Мои худшие предположения подтвердились, когда я смогла уловить прикосновение к груди. К голой груди. Ощущалось это странно, словно фантомное воспоминание.
Стараясь всеми силами преодолеть состояние скованности, я едва не пропустила момент, когда Грин аккуратно поднял меня и усадил, тем самым давая более удобный угол обзора. Кажется, двигаться у меня могли только глазные яблоки, чем я и воспользовалась, оглядываясь.
Эта была комната. Причем, судя по разрухе, здесь давно уже никто не жил. На полу валялись битые стекла, мусор, какая-то труха. На голых стенах кое-где темнели подозрительные пятна. Окно было полностью разбито. И да, судя по темноте за окном, сейчас был поздний вечер. Дверь в комнату была приоткрыта, и я слышала за ней какую-то возню.
Посмотрев вниз, обнаружила свои голые ноги. Что ж, кажется, я действительно обнажена.
Грин стоял около окна и что-то или кого-то там выглядывал. Минуты текли медленно и неторопливо. Мне хотелось освободиться, но при этом я не знала, что буду делать дальше. Взгляд наткнулся на лежащую недалеко палку, вернее даже небольшой брусок, в котором торчал ржавый гвоздь. Так себе оружие, но даже им можно нанести достаточно вреда. Одна загвоздка — тело и не думало оживать.
— Что-то слишком тихо, — проворчал Грин, отлипая все-таки от окна и поворачиваясь ко мне. Его взгляд моментально изменился. Почему-то он напомнил мне голодную бешеную собаку, которая готова напасть на любого, лишь бы утолить голод.
Страх внутри колыхнулся и затих. Честно говоря, я попросту оцепенела от ужаса, пытаясь не думать о том, что пришло мне в голову. Все-таки умереть можно по- разному. Только сейчас я осознала, что не боюсь смерти как таковой, но вот минуты (или часы!) мучений, которые будут предшествовать ей, пугали до темноты перед глазами и потери сознания.
Подобравшись ближе танцующей и крадущейся походкой, Грин наклонился ко мне и глубоко вдохнул, будто пробуя мой запах. Хотелось зажмуриться, но получилось лишь моргнуть. Даже слезы и те не торопились литься.
В этот момент сбоку послышался какой-то грохот, а потом самый натуральный рык и визг.
Грин резко выпрямился и развернулся, давая мне шанс посмотреть, что там произошло.
Кажется, мне все-таки пора падать в обморок. К моему огорчению, вместо этого я лишь вытаращилась на ввалившееся в комнату существо, походившее на смертельно худого, безобразного, полностью лысого мужчину, который по какой-то причине предпочитал передвигаться на четвереньках. Хотя если присмотреться, то это явно был не человек или все-таки он, только почему-то сильно измененный. Об этом явно свидетельствовали слишком длинные тонкие руки, короткие ноги, непропорционально маленькая голова, местами натянутая, а местами, наоборот, свисающая кожа. Я молчу про безгубый рот, полный острых желтоватых зубов. Сомневаюсь, что у обычного человека может иметься нечто подобное.
Грин между тем, заметив, кто ему помешал, взъярился. Подлетев к существу, он принялся пинать его.
— Я сколько раз говорил, чтобы вы не мешали моей трапезе!
Трапезе? Что-то мне совсем плохо. Надеюсь, я умру быстрее, чем чувствительность вернется. Конечно, умирать не хотелось, но лучше так, чем ощущать, как тебя заживо пожирают.
Скосив взгляд еще сильнее, поняла, что этих существ за дверью много. Они едва не пролезали в комнату, но их явно сдерживал гнев Грина. Они бросали на него ненавидящие, но при этом опасливые взгляды, шипели, рычали, но с места не двигались. Зато меня они удостаивали таких плотоядных взоров, что становилось сразу понятно — они хотят меня сожрать.
Вытолкав существо за дверь, Грин захлопнул ее и подпер валяющейся рядом доской.
После этого он весь встряхнулся, постоял так с пару секунд, а затем резко повернулся ко мне, улыбаясь.
— Прости, милая, эти слуги такие проблемные, — произнес он, снова подходя ближе.
— Но ничего, больше они нам не помешают.
Приблизившись, он погладил меня по щеке, продолжая улыбаться как сумасшедший. Казалось, он растягивает удовольствие. Впрочем, спустя пару мгновений его лицо неуловимо изменилось. Теперь никто в здравом уме не назвал бы его красивым.
Я смотрела прямо, не отводя взгляд. Попытки пошевелиться я не прекращала ни на секунду.
Когда Грин раскрыл пасть так широко, что любой человек на его месте давно порвал бы себе рот, случилось несколько вещей. Сначала я ощутила внутри себя горячую волну, которая, прокатившись по телу, вернула мне способность шевелиться. Дернувшись в сторону, я завалилась набок и благодаря этому увидела, что позади Грина кто-то стоит. При этом он чем-то замахивался. Кажется, Грин тоже это ощутил, так как немедленно распался ворохом грязно-серых лоскутов. Я едва успела заметить, как нечто угольно-черное просвистело надо мной, но Грину это никак не повредило — он просто вылетел в окно и исчез.
— Ушел, — прозвучал в тишине недовольный хриплый голос, заставивший меня невольно вздрогнуть.
После этого мужчина вихрем метнулся в сторону двери, резко распахнул ее и вышел, громко захлопнув за собой. Сразу следом из соседней комнаты послышались визги и рычание. Казалось, там убивают каких-то диких зверей.
Посидев в ступоре пару секунд, я подскочила на ноги и едва не упала, ощутив, как в ступни впивается что-то острое. Сразу вспомнилось, что на полу лежит битое стекло.
— Черти бездны, — прошипела я, падая обратно.
Проверив ступни и стряхнув с них мусор, облегченно выдохнула — большого урона я себе не нанесла. Опустив голову, внимательно осмотрела пол и, найдя более- менее чистое место, аккуратно встала. Тело слегка покалывало. Казалось, словно я в один момент отлежала себе все, что только можно.
Повернувшись, оглядела небольшой старый и облезлый диван, на котором я до этого лежала. Подавив желание брезгливо скривиться, сдернула валявшуюся на нем черную тряпку и замоталась в нее.
Своих вещей я нигде не заметила. Тщательно выбирая место, куда поставить ногу, я подошла к окну и выглянула на улицу. Над городом уже висела полная луна, вводя меня в легкий ступор. Я отчетливо помнила, что полнолуние было несколько дней назад. Честно говоря, я никогда особо не обращала внимания на ночное светило, но в этот раз почему-то запомнилось. Луна не может быть постоянно полной. Неужели я провалялась в бессознательном состоянии намного больше, чем мне казалось? Целый месяц? Да быть того не может!
В соседней комнате душераздирающе завизжали. От громкого грохота я резко обернулась, отшатываясь ближе к окну. Прямо на меня бежало одно из тех существ. И, судя по его виду, оно не желало со мной просто поздороваться.
Вскочив на ноги (задние лапы?), оно раззявило пасть, из которой дыхнуло отвратительной вонью.
Мир будто застыл.
Я видела, что у существа зубы растут в несколько рядов. Они острые и их донельзя много. Видела длинный извивающийся черный язык. Успела заметить, как глаза бешено блеснули диким голодом. А потом по тонкой шее существа словно провели черным пером. Рычание, на которое я до этого не обратила никакого внимания, оборвалось, сменившись булькающими звуками.
Мой взгляд сам собой прикипел к оставшейся после пера тонкой полоске на шее. Несколько мгновений — и она стала темной. Существо закатило глаза и рухнуло на пол. Голова отделилась от тела и покатилась в сторону.
Мир вернул свой бег.
Я закрыла рот ладонью, толком не понимая, что хочу сделать. To ли закричать, то ли заплакать. Кое-как подавив рвотный позыв, я опустила руку и вцепилась в раму позади себя.
Оторвав взгляд от мертвого тела, я увидела человека, находящегося в нескольких шагах от меня. Он стоял неподвижно и словно прислушивался к чему-то. Через пару мгновений он расслабился и, размахнувшись, тряхнул своей… косой? Черти бездны, у него действительно в руках была полностью черная, даже с расстояния выглядевшая опасной коса.
Достав из кармана кусок тряпки, мужчина принялся методично очищать свое нестандартное (нет, в самом деле, кто в наш век будет пользоваться косой?) оружие.
