Вторая беда — вечная юность. Я хмыкнула. Мужчина сказал, что ему через три года сотня будет. А вот тут я поперхнулась.
Он упомянул про магию, про живучесть, про поганый характер и про близость к Роиль. Сам, говорит, мало знает о нашей природе, но кое-что выяснить успел.
— А ещё… Если захочешь умереть, тебе стоит всего лишь раскрыться кому-либо… Рассказать обо всех убийствах, о своей сущности, открыть душу… Роиль не прощает подобного своим проклятым детям.
Это были его последние слова. Слова, которые врезались в память, словно родное имя.
Но это было о хорошем. Если говорить о плохом, то нужно упомянуть о трех срывах. Сердце стражника, попавшемся мне на глаза в тот самый день, было подобно живительной влаге. Оно опьяняло, похлеще любого вина и крепкого пойла в дешевых тавернах. Дело быстро замяли.
Следующей жертвой стал какой-то мелкий торговец, принёсший мне отравленные фрукты. Случилось это буквально через пять месяцев. К слову, тут была и третья жертва. Заказчиком моего отравления оказался мой последний любовник. Ему не понравилось, видите ли, что я его отшила и послала в далёкие дали, а именно к границе, охранять и защищать себя любимую оттуда.
Выяснив у бедного торговца, кто заказал эту дрянь (запах яда я ощутила едва открыла дверь), сразу же собралась и удрала на Север. Там же я и познакомилась с господином Ларсеном… Хорошим он был, мне понравился сразу. Он так и не смог выяснить, почему рождаются проклятые дети. Я же подумала о том, что это нежеланные дети, то есть их начали ненавидеть еще до рождения. Тёмная энергия ушла к богине, она увидела сие недоразумение и исполнила желание матери: не хотела она этого ребенка, вот и пусть смотрит на него, плод своей ненависти, и что её нежелание с ним сотворило.
На Севере я прожила чуть менее месяца. По возращению решила вести дневник.
Отец умер раньше матери на три месяца. Она видела, как презрительно я провожала родителя. Как веселюсь на его поминках. Видимо, сердце подвело.
Принять свою сущность я не смогла, усмирить Голод тоже. Но придумала одну интересную вещь: если убивать не спонтанно, а приговорённых на пожизненное. Голоду это не нравилось, он постоянно изводил меня идеей сожрать сердце Арсана, но я держалась. Хотелось увидеть его старость.
Почти сразу после смерти королевы, эта парочка поставила меня во главе страны. Ненадолго. Женевьева оказалась в положении. Нагуляла, наверно.
А вот Арсан мне не изменял.
Сразу после родов (буквально через полгода) меня сместили. Однако я успела подчистить палату лордов, изменить состав Совета и некоторых министерств. Положение в королевстве начало улучшаться, хотя до этого никто особо ни на что не жаловался. Как только Арсан возглавил государство вместе с моей сестрёнкой, я покинула Дворец и ушла в армию. Ни каким-нибудь генералом сразу, а начала с малого: меня назначили командиром небольшого разведотряда. Пятеро здоровенных мужиков поначалу никак не хотели подчиняться «мелкой, зарвавшейся девчонке, которая и оружия-то в руках не держала». На последнее я хмыкнула и заявила, что в страхе держала весь королевский Двор. В первый день они издевательски преподнесли мне короткий кинжал. С тонким лезвием. Женский, если говорить откровенно. Я подарочку обрадовалась. В юности меня учили владеть шпагой и мечом, а так же основам рукопашного боя, так что вот это вот «жало», как я его окрестила, было непривычно. Тренировалась на столбах ночью. Сослуживцы посмеивались и предлагали помощь. Не выдержав, я вызвала одного из них на бой.
— Не зашиби девочку, Карл! — Посмеивались все. Карл фигурой сход с Арсаном, только несколько более могучий. Такой весь шкаф. Он выбрал меч. Я осталась со своей игрушкой или зубочисткой.
От первого выпада с легкостью ушла, второй отразила и от третьего тоже уклонилась. Улюлюканья больше не было слышно. Да, у меня не меч, которым я могла бы легко снести голову здоровяку, у меня маленькая зубочистка — это значит, что мне надо подобраться поближе. Пригнулась и ударила по коленям, Карл рухнул, обронил меч.
— Маленькая да удаленькая, — ехидно прокомментировала падение.
Подскочив на ноги, запрыгнула ему на спину и приставила нож к горлу.
— В рукопашном бою тебе это не особо поможет, но ты выносливая, — задумчиво произнёс один из моих подчинённых. — При прямом столкновении, постарайся сбить противника с ног.
— Вы думаете, я не знаю? — Надменно изогнула бровь и решила уже было представиться, как туша подо мной встрепенулась и попыталась скинуть меня с себя. Не тут-то было, я вцепилась крепко. Но помотался из стороны в сторону и оставил это дело, признавая мою победу.
После этого поединка на меня стали иначе смотреть. Мои приказы неожиданно исполнялись. Не пришлось идти на крайности и использовать силу. Среди высшего офицерского состава обнаружился маг, слабый, но опытный. Я попыталась к нему подобраться, но он активно меня посылал. Верил, дурачина, что я запала на него.
Мои дорогие родственнички случайно начали войну.
Их реформы: экономические (поднятие налогов, введение пошлин на ввоз заграничной продукции) и образовательные (для аристократов и богачей школы получше, для простых людей — похуже, упразднение церковно-приходских школ) вызвали восстание в той области, где я проходила службу. Пришлось его подавлять — за это меня подняли в звании.
Интересен тот факт, что никто не догадался соотнести меня — лейтенанта Роиль и принцессу Орвинион. Никто. Но меня это не смущало, лишь облегчило немного службу. Однажды, я призналась своим сослуживцам, что Роиль — не фамилия, а имя проклятой богини, чья «благодать» меня всю жизнь сопровождает. Они лишь пожали плечами и сказали, что это моё дело.
Даже будучи капитаном к майору Дактилю (тот самый маг) не удалось подобраться.
Новые победы давали новые знания в военной науке. Как-то даже один раз мне удалось применить магию. Это вышло спонтанно. Во время схватки, я оказалась окружена. Это загнало меня в тупик, но обезоруженная, вымотанная и злая я не собиралась сдаваться. Эти морды настолько меня выбесили, что некая тёмная энергия, что клубилась во мне (и ощущать её я начала лишь в такие моменты ярости), вырвалась на свободу. Повинуясь Голоду, я сожрала их сердца.
После этого боя меня повысили до майора. Дактиль мною заинтересовался. А я его способностями. Так и получилось: он использовал моё тело, а я его знания. Он обучил меня всем заклинаниям, которые знал сам. Помог почувствовать ту энергию, что называют магией. Помог её приструнить и подчинить.
В один момент, когда все, что мне было надо от него, оказалось получено, и отказалась и дальше делить с ним постель, он озверел. Схватив за руки, придавил меня к стене и попытался изнасиловать. Я же захотела использовать магию, но тот заблокировал мои потоки. Сопротивляющуюся меня связал магическими путами, держа за шею, начал коленом раздвигать мои ноги.
Голод взял верх (или это я ему позволила?). Все дальнейшие события расплылись, не отразились в памяти, но очнулась я, когда уже доедала его сердце. Пришлось быстро собирать вещи и валить обратно ко Дворцу.
Этот случай, наверно, и стал катализатором для моего безумия.
8
Крис (я не хотела, но оно само!)
Мне захотелось её прибить.
Взять и прибить! Кто ж останавливается на самом интересном месте?
— У нас гости, милая… — прошептала Ариана, вставая с места и уходя в угол. Самый дальний и тёмный.
— Какие ещё гости могут быть? — Я всё еще была рассержена тем, что она прервалась.
— Интересные… — Загадочно ответила… ведьма! Не принцесса она, а ведьма. Вот возьму и на папке исправлю название! Я прямо-таки уверена, что это её улыбка блеснула в том углу.
— Я, вообще-то, хотела про вас, как про магов, узнать. — Надеюсь, она хоть какую-нибудь информацию подкинет. Вела же она дневник. — И поподробнее. Не то, что рассказал вам тот маг. Вы ведь наверняка отыскали что-то еще!
