Медведь, почувствовав мои касания, зажмурился, а после аккуратно откинул руку, словно велел мне идти.
Хотя это скорее мои выдумки.
Я посмотрела в глаза оборотня, он же смотрел в мои. И в его взгляде было столько интереса, что мне стало не по себе.
— Здесь мало рыбы, осталось только для тебя.
Бедный мой голодный мишка.
— Тогда я хочу разделить на двоих.
Снова посмотрела на мужчину. На самом деле во мне не было решительности, только страх, но я старалась бороться с ним.
Все же я здесь была не одна, и думать нужно было не только о себе.
— Хорошо, — кивнул он головой. — Но медведи могут без еды намного больше, чем человеческие женщины… Это неразумно.
Должно быть, он ждал, что я передумаю, но я продолжила упрямо буравить оборотня взглядом и трястись от холода.
— Пройдем в шатер, я угощу тебя рыбой, и мы поговорим.
— Поговорим? — удивилась я.
— У тебя ведь есть вопросы? — вздернул он бровь.
— И ты на них ответишь? — с сомнением спросила я.
— Я постараюсь.
После этих слов он развернулся и пошел внутрь ближайшего шатра. Должно быть, в нем он и спал.
Погладила медвежонка по мордочке.
— Я скоро вернусь, — пообещала Саарону. Он молчаливо наклонил голову.
Глава 12
Шатер главного оборотня не сильно отличался от моего. Разве что в нем было два тюфяка. Оборотень прошел вглубь, вытащил сверток с рыбой.
— Она приготовлена с солью, приправ нет, — сказал он и посмотрел на меня.
Я посмотрела на аппетитные кусочки и присела на один из тюфяков, приняв еду. Сверток для рыбы был из мятой бумаги. В нем лежало четыре куска.
Два из них я сразу определила для себя, а два — для моего мишки.
Взяв один из кусочков, я поднесла его ко рту и откусила. Рыба не была пряной, но достаточной вкусной за счет аромата костра.
— Не боишься, что отравлю?
Я подняла глаза на оборотня, который все еще стоял и буравил меня взглядом. Он вообще не сводил с меня глаз, что сильно раздражало.
— И с чего бы вдруг? — спросила в ответ.
— Ну… — протянул он и усмехнулся. — Я же животное.
Нахмурилась. Эти слова он точно не забудет. Наверное, выбьет их на моем могильном камне.
— Ты обладаешь магией, способной заставить меня заснуть в несколько мгновений. Не думаю, что есть смысл меня травить.
— Логично, — согласился он, усаживаясь на тюфяк.
Я продолжила есть рыбу, все больше раздражаясь от его настойчивого разглядывания.
С упрямством доедала первый кусок рыбы, заставляя себя быть спокойной и благодарной, вот только не получилось.
— Ты так и будешь смотреть? — прошипела я.
— Ты мне интересна, — ответил он.
— Ты мог бы показывать это не так открыто? — недовольно пробурчала я.
— Зачем? — его удивление было искренним и это заставило удивиться меня.
— У оборотней нет приличий? — съехидничала я.
— Мы не придерживаемся глупых человеческих правил, — надменно сказал он. О гордости дикарей, которые рвали животных на алтаре, мне знать не хотелось, но удивил сам факт, что оборотню знакомо слово «Приличия».
— Но ты про них знаешь?
— Я изучал записи о людях.
Удивил меня желтоглазый. Сколько именно он изучил, мне уточнять не хотелось. Вообще, вся эта беседа была на грани абсурда.
Нужно было не общаться с ним, а задавать вопросы, которые могли бы спасти мне жизнь.
— Ты сказал, что моя судьба не решена…
Напомнила я оборотню о словах, брошенных в шатре.
— Твою судьбу решит Совет.
Я отметила для себя, как мужчина напрягся, он выпрямил спину и плотно сжал губы. Но что его так обеспокоило?
— Значит, есть шанс выжить?
— Да, — ответил он без попыток уйти от ответа.
— И как проходит этот самый Совет? Я могу как-то повлиять на него?
Три куска рыбы я отложила окончательно, у меня и кусочек в горло не лез. Я взволнованно ждала ответ, от которого зависла моя жизнь.
— Я созову Совет из старшин и самых уважаемых волков. Совет будет открытый, в нем смогут принять участия и альфы других кланов. Мы будем обсуждать, что делать с тобой дальше и тянуть жребий.
— Жребий? — спросила я.
— Так Луноликая повлияет на исход.
От одного только имени Богини я сильно укусила себя за нижнюю губу. Луноликая уже повлияла на мою судьбу, пожалуй, достаточно.
— Тот, кто вытянет жребий, — продолжил оборотень, — примет окончательное решение.
Такой ответ меня не устроил. В моей груди билась надежда, но хотелось подкрепить ее чем-то более весомым, чем выбор Богини.
— Я могу что-то сделать, чтобы выжить?
Этот вопрос повис в тишине. Я смотрела в желтые глаза, они светились ярче, чем лампа, в которой горел фитиль.
Оборотень наклонил голову, а после, встал со своего тюфяка направившись в мою сторону.
— Тебе есть что предложить? — серьезно спросил он.
Я сглотнула от близости обнаженного мужчины и его глаз, которые словно сжигали меня.
— Я могу… — тихо прошептала я.
Оборотень наклонился и внимательно всматривался в мое лицо.
В горле пересохло. Сердце бешено билось.
— Что? — спросил он, и я почувствовала его горячее дыхание. — Что ты можешь?
Я словно забыла, как дышать, только и смотрела в глаза, а после, случайно кинула взгляд на губы и прикусила свою нижнюю…
В этом мужчине было что-то завораживающее, сводящее с ума и лишающее рассудка.
«Магия!» — воскликнул мой разум. Магия плясала, словно пламя, в его глазах и сжигала последние остатки разума.
— Твой запах сводит меня с ума — сказал он хриплым голосом. — Я чувствую его так ярко…
