— Но почему? — в недоумении воскликнула я. — Никто ведь не осудит!
— Я не имею права на женщину, принадлежащую другому. Там, у костра, никто не понял — слишком много смешалось запахов. Но здесь, когда мы одни, я прекрасно чувствую…
— Что?
— От вас пахнет зверем, Кира. Тигром. Тем, с кем вы связали себя обещанием.
Растерявшись, я от неожиданности выпалила:
— Вы — идиот, Морган.
От обиды хотелось по — детски зареветь. Этот глупец придумал какие-то невероятные причины, которые мешали нам быть вместе, и даже не удосужился поговорить со мной! Невероятно! Я фыркнула, а в следующее мгновение уже приземлилась на первую траву всеми четырьмя лапами. Раздраженно махнула хвостом и побежала в лес, подальше от столь разочаровавшего меня лерра.
Я неслась вперед огромными скачками, петляла среди деревьев, жадно принюхивалась к лесным запахам. Учуяла зайца и слегка притормозила: поохотиться? Но голода не чувствовала, так что зайцу в ту ночь повезло. А потом охота началась уже на меня.
Он бежал по следу, стремясь нагнать добычу. Настигнуть, схватить, завладеть. Обернувшись, я увидела, как горят его глаза в темноте. И я ускорила бег, не желая сдаваться слишком легко. Нет, пусть приложит усилия, подогоняет еще немного. Чем тяжелее дается победа, тем она слаще. И все же ему удалось напасть неожиданно. Он прыгнул, вцепился зубами в холку, пригнул меня к земле. А в следующее мгновение я уже перекинулась обратно в человека — и ощутила на себе тяжесть мужского тела.
Морган хрипло дышал, прижимал меня к земле, прикусывал кожу на шее. Я попыталась вывернуться из его объятий — и на мгновение мне это даже удалось. Но он вновь притянул меня к себе, сжимая до боли. Это больше походило на борьбу: мы срывали друг с друга одежду, катались по земле, кусали друг друга до синяков. Каждый из нас стремился оказаться сверху, но выиграл все-таки Морган, подмяв меня под себя и рывком раздвинув мне ноги.
— Кира…
Я обмякла, обхватила его за шею и велела:
— Давай! Сейчас!
И закричала, почувствовав, как он одним движением проникает внутрь. Скрестила ноги за его спиной, притягивая к себе ближе, ещё ближе, так тесно, чтобы впечататься друг в друга, слиться, стать одним целым.
— Кир-ра!
Он вбивался в меня мощными толчками, по шее его стекала струйка пота. Я лизнула: солоноватый.
— Кир-ра!
— Морган! — выкрикнула я его имя и содрогнулась в экстазе.
И почувствовала, как он тоже достигает вершины и замирает, пульсируя и изливаясь внутри.
— Теперь ты — моя женщина, — заявил довольный Морган, поглаживая мою грудь.
Я фыркнула.
— Это еще почему?
— Я тебя выбрал.
— А мое мнение не учитывается? — обиделась я.
Морган приподнялся на локте и заглянул мне в лицо. Мы все еще лежали на груде смятой одежды, не имея ни сил, ни желания вставать. Холода весенней ночи я почему-то не ощущала, да и Морган, судя по его поведению, тоже.
— А твое мнение отличается от моего? Что-то я этого не заметил.
— Значит, ты — мой мужчина?
— Только твой.
И он поцеловал меня, нежно, неглубоко, осторожно прикасаясь губами к моим губам. Подобный расклад меня вполне устраивал, так что возражать я не стала.
— И все-таки я не понимаю, — недоуменно произнес Морган, прервав поцелуй. — Оборотнями могут быть только мужчины.
Я пожала плечами.
— Значит, меня нет.
— Вот в это я точно не поверю.
И он теснее прижал меня к себе, перекинув ногу через мои бедра.
— Мой отец — оборотень, — пояснила я.
Теперь фыркнул Морган.
— Я догадался. Но у него должен был родиться сын.
— У него и родился сын. Мой старший брат. А потом родилась я. А следом — моя сестра.
— Лерея? — уточнил Морган.
— Лерея.
— Древняя кровь. Пожалуй, даже древнее нашей. Да, тогда понятно. Получается, твоя мать — из очень старого рода.
— Наверное, — уклончиво ответила я.
— А сама ты родилась в Империи, — продолжал рассуждать Морган. — Отец — оборотень из клана Саймона (это у них черно-белый окрас), мать — лерея. Нет, скажи, что я неправ!
— О чем ты?
— Скажи, что ты не дочь наместника Демьена.
Я обреченно кивнула.
— Дочь. Морган… это что-то меняет в наших отношениях?
— В наших — нет. А вот с твоим отцом у нас могут возникнуть разногласия. Вдруг он уже подыскал тебе подходящую партию. Какого-нибудь блестящего придворного. Обладателя кучи титулов и старинных замков.
Я рассмеялась.
— Морган, ты плохо знаешь моего отца.
— Совсем не знаю.
— Так вот, он не будет вмешиваться в мою жизнь. Я-то, наоборот, боялась, что ты не захочешь иметь со мной дела, когда узнаешь, кто мои родители.
Он поцеловал меня в плечо.
— Оборотень никому не отдаст свою женщину, Кира. Если она тоже выбрала его, то брачная церемония становится простой формальностью. Нас уже связала луна.
Я нахмурилась. Это что, получается, мы уже вроде как женаты? И меня сейчас просто поставили перед фактом? Морган рассмеялся.
— Кира, все твои мысли написаны на лице. Ты как ребенок, правда. Мы ведь оба этого хотели, так?
— Да, — признала я. — Но вот узнать, что это на всю жизнь — несколько неожиданно, не находишь?
Он лукаво прищурился.
— Скажи, а ты согласилась бы отдать меня другой?
Во мне разом вскипела ревность. Другой? Своего зверя? Р-р-р!
— Не дождется!
— Вот видишь. Ты и сама уже не хочешь со мной расставаться.
Я укусила этого смеющегося самонадеянного самца в плечо. Не очень сильно, но чувствительно. Пусть знает, с кем связался! Однако же результат получился вовсе не тот, на который я рассчитывала. Морган вновь опрокинул меня на спину и расположился сверху, в его глазах горели алые огоньки.
— Мне кажется, мы тратим время зря.
— Вовсе нет, — попыталась возразить я. — Разговоры помогают узнать друг друга получше. И… ах! Сделай так еще! О, да! Морган!
С рассветом мы крадучись выбрались на опушку. И столь любезно одолженное мне Перлой платье, и штаны Моргана пришли совсем в непотребный вид: измятые, грязные, в пятнах от травы и земли. Мое белье, которое я отказалась надевать, Морган после непродолжительной борьбы спрятал себе в карман — «трофей»! Я очень надеялась, что жители города уже разбрелись (или разъехались) по домам, и мы никому не попадемся на глаза. Перла, должно быть, давно сообразила, где и с кем я нахожусь, так что и у нее не было причин дожидаться меня. Она смело могла отправиться домой со своим Джастином.
Мои ожидания оправдались только наполовину. Перла действительно покинула праздник, как и большинство людей. Однако несколько оборотней все ещё сидели у догорающего костра и поджидали, как оказалось, именно нас. Вернее, Моргана.
— Лерр! — воскликнул один из них, пожилой, с покрытым шрамами лицом. — Наконец-то!
— Что стряслось, Барни? — устало спросил Морган. — Без меня не обойтись?
— Не выйдет, — мрачно ответил Барни. — Ночью волк напал на девушку в Деррне. Несчастная скончалась до того, как ее обнаружили. Жители городка в ужасе. Без твоего присутствия, сам понимаешь, никак.
Я замерла, словно оглушенная. Новое нападение, да ещё и в Деррне! Что это — страшное совпадение? Или…?
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Морган отвез меня к дому Перлы и сдал с рук на руки заспанной тетушке, невзирая на все мои возражения.
— Ты — остаешься — здесь, — проговорил он, чеканя каждое слово. — И не дай Луна тебе ослушаться и сбежать.
— Иначе что? — дерзко спросила я.
— Пожалеешь.
Бурча себе под нос о том, что некоторые наглые рыжие коты слишком много о себе возомнили, я отравилась в ванную комнату, отмокать в горячей воде. И все же, несмотря на мое недовольство, нельзя было не признать правоту Моргана. То, что произошло в Деррне, пугало даже сильнее, нежели случай с Элайзой. Неизвестная девушка не выжила после нападения. Это полнолуние так повлияло на волка? Или зверь окончательно обезумел? Никаких подробностей Барни при мне сообщать не стал, так что мое воображение подкидывало все новые и новые жуткие детали. Испугавшись, я резко села, расплескав воду. Мелинда! Моя сестра сегодня или завтра прилетит в Рран! Надо сказать Моргану, чтобы отправил на ее охрану не одного оборотня, а двоих! Или троих!
