начинаю рассказывать. Сразу не хотя. Потом делаю еще пару глотков и говорю все больше и больше. Я чувствую, что он тут не потому, что я ему интересна, он хочет расположить мне к себе и добиться своего. Но имеет ли это значение?
Он принц и очень привлекательный парень, а я обычная студентка. Имеет ли значение корыстны его побуждения или нет? В любых отношениях всегда есть выгода. Сейчас с его стороны это то, чтобы я открыла портал, а с моей стороны это место в этом мире.
Вы подумаете, что я странная и зачем мне тут оставаться? Но подумайте сами какие у меня перспективы в моем мире. Я закончу университет и пойду работать. Стану бухгалтером или кассиром в супермаркете. И что меня ждет дальше? Жизнь с родителями или на съемной квартире. Ипотеку я не потяну.
Через пару лет я встречу какого-нибудь парня рожу ему пару детей и уйду в декрет с ненавистной мне работы. В декрете буду вязать игрушки или вышивать за на заказ, чтобы заработать на мелкие расходы. Потом дети вырастут. Поступят на бюджет, потому что у нас не будет денег на образование. Пойдут учится куда придется и уедут из дома. Вечерами я буду смотреть с мужем глупые шоу и мечтать, что до лета мы накопим на поездку на море. А иногда я буду вспоминать принцев и эту страну и жалеть, что тут не осталась.
Вы скажите ну почему же все так пессимистично? Может я найду работу мечты и стану богатой. Но я не строю иллюзий в духе золушки. Я абсолютно бездарна и не знаю кем хочу стать.
Есть люди, которые со школьной скамьи стремятся кем-то стать. Они знают, что будут поваром, актрисой или художником. Я знаю одно — я хочу жить подальше от родителей. И этот мир может мне это дать.
Если я сделаю все по уму, то все получится. Я думаю, попросить у братьев денег. Сумму небольшую, но достаточную для начала новой жизни. С помощью портала я смогу притаскивать сюда разные диковинные штуки, о которых тут и не знают. Например, зажигалки или краску для волос. Элвина расспрашивала о том, как мои волосы стали синего цвета. Она любитель всего розового. За эти дни я видела ее платья от нежно-пудрового до яркой фуксии. Все оттенки розового. Если я покрашу ей несколько прядей в такой цвет она с ума сойдет от счастья.
Прослыву тут местной ведьмой. А почему и нет? Это лучше, чем сидеть на каком-то заводе и считать зарплату нескольким тысячам сотрудников.
Киян продолжал мне, что-то рассказывать. Я слушала в пол-уха. Я плохо знакома с Еремеем, но если делать вывод, то из двух братьев этот самый скучный. В те редкие часы, которые я беседовала с Дарием мне всегда было интересно. Он любую историю мог рассказать так, что просто заслушаешься. Киян очень красив, но это все его достоинства. Он рассказывал про свое Королевство, а я надеялась, что что-то отвлечет нас это этой скучной беседы. Так и случилось. Из открытого окна мы услышали топот лошадей, а потом кто-то крикнул басом:
— Принц ранен! Скорее носилки!
Похоже это был голос Йомера. Мы с Кияном тут же вскочили и побежали вниз. Зрелище было не из приятных. Несколько из воинов Дария были ранены. У Йомера на лице был глубокий порез, кровь уже свернулась и взялась коркой. Это выглядело довольно жутко. Хорошо, что я с детства не боялась вида ран и крови. Я была из тех детей, которые разбив коленки сами мазали их зеленкой и пока мама не видит снова убегали на прогулку.
Хуже всех выглядел Дарий, его уже положили на носилки, он был бледен и, казалось, находится в бреду. На правая нога замотана тканью.
— Что с моим братом? — тут же спросил Киян. — Мы устроили привал на обратном пути. Ночью на нас напал берендей. Мы отделались легко, но принц был ближе всего к нему.
— Берендей? — спросила я. Мы шли позади носилок по коридору замка, я еле-еле поспевала за Кияном.
— Берендей — это оборотень, человек-медведь. Обычно они не нападают, они тихие и мирные, главное их не трогать. Видимо они зашли на его территорию, — пояснил Киян.
Мы вошли в комнату, напоминающую больничную палату. Светлые стены, большие окна, завешенные светлыми портьерами и несколько небольших кроватей, у дальней стены несколько шкафов с банками и микстурами. Страшно представить, чем они тут лечат. Про антибиотики и прочие лекарства тут точно не слышали.
Дария переложили на кровать и над ним тут же стали суетиться двое мужчин в зеленых рясах. Они сняли повязку с ноги. Четыре глубоких следа от когтя. Рана стала затягиваться, но кое где гноилась. Видимо в рану что-то попало. Дарий был жутко бледен и что-то бормотал. У меня сжалось сердце.
Мужчины в рясах обкладывали его травами и что-то напевали.
— Что они делают, — спросила я у Йомера. Он стоял ближе всех ко мне.
— Готовят его в последний путь.
— Дарий умирает?
— А разве ты не видишь? Он в бреду. Нам остается только молится богам. — с грустью в голосе сказал Йомер.
Я подошла ближе, оттолкнув одного из мужчин в зеленой мантии, положила руку на лоб. Принц был очень горячий. Я не врач, но думаю, что жаропонижающее и антибиотик тут справился.
— Вы что не попытаетесь что-то сделать? — Я почти кричала.
Это же их принц! Мне было непонятно их бездействие.
— Мой брат сильный, мы верим, что он справится, но сейчас мы можем только ждать. Промывать его раны и ждать. — Киян был спокоен. Он говорил с теплотой в голосе, но мне показалось, что смерть брата
