— Дома есть кто? — Миша открыл дверь и удивился гробовой тишине.
Он разделся, поставил торт в холодильник и зашел в комнату. На диване, уставившись немигающим взглядом в стену, сидела его жена Галина. Милы нигде не было. Михаил задернул шторы, включил свет в комнате и сел рядом с женой.
— Что произошло? — он нутром почувствовал неладное. — Где Меланья?
Галя повернула к нему опухшее от слёз лицо и потерянным голосом ответила:
— Она ушла.
— Куда ушла? Галя, что у вас тут произошло, расскажи толком. Почему ты плачешь? Не молчи! — Миша начал заметно нервничать, случилось что-то серьезное. Вчера ещё всё было хорошо, а сегодня…
— Ну что ты, милая? Ну, перестань, — он привлёк к себе жену и, успокаивая, поглаживал по спине. — Ты мне просто расскажи, что случилось, почему ты в таком состоянии, и где наша дочь?
— Миш, она не наша дочь, — резко отстранилась Галина. — Она никогда не была нашей дочерью, она нам совсем чужая, она ведьма.
— Перестань, — в голосе Михаила послышались стальные нотки. — Не наговаривай на Милку, я её с рождения воспитывал, любил и баловал. Она моя дочь и точка. А ещё будешь так говорить, я не знаю, что с тобой сделаю… — пригрозил мужчина. — Куда она ушла? Обратно в Москву поехала? — Миша набирал номер дочери, но абонент был недоступен.
— Она не поставила меня в известность, собралась и ушла. — Галя устало поднялась с дивана и направилась в кухню. — Ужинать будешь? Я разогрею.
— Галь, какой ужин, ты в своём уме? И не смей уходить от разговора, выкладывай, что вы тут друг другу наговорили, — Михаил схватил жену за руку и властным движением вернул обратно на диван. Галя привычно закрыла лицо ладонями и замерла. — Я тебя ни в чём не виню, просто расскажи по порядку, что тут было? — пытался он достучаться до Гали. И прикрикнул приказным тоном, — не молчи!
Припёртая к стенке женщина, понимая, что отвертется не удастся, коротко ответила.
— Она расспрашивала свою историю рождения, я ей всё рассказала.
— Насколько «всё»?
— От начала и до конца, со всеми подробностями, — ответила Галина.
— Дура, — Михаил будто выплюнул это слово, — ты вообще понимаешь, что ты наделала? Она ещё ребёнок, что сейчас у неё внутри? Галя, блин, какая же ты дура, — Миша, схватившись за голову, мерял шагами комнату. В глазах бессилие, на шее вздулись вены. — Мы даже не узнали, где она живёт, сменит телефон, и не найдём её. Полиция искать тоже не будет, учитывая обстоятельства. Галя, ты лишила меня дочери, какая же ты эгоистка.
— Это не твоя дочь, — на всю квартиру закричала Галина, — не твоя, пойми это. Ты ей никто, теперь она это знает. Пусть хоть сквозь землю провалится, лишь бы не возвращалась. Ей там мать родную показали, она и побежала со всех ног, а на нас с тобой ей наплевать!
— А вот это ты зря, — Михаил схватил Галю за плечи и крепко тряхнул, — не смей так о Милке, поняла?
Галя кивнула. Он отпустил её и быстро одевшись, вышел из дома. Куда идти не знал, мобильник дочери был недоступен, Миша просто шёл по улице, не разбирая дороги. Вдруг ему показалось, что его окликнули. Михаил обернулся и увидел Артёма, своего старого друга.
— Куда бежишь, брателло? — Тёма крепко пожал руку и разглядел убитый взгляд друга. — Что случилось? Серьёзное?
— Милка пропала.
— Когда?
— Сегодня, с матерью повздорили. Она вчера на несколько дней приехала погостить, а сегодня уже уехала. Даже не попрощалась. И телефон не отвечает.
— А почему ты думаешь, что пропала. Поехала обратно, и всего делов. Успокоится, отойдёт и сама тебе позвонит.
Спокойная уверенность Артёма подействовали на Мишу отрезвляюще. Паника отпустила, на смену ей пришла холодная логика. И чего он так всполошился, ну и что, что Галка там наговорила. Мила умная девочка, успокоится, взвесит, подумает и позвонит.
— Тёмыч, пойдём выпьем, а? — умоляюще посмотрел он на друга. — Так расслабиться охота.
— Пошли, братан, я сейчас только Светке звякну, и свободен.
* * *
Мелана доехала до деревни на автобусе. Вдоль пролеска была протоптана тропинка, местные ходили. В деревне дорога трактором расчищена, а вот калитка и дорожка в дом были одним сплошным сугробом. Об этом она не подумала. Лёху нужно было брать сразу. Самой ей здесь не справиться. Девушка стояла возле дома бабули и судорожно пыталась что-нибудь придумать.
— Милочка, ты что ли? — с соседнего участка на неё смотрела старушка Егоровна. — А я смотрю-смотрю в окошко, никак не узнаю, кто там стоит. Вот решила выйти на крыльцо.
— Здравствуйте, — вежливо ответила Мила. — Баб Лид, дайте мне пожалуйста лопату, а то мне в дом никак не войти.
— Какая тебе лопата, милая. Сейчас сыночка мой на обед придёт, так он тебе дорожку то и расчистит. А ты иди пока в гости, чаю попьем. Красавица, какая стала, — Егоровна призывно махала рукой. Милка решила не геройствовать, а принять приглашение. На улице мороз, в доме сейчас тоже мороз, пока протопится, а в деревне все свои, родные.
— Спасибо, баб Лид, что бы я без вас делала, — и девушка пошла к соседке.
Чай был вкусный, с сушеной малиной. Старушка по-доброму хлопотала, открывая банки с разным вареньем, и тараторила не переставая. Буквально за полчаса Милка узнала все местные новости, кто, с кем и как живёт, у кого какая жизнь и достаток. Вспомнили бабушку Марфу, и Егоровна всё жаловалась, что после смерти ведуньи в деревне холоднее стало, добра меньше, душевности не хватает.
— Милочка, а ты к нам надолго приехала? — как бы невзначай спросила старушка. — Может, подсобишь людям то? Поколдуешь немножко, как бабушка твоя?
— Не знаю пока, — уклончиво ответила Милка, — пару дней точно здесь буду, может больше.
Тут пришёл сын Егоровны, бородатый дядя Игорь. Бабулька выпроводила его из дома с лопатой, помогать приезжей. Пятнадцать минут, и Мила уже открывает ключом дверь.
— Спасибо большое, — поблагодарила она старушку и её сына.
— Пожалуйста, милая, пожалуйста.
* * *
В печке горели берёзовые поленья, Мила сидела рядом, укутавшись в теплую Марфину шаль. До вечера протопит, спать в тепле будет. Фоном в голове плыли мысли о матери. Почему она с ней так. Почему вместо ласки и любви — дикий ор и истерика. Нет, она не отказывалась от мамы, она просто хотела узнать правду, это для неё было очень важно, ведь только зная правду можно не попасться на обманные речи в видениях. Но мама не просто рассказала, Мила нутром почувствовала, как она в этот момент отреклась от дочери. Мать выдохнула из себя всю её без остатка, Мила ей больше не нужна. Что дальше?
Девушка давно отключила телефон, чтобы не ляпнуть ничего сгоряча. Она подумает, взвесит, а потом позвонит. Но не матери. Мамы у неё больше нет.
Может ну её, эту Москву
Ночь прошла как в сказке. Мила легла в бабулиной комнате, на высокой старинной кровати с пуховой периной. Провалившись в окутывающую мягкость, Мила вспоминала, как бабушка ей здесь сказки рассказывала, когда не спалось. Лягут рядышком и внучка в момент засыпает. Даже призрак пса сегодня не беспокоил, понял, наверное, что нужно дать ей отдохнуть. Сны снились плавные, добрые, детские.
Проснулась Милка с петухами. Живя в городе, привыкаешь к постоянному шуму от транспорта за окном. Здесь же всю ночь была волшебная тишина, и лишь под утро со всех дворов начало доноситься громкое кукареканье. Решив, не валяться в кровати за зря, Мелана встала и пошла растапливать печь, за ночь она остыла, и в доме было свежо. Сухая береза быстро занялась пламенем, удостоверившись, что огонь не погаснет, девушка закрыла печную затворку.
Включив мобильник, Мила увидела море пропущенных звонков от отца и Лёхи. «Да уж», — подумала она, — «навела я шороху, нужно разруливать».
Но вчера она не могла поступить никак иначе. Зная свой характер, Мила просто напросто боялась наговорить лишнего, да ещё и посыл со словами отправить, который на эмоциях мог вырваться. Вчера нужна была тишина. Одиночество и тишина. А сегодня уже новый день, всё что в душе горело, то утихло. Трезвый разум говорил помириться с родителями и успокоить Лёху. Первому набрала именно ему, парень уже должен был проснуться, обещал утренние билеты на поезд брать.
