— Боже. Ты опять за свое? — она закрыла глаза. Щеки заалели, она облизнула губы. Я чувствовал, что опять теряю контроль. Вспоминаю, как она улыбалась этому задроту. Мне нужно держаться подальше, для её же блага. Но черт возьми, как же это тяжело сделать.
Значит, нужно, чтобы она сама не приближалась ко мне. Встал напротив нее. Бьюла тяжело дышит, слышу, как сердце бьётся быстрее. Как же хочется закинуть её на плечо и утащить в свою комнату, положить на кровать и… Но вместо этого я говорю:
— Какого хрена ты делала на верху? — она испуганно распахивает глаза и дёргается.
— К маме заходила, — её взгляд опускается вниз, на колом стоящий член, лицо становится багровым.
— Я пойду, — сбегает. Захожу в свою комнату. Рычу, бросаю в стену настольную лампу. Набираю Майкла.
— Ты вообще не спишь? Видел сколько времени?
— Это опять произошло. Я не помню прошлой ночи. Проснулся в лесу, весь в крови. Хорошо, что всего лишь убил медведя.
— Я понял. Сегодня же договорюсь с нашим доктором. Он разберётся.
— Отец рассказал, как поступают с такими, как я. Почему же ты возишься со мной? Почему не прикончил тогда, много лет назад, как только узнал какой я монстр.
— Потому что считаю, что каждый имеет право на второй шанс. И в твоем случае, все не так однозначно. Это не похоже на бешенство оборотня.
— Иногда мне кажется, что лучше покончить с этим. Не мучиться от чувства вины, не мучить отца. Возможно, стоит меня ликвидировать?
— А как же красавица Бьюла? Ты оставишь её с тем парнем? — ударил по стене, сжимая челюсти.
— Я не могу к ней приближаться. Рядом с ней зверь выходит из-под контроля.
— Подожди с этим. Пройдешь обследование. Посмотрим, что врач скажет.
Через несколько часов я был у врача. Он провел обследование. Надел мне на голову какую-то шапочку с кучей проводов, потом ещё одно, вовремя сна, взяли кучу анализов.
— Ну что скажите? Я безнадёжен? — врач перебирал листочки с результатами.
— Я думаю, тут дело не в том, что вы оборотень. В вашей крови нашли одно вещество. Оно вызывает бесконтрольный ярость и провалы в памяти. Может, вы что-то особенное съели?
— Да нет. На завтрак ел бекон с яйцами. Потом суп в ресторане. И вечером яблочный пирог.
— А пили что?
— Отец привез из Тибета чай. Но у него другое действие. Он должен успокаивать.
— Принесите его, проведем идентификацию содержащихся веществ.
Три дня я ждал результаты анализов. Когда врач позвонил и сказал, что оказался прав, был шокирован. Если бы небо рухнуло на Землю, не был бы так удивлен.
Зашёл в кабинет отца, чувствуя, как внутри все клокочет от ярости.
— Что-то случилось? — Бэзил оторвался от бумаг, выглядел обеспокоенным.
— Случилось. Пришли результаты анализа того чая, которым ты меня поил.
— И что? — я смотрел и не понимал, как так можно было притворяться.
— А то, что из-за него пропадала память и появлялись вспышки ярости. Ты же заставлял меня его пить столько лет! С самого детства! Даже в тот день, когда я убил своих родителей! — швырнул в стену ноутбук. — Для чего? Чтобы завладеть моим имуществом? Пятнадцать лет я считал себя психом! Сидел затворником в доме. Я убил своих родителей из-за тебя! — Бэзил выглядит удивлённым.
— Ты идиот? Как я мог это знать? Я же любил твоих родителей, тебя растил, как сына. Я отказался от идеи заводить своих детей, потому что у меня был ты. Как ты мог подумать, что все эти годы я планомерно уничтожал тебя? Я не знал, Сэмми. Я был уверен, что чай помогает.
— Откуда ты узнал о нем?
— Мой друг посоветовал. Я во всём разберусь, сынок, — он подошёл ко мне хотел положить руку на плечо. Я отступил. Мне нужно все обдумать.
Я вышел. Первым делом пошел к комнате Бьюлы. Я нормальный, ей ничего не грозит. Мне хотелось скорее обнять её, сказать, как она мне нужна. Но в комнате её не было.
— А Бьюлы нет. — сказала Люси.
— Где она. Не знаешь?
— Знаю конечно. У Мэта, — пульс участился.
— И когда она вернётся?
— Завтра вечером. Она прямо от Мэта пойдет на работу, — схватил ключи. Я давно знаю все про этого мудака. Где живёт, чем дышит. До него гнал на полной скорости.
Возле хлипкой двери замер, услышал возню за ней. И её голос. Сердце гулко бьётся в груди и ревность разъедает похлеще серной кислоты. Я выбиваю дверь, тяжело дышу, шарю по комнате глазами. Нахожу ее. Голой! Этот ушлепок касался её!
В глазах темнеет, неистовое бешенство, злость правят мной. Я бью мерзавца, не так сильно, как хотелось бы, и закидываю Бьюлу на плечо.
Вечерняя прохлада немного охлаждает меня, достаточно, чтобы не убить эту предательницу. После того, что между нами было, она пошла к нему и раздвинула ноги. Как же хочется сжать эту тонкую шейку, или положить на колени и отшлепать. Сейчас я в шаге, чтобы прибить малявку. Бьюла не помогает мне успокоиться. Она в гневе. Её глаза горят, а плед предатель то и дело сползает. Я прижимаю её к машине, вдыхаю сладковатый запах, смешавшиеся с чужим мужским парфюмом.
— Животное! Грязная тварь! Ты всю жизнь мне портишь. С самого детства! Пусти! Я вернусь и помогу Мэту!
— Ты больше не увидишь этого слизняка, — уж я об этом позабочусь. Нужно будет на цепь посажу.
— Почему это? — она прослеживает за моим взглядом, который не могу оторвать от оголившийся груди. Усилием воли заставляю себя смотреть ей в глаза.
— Потому что я так сказал! Слушайся, Бьюла. Или вернёшься к своему отцу-алкашу.
Бьюла
Я задыхаюсь от ненависти к Сэму. Ворвался в дом Мэта, как неандерталец, вытащил меня из-под него, ещё и избил. Но я слушаюсь, сажусь в машину.
Пока едем до дома грызу ногти и не смотрю на злобного братца. От него волнами исходит гнев. Я заворачиваюсь в плед и ложусь на заднее сиденье и тут же засыпаю. Сквозь сон, чувствую ласковые прикосновения мужских рук, они движутся вверх по ноге вместе с обжигающим желанием, которое концентрируются внизу живота, сильные пальцы сжимают попу. Мне не хватает их там, где все пылает огнем.
— Да, пожалуйста, — Мэт похоже научился ласкать меня. — Пожалуйста… Не останавливайся, Мэт! — рука замерла в миллиметрах от входа. Потом я получила жгучий удар по попе.
— Ай! — вскочила, ударилась головой. Я смотрела на разъяренного Сэма. Ноздри раздуваются, в глазах пламя ненависти. Бешеный бык, как на корриде. И я все вспомнила.
— Приехали! — выплюнул он.
— Отлично! — выбежала на улицу. Плитка была жутко холодная, поэтому я торопливо поднялась на крыльцо. У дверей, взялась за ручку, чувствовала, что он рядом, стоит за спиной, возбужденно сопит. Резко развернулась к Сэму лицом.
— Сделай мне одолжение. Никогда не смей ко мне прикасаться. Не разговаривай, сделай вид, что меня нет. У тебя это отлично получалось в последнее время. Зачем ты лезешь в мою личную жизнь?
— Он тебе не подходит.
— Это решать не тебе! Хочешь ты того, или нет, у нас будет интим. Мы пара, он женится на мне, и я его люблю, — Сэм шагнул ко мне, я отскочила. — А ты можешь собрать себе с десяток девиц, — к чему я заговорила про его девушек? Веду себя как ревнивая дура. Меня не должно это волновать.
— Отлично! Так и сделаю. А ты трусиха, останешься со своим офисным планктоном и будешь завидовать.
— Я не трусиха!
— Ещё какая! Ты боишься признаться самой себе, что дико хочешь меня.
— О чем ты? Ты мой брат. Хоть и сводный. У тебя было столько девушек! Я просто побрезгую с тобой спать. И ещё. У меня есть жених! Мэт!
— Уже нет. Если он не конченный дурак, то не приблизится к тебе и на пушечный выстрел. Иначе, я ему все кости переломаю.
— Посмотрим! — он опустил взгляд вниз на мои голые ступни. И мягко продолжил: — Иди в дом, Бьюла. Застудишь ноги и заболеешь, — закатив глаза, зашла в дом, заперлась в своей комнате и набрала Мэта с домашнего телефона. Трубку долго не брали, я не на шутку разволновалась, когда мужской голос ответил.
— Мэт. Прости меня. И этого идиота. Мне так жаль. Сильно болит?
