— Да, в последнее время дела идут так себе.
— То есть, при Джоне здесь было что-то вроде… борделя?
— Нет, — покачала она головой. — Это произошло уже после того, как Джон отправился воевать за Лилии, а в «Сквозняк» перестали заглядывать даже постоянные посетители.
— Ясно, — отозвалась я, после чего заявила: — Все это осталось в прошлом. При мне борделя здесь больше не будет.
Мария взглянула на меня с интересом.
— Как скажете, госпожа! — склонила она голову.
После чего мы занялись Анаис.
Я обтерла ее худенькое тело — кожа да кости, — водой, на что проснувшаяся девочка захныкала. Принялась было отбиваться, но мы с Марией в два голоса ее уговорили, что так надо. Экономка собиралась было ее укрыть — Эмилия принесла чистое одеяло и покрывало, — но я покачала головой.
Сказала, что не стоит. Нужно, чтобы спал жар, поэтому пусть влага испаряется.
Затем мы принялись уговаривать Анаис выпить малинового отвара, послащенного медом. Наконец, девочка сделала несколько глотков, закрыла глаза и без сил откинулась на подушку.
Я же, поблагодарив Марию, сказала ей, что теперь она может идти. Мне больше ничего не нужно, если только принести попить. Затем устроилась на кровати рядом с дочкой, с тревогой вглядываясь в ее лицо.
Вскоре мне начало казаться, что жар стал понемногу отступать. К тому же, Анаис снова проснулась и принялась играть с кулоном на моей шее, и я уговорила ее сделать еще несколько глотков малинового отвара. Она покорно отпила из кружки, ее глаза снова стали закрываться, и девочка заснула.
На этот раз она дышала значительно спокойнее, чем когда я несла ее по городу.
— Пусть спит, — сказала пришедшая с подносом Мария. Она принесла для меня чай, а еще нарезанный хлеб с сыром, сказав, что мне не помешает немного подкрепиться.
И я, поблагодарив ее, кивнула. Поднялась с кровати, перед этим накрыв девочку серым покрывалом. Эмиля уверяла меня, что оно чистое, хотя от него явно несло табачным дымом. И я подумала — интересно, как здесь обстоят дела со стиркой? И еще, где нам раздобыть новую одежду, потому что старая никуда не годилась?
Ответы на эти вопросы я не знала, но решила, что подумаю об этом позже…
Позже во всем разберусь!
Взяла кусок хлеба с сыром, собираясь уже положить его в рот, как услышала звон разбитого стекла на первом этаже, за которым последовали мужские голоса, изрыгавшие проклятия.
И я решительно отложила бутерброд в сторону, подумав, что поем и посплю в другой раз. Теперь это моя собственность, мне и разбираться, что произошло!
Глава 4
Глава 4
Мы с Марией поспешили к лестнице, ведущей в обеденный зал. Возле нее, перегнувшись через перила, я кинула взгляд вниз. Увидела Леннарта с арбалетом в руках, двух девиц легкого поведения, жавшихся в углу, и Олафа с разделочным ножом.
Но в что же случилось?
Рассмотреть не успела, потому что столкнулась с Эмилией. Оказалось, она спешила вверх по лестнице за мной — логично, раз уж я здесь хозяйка! Но звать меня не пришлось, зато я сразу же обратилась к ней с просьбой. Попросила присмотреть за моей дочерью, потому что наконец-таки заметила проблему…
Оказалось, окно нам вынес здоровенный светловолосый воин — створки ставен висели вкривь и вкось, держась только на добром слове и открывая обзор на темную улицу, на которой совсем близко к таверне шел бой.
Очень близко — потому что я снова увидела ярчайшую вспышку, после чего раздался холодящий кровь свист магического заклинания.
Выходило, один из участников уличных боев оторвался от своих — вернее, был ранен и выбрал место, чтобы преспокойно умереть в «Сквозняке». Лежал себе на полу, истекая кровью…
Хотя нет, он все же оказался жив — что-то прорычав, попытался подняться на ноги.
— Мы закрыты! — заявил раненному Леннарт, привычно не собираясь проявлять милосердия. Вместо этого наставил на него арбалет. — Убирайся, сейчас же!
На это светловолосый воин оскалился. Не обращая внимание на арбалет, он все-таки поднялся — правда, удалось ему со второй попытки, но помог огромный меч, который сейчас служил незнакомцу клюкой.
Опершись на него, он обвел таверну взглядом из-под спутанных волос.
Я тоже посмотрела.
Незваный гость оказался молод, небрит и несказанно брутален; светлые пряди спадали на его вполне привлекательное лицо. У него был крепкий, уверенный рот, на миг искривившийся в болезненной гримасе, когда мужчина попытался сделать шаг.
Направлялся он явно к бару.
Я же прикусила губу, раздумывая, как мне поступить.
Выбитое стекло, поломанные ставни и идущий на улице бой говорили против незваного гостя. К тому же, нам не стоило вмешиваться в противостояние Клинков и Лилий и навлекать на себя проблемы — тут бы выжить, переждать эту ночь!..
Зато «за» выступал огромный меч — мне казалось, что, несмотря на свои раны, у светловолосого воина вполне хватит сил его применить, если мы попытаемся выставить его вон.
Тут взгляд незнакомца наткнулся на меня — я к этому времени успела спуститься в обеденный зал, — и… порядком задержался. Мужчина оглядел с ног до головы, затем одобрительно присвистнул, пробормотав что-то на чужом языке.
По крайней мере, Лорейн этот диалект был незнаком.
— Если изморца не впускают в кабак через дверь, он входит в окно, — заявил он ткнувшему в него арбалетом Леннарту уже на арвейнском, но мое ухо уловило легкий акцент. Да, черт побери, теперь я разбиралась в нюансах чужого языка! — Подайте-ка мне выпивки, да побыстрее! Самой крепкой вашей бурды, пока меня не прикончили!.. — Тут он заметил двух девиц с пониженной социальной ответственностью и улыбнулся уже им. — О, здесь есть и еще дамы! Выпивку всем за мой счет!..
Потянулся к поясу, где, подозреваю, хранился кошель с деньгами, но, поморщившись, пошатнулся.
Впрочем, не успели «дамы» воспрянуть духом, как через выбитое окно до нас донеслись крики и звон мечей, но на этот раз куда ближе предыдущего, и они снова вжались в свой угол. У меня же зашевелились от ужаса волосы на затылке — в буквальном смысле этого слова, — потому что уличные бои, получалось, шли у самых стен «Сквозняка»!
К тому же, светловолосый воин покачнулся и явно засобирался упасть к моим ногам. Нет, вовсе не сраженный моей… гм… неземной красотой, а потому что его правая штанина насквозь пропиталась кровью от бедра до самой стопы, да и рубаха с прорехой на груди не собиралась от нее отставать.
— Держите его, он же сейчас грохнется на пол! — воскликнула я, понимая, что, если кинусь ему на помощь, то здоровенный незнакомец попросту придавит меня своим весом и дело с концом. — Олаф, скорее!..
— Погодите! — снова вмешался Леннарт. — Сперва надо спросить!.. Ты за кого, — обратился он к раненному, — за Клинки или за Лилий?!
Вместо ответа гигант все же начал падать, но его, крякнув, подхватил Олаф.
— Ясно же, что за Клинки! — заявил он Леннарту недовольно. — Это же изморец, посмотри на него!.. Наемник, они всегда стояли за Истинного Короля.
На это я подумала, что не знаю, кто такие изморцы, зато знаю, на чьей стороне повар.
Как оказалось, его жена не слишком-то разделяла политические воззрения мужа.
— Вышвырните его на улицу! — раздался визгливый голос Эмилии, которую я отправила следить за своей дочерью, а вместо этого она стояла на лестнице и смотрела на нас сверху вниз. — Нечего ему здесь делать! У нас и без него своих проблем хватает!
Вместо этого мужчины дружно повернули головы в мою сторону, дожидаясь вердикта новой хозяйки «Сквозняка».
4.2
— Отнесите его в пустую комнату, — приказала им. — Надо заняться его ранами.
Оставалось только придумать, как это сделать, и кто этим займется. Впрочем, было еще кое-что.
