Аэлло поняла, что это мом.
«Ты дашь мне металл?» — спросила она, но мом снова превратился в кузнеца Вакко и сказал: «Нет!» «Ты противный!» — сообщила ему Аэлло, а кузнец поднял её на руки и куда-то понёс, предварительно сообщив: «Не противней других!» Откуда-то появившийся попугай сел ей на грудь и сказал: «Аэлло, ты дурр-р-ра!» — отчего девушка обиделась и заплакала. По потолку бежали мышки, перегоняя друг друга, и кузнец превратился в серого кота, а Чик, шагающий рядом, стал упитанным молодым человеком. Попугай на груди тут же превратился в лягушку, что Аэлло не удивило, но когда противная жаба присосалась к ней поцелуем, потеряла сознание.
***
Мом Хоббо сидел на табуретке возле стола и наблюдал оттуда за Аэлло, лежащей на деревянной кровати. Чик, лапами кверху, лежал рядом с головой девушки на отдельной подушке. Объевшиеся грибом трутто гости спали, а Хоббо думал о том, что с ними делать, когда они проснутся.
Слова девушки о металле талурр беспокоили мома, но, возможно, она находилась в бреду и упоминание о металле случайно. Следует дождаться, когда девушка проснётся, а потом, прихватив с собой гриба трутто на продажу, проводить её в королевство Аморазон, где она живёт, как понял Хоббо из её бреда.
Удивляло то, как она добралась сюда, потому что до королевства Аморазон шеляр[9] дней пути. Хоббо не понимал, как она могла столько пройти, не сбив себе ноги и обувь. А ещё удивляла её птичка, которая умела говорить и которую, в знак уважения, Хоббо положил на отдельную подушку. Хоббо взял со стола камень, который девушка изъяла из его шкафа, чтобы положить его на место. Осторожно открыв одну створку, Хоббо он неожиданности опешил и застыл. На верхней полке лежали какие-то вещи, сделанные из металла талурр, и Хоббо покрылся испариной, увидев их. «О Боги гор!» — воскликнул Хоббо внутри себя и принялся лихорадочно рассуждать, что ему делать.
По большому счёту, ему следовало сообщить о данном происшествии Приобщённому Мому, но Хоббо боялся, что в случившемся обвинят его самого и выгонят из общины. Хоббо не особо прельщала компания момов, он мог бы жить и сам, но не хотел покидать свой дом, так любовно сооружённый в тихом и безлюдном месте.
Хоббо вытащил из шкафа металлические штуки, и оказалось, что они похожи на крылья, и, действительно, сделаны из талурра. «Она говорила правду!» — поразился Хоббо и оглянулся на девушку, лежащую на кровати. Рассыпав белокурые волосы по подушке, девушка безмятежно спала и казалась, что она совсем из другого, волшебного мира. «А ещё говорила, что будет любить меня», — пробурчал Хоббо и вспомнил её условие – если он подарит ей металл талурр.
«Талурра не жалко», — довольно хмыкнул Хоббо, но сразу вспомнил Приобщённого Мома и его свиту, отчего у него пересохло в горле. Положив крылья на место, Хоббо снял с полки пустой кувшин и, привычно опираясь на свою походную палку, отправился к журчащему ручью, чтобы набрать воды. Не успел он пройти несколько шагов, как над ним, грациозно взмахивая крыльями, проплыла чёрная бабочка, чуть не уткнувшись Хоббо в лицо.
Мом отмахнулся от бабочки палкой, а бабочка, в отместку, осыпала Хоббо чёрным пеплом, который, сверкая горящими звездочками, растворился в сером тумане. Защищаясь, Хоббо выставил левую руку, и бабочка прилепилась к ней, обжигая ладонь огнём. От боли Хоббо даже крякнул, а когда посмотрел на ладонь, то увидел на ней нарисованную бархатную бабочку. Мом рассердился не на шутку и треснул палкой по земле: мало того, что его укусила бабочка, так к тому же разбился кувшин, который он уронил от неожиданности.
— Осторожнее нельзя? — возмутился Голос и Хоббо оглянулся вокруг. Не увидев никого, мом подумал, что ему показалось. Взявшись за палку, он решил спуститься к ручью, чтобы напиться воды и смыть выступившую дрянь на руке, которую оставила бабочка.
— Не тыкай пальцами в глаза и оставь в покое мой нос, — снова сказал Голос и Хоббо даже вздрогнул от неожиданности.
— Кто ты! — воскликнул Хоббо, угрожающе выставив палку впереди себя.
— Ох, и тупой, — нахально сказал Голос, что рассердило Хоббо до глубины души.
— Выходи, я буду с тобой драться, — сообщил он Голосу и снова выставил палку.
— Я тебя предупредил, — сказал Голос, и кто-то невидимый вырвал палку из рук Хоббо. Палка описала полукруг и легко шлёпнула мома сзади. Хоббо подпрыгнул, а невидимый противник снова прошёлся по мягкому месту мома.
— Прекрати, — потребовал мом и палка застыла. Хоббо скосил глаза, но противник не прятался за кустами дорожки, оставаясь невидимым и вездесущим.
— Как тебя зовут? — примирительно спросил мом и Голос сообщил:
— Обычно, меня называли Палкой, но я называю себя Корр.
Первое имя напомнило Хоббо о потере, и он спросил:
— Ты можешь отдать мне мою палку?
— Ты непроходимый глупец, — саркастически сказал Голос, — я и есть твоя палка.
Хоббо уставился на свою палку и увидел, что её головка, действительно, похожа на голову ушастого человечка, а ручка, как длинный, загнутый нос. Мом, даже, разглядел маленькие, чёрные, блестящие глазки по бокам.
— Ты умеешь говорить пал… Корр? — спросил Хоббо, наклонившись и рассматривая мимику палки.
— Могу, — сообщил Корр.
