же, что мужчине в ней тесно... А густая каштановая борода сантиметров в десять добавляет устрашения в образ. Где-то плавные, где-то резкие движения фигуры, заставляющие работать тело как слаженный механизм.
Засмотревшись на работу настоящего профессионала, я немного расслабилась и задремала. И в этом странном состоянии на месте незнакомца мне с каждой минутой всё сильнее чудился мой родной и любимый Юра. Вроде и фигура в общих чертах похожа, хоть этот мужчина и слегка перекачан по сравнению с мужем. И лицо такое же угловатое, только у артефактора всё-таки более резкие и выдающиеся черты...
Щека соскользнула с любезно подставленной под неё ладони, рука упала и дёрнулась по инерции. Ох, что это со мной?
Дзинь!
Ой... Нет, только не сейчас.
Стеклянная колба покатилась по столу, упала на пол и с треском разбилась. К огромному сожалению, я не успела её поймать.
Артефактор повернулся ко мне с наполненными злостью глазами, он яростно сжимал кулаки и явно пытался сдерживаться, чтобы не придушить меня. Вот так влипла! Теперь точно в ученицы не возьмёт. Зачем ему настоящая растяпа?
Я инстинктивно втянула шею в плечи и плавно отодвинулась от яростной горы на три шага.
Неожиданно громко и противно заскрипела дверь. Немой мгновенно наклонился, за доли секунд смёл разбитое стекло в какой-то ящик, тщательно вытер тряпкой оставшиеся следы и с самым невозмутимым видом вернулся к прежнему занятию.
Какое мгновенное перевоплощение! Да тут настоящий актёр погибает. Эх, такой талант в никуда уходит...
В лабораторию зашёл сухонький старик в тёмно-синем балахоне, мурлыкая что-то весёлое себе под нос. В руках он держал широкий деревянный таз, которым покачивал из стороны в сторону так, словно пытался убаюкать маленького ребёнка.
Заметив меня, он застопорился на месте и резко рассердился.
– Я же говорил, не водить сюда своих баб!
Какие тут все жестокие по отношению к женщинам.
– Ты вообще откуда взялась? – презрительно хмыкнул старик.
– Я пришла проситься к господину артефактору в ученицы, – пусть и не совсем ответ на вопрос, но это, наверное, лучше, чем просто промолчать. Тем более, артефактор ещё раз услышит меня и подумает.
– Ты?!
– Я.
Странно, откуда такая реакция? Мы разве знакомы? Вряд ли. Повелитель ни одного своего придворного или приближенного не представлял невестам, а встретиться где-либо ещё мы никак не могли.
– Ты же женщина.
Ясно. Служанками и портными женщины быть могут, поварихами могут, а наукой заниматься им нельзя. Потрясающе!
– Господин артефактор обещал меня взять, – раз по-хорошему договориться не получилось, можно и понаглеть.
Немой громко усмехнулся, привлекая к себе внимание. Но тут же взял себя в руки, пожал плечами и продолжил что-то помешивать с улыбкой на губах. Странно, я разве сказала смешное?
– Когда это?! – искренне возмутился старик, словно я нанесла ему глубокую обиду.
– Да только что.
– Быть не может!
– Правда-правда. Он мне даже кивнул в знак согласия.
– Ты издеваешься?! – взревел старик. – Нагло заявилась ко мне, требуешь невозможного, говоришь полную околесицу. У меня уже есть один ученик. Рий, откуда тут эта девица?
Стоп. Какой ученик? Ой, я, кажется, их перепутала...
– Не знаю, учитель, – пропыхтел «немой», продолжая помешивать варево в чане.
Что?! Так этот бугай умеет разговаривать? Но говорить со мной, видимо, ниже его достоинства. Ни одного слова не произнес ведь, как я ни старалась. Чурбан неотёсанный.
И я бросила столь возмущенный взгляд на этого... Рия, что артефактор сжалился надо мной и пояснил:
– Он у меня не общительный, но толковый парень. Травма детства, с кем не бывает.
Посмотрела на бугая ещё раз. Удивилась. И всё-таки он мог хотя бы поздороваться со мной.
– Он ваш ученик?
– Да, это Рий. Лучший из когда-либо учившихся у меня.
Какая непредсказуемая жизнь. Теперь мне ещё и с конкурентом за место под солнцем придется бороться. И побыла тут недолго, а уже столько проблем себе нажила.
***
– А спорим, что я стану лучшей ученицей? Ваш Рий локти кусать будет от досады.
– Деточка, ты совсем обнаглела?! – поперхнулся артефактор.
Я скромно потупила взор, изображая невинную смущённую деву, которой только что рассказали про процесс зачатия, но надолго меня не хватило. Вновь вскинула подбородок и с вызовом посмотрела на артефактора. Полагаю, если сейчас позволю «вытирать об себя ноги», ничего в этом мире не добьюсь. Всё-таки репутация и уважение – это очень сложные понятия. Артефактор недовольно поцокал, отрицательно покачал головой и продолжил настаивать на своём:
– Кто же ты?
И как быть? Объяснить своё присутствие я обязана, но каждое неосторожное слово может обратиться против меня. Значит, нужно выкрутиться из ситуации любым способом:
– Господин артефактор, вы слышите? Меня к вам Смерть прислала.
– Смерть? Которая?
Какой странный вопрос!
– Дипломированная.
– Все смерти дипломированные! – рявкнул артефактор. – Недипломированные студентки не имеют такого почётного статуса. Имя назовёшь?
– Лина.
Артефактор задумался, почесал седую щетину и выдал:
– Не припоминаю смерти с таким именем.
А сразу уточнить было нельзя?
– Это моё имя.
Старик сурово посмотрел на меня, словно одним взглядом пытался отчитать, как нашкодившего котёнка, но после устало махнул рукой.
– Где ты живешь?
Ага, снова пытается понять, кто я. Впрочем, соврать не могу, так как на многие километры от дворца, кажется, не водится ни одной души. Надо ж было так устроиться. Нормальные люди обычно поближе к городу или в самом городе селятся. Ну, на крайний случай, может подойти любой населённый пункт. Нет, не понять мне этот мир.
– Во дворце живу. Но если у вас есть закуток с отдельной кроватью или хотя бы раскладушкой, я могла бы с радостью перебраться туда.
– Самим жить негде, – буркнул ученик.
Как, однако, сложно ассоциировать взрослого бородатого мужчину со словом «ученик». Мой мозг полностью отказывается воспринимать этот факт. И я, если честно, прекрасно понимаю свой мозг.
– Ни одна смерть никуда без причины не посылает, и, если она отправила тебя сюда, значит, это действительно важно.
Рий нахмурился и быстро разлил своё варево по колбам под одобрительные кивки наставника. Не нравится мне его молчаливость. Никогда не знаешь ведь, что у тихого человека на уме. Рий старательно закрыл каждую колбу пробкой. Позёр. Специально показывает, какой из него хороший ученик и помощник. Боится место потерять? Это хорошо, поскольку можно подумать, что он испугался конкуренции. А раз так,
