Вас будет ждать там работа. Работа и ничего более. Вы меня поняли?
— Предельно, сэр.
— Тогда запомните следующее, — пробурчал мистер Пеппер. — Владелица грязевых источников наотрез отказывается сотрудничать. Она не хочет покупать мой товар! Как бы я ни старался закинуть удочку в её пруд, меня неизменно игнорируют. А напрашиваться самому, ну, вы понимаете, крайне несолидно в моём возрасте и финансовом положении.
Милч поморщился. Голова у него сейчас соображала плохо, и единственное, что он понял, это следующее: некая властная дамочка из грязевых источников мешает рыбачить в пруду такому многоуважаемому господину, как барон Пеппер Гридж-Стоун.
Тотчас работник Огуречной фермы гордо кивнул и заверил хозяина в том, что сделает всё возможное и невозможное, чтобы помочь в этом вопросе. А в уме пометил новую задачу: расспросить коллег об этой самой дамочке перед отъездом. Однако его ждал неожиданный сюрприз. Слова Пеппера застигли его врасплох.
— Тогда собирайтесь, времени у вас двадцать минут. Все распоряжения я передам Билингстроту, как и командировочные. Расходы будут покрыты за счёт вашей премии, которую я подпишу сегодня же.
У Милча попросту не оставалось времени узнать про эту самую дамочку, которая мешала Пепперу рыбачить в пруду! Оттого мажордом сильно расстроился, однако виду не подал. Медленно поднялся с кровати.
— Что ж, на этом я вас покину.
Пеппер ушёл, так и не позволив и слова молвить недоумённому работнику. Милчу оставалось лишь надеяться, что хотя бы Билингстрот в курсе дела, ради которого их посылают так далеко и так надолго.
Двадцать минут.
Услужливое напоминание прозвучало в ушах, когда он наконец взял себя в руки и преступил к скорым сборам для будущей поездки. Мысль о кастрюльке, пене и непоседливых, хоть и взрослых, братьях Стоун вмиг улетучилась из головы, словно никогда не было. На её место водрузилась другая дума. Пруд, рыбалка, настырная дамочка, отказавшая Пепперу.
Вертя эти слова в уме, переставляя местами в попытке разгадать тайный замысел его миссии, Милч выдвинул очередную теорию, не лишённую, по его мнению, здравого смысла. Некая неуступчивая рыбачка из грязевых источников отказала во внимании красивому и невероятно щедрому господину Стоуну-старшему, и происходило сие событие в местном пруду. Так что оставалась малость, прибыть на место, отыскать пруд, усесться на складной табурет с удочкой в руках и ждать. Ждать, когда туда придёт какая-нибудь взрослая неуступчивая особа, которую впоследствии нужно будет допросить и по возможности препроводить сюда, на Огуречную ферму для выяснения отношений между этими двумя.
— Ох… Неужели это его возлюбленная? — изумился Милч, задумчиво глядя на раскрытый настежь походный саквояж.
К настоящему моменту он уже успел закинуть туда три пары сменного белья, несколько чистых рубашек, два костюма, одеколон местного не очень талантливого парфюмера, носки, пара идеально чистых ботинок, полотенце, халат, и… Он посмотрел в окно и заметил знакомую личность, спешащую по тропе из основного поместья во флигель для слуг.
— Удочка, мне определённо нужна удочка!
К тому моменту, когда Билингстрот возник на пороге комнаты мажордома, он застал его готовым и собранным, и с неудовольствием заметил горящие безумием глаза, а ещё услышал новую навязчивую идею.
— Удочка, дамочка, грязевые источники, — повторил Милч задумчиво. — О, Билинг, где мои снасти, которые я тебе одалживал в тот раз?
— Они в сарае возле конюшни, где им и положено быть, — недоумённо ответил тот. — Идём, экипаж ждёт. Пеппер разгневается, если извозчик не вернётся в течение недели. Харни ему нужен будет к следующему четвергу.
— Но удочка. Нам нужна удочка!
— Заедем по пути и купим тебе новую, — добродушно заверил его Билингстрот, которого уже успели уведомить о состоянии коллеги. — Только не переживай и не нервничай.
— Правда?
Наивный взгляд Милча немного растрогал приятеля, и тот со всей уверенностью в голосе подтвердил:
— Честное слово.
Дело оставалось за малым. Оба вышли навстречу новому неожиданному приключению, которое обещалось случиться вот-вот, едва исполнительный работник Огуречной фермы доберётся до нужного места. Ведь на него была возложена наиважнейшая миссия, которую он собирался исполнить с блеском и присущим ему рвением.
Один лишь Билингстрот сочувственно покачал головой, явно понимая, что приятель не в своём уме. Однако не спешил его разубеждать и упорно соглашался на любое, даже самое невероятное предположение, которым делился с ним Милч во время мучительно долгой поездки к грязевым источникам.
После чересчур плотного обеда самое время было прогуляться по прелестному саду, впитать красоту, меня окружающую. Зелень, цветочки, птички поют. Благодать…
Оша и Тиана уверенно шли впереди и о чём-то переговаривались, словно закадычные подруги, я умерила шаг и составила компанию Мэри. Молодая ещё совсем девушка, она явно о чём-то грустила, то и дело вздыхая.
— Скучаешь? По сестрёнке? — догадалась я.
— Да… — тихонько ответила репортёрша.
— А с кем она осталась, раз ты здесь?
— Мой шеф время от времени берёт её к себе домой, когда я в командировках.
— О, ну так это же здорово! — рано сделала выводы. Взгляд Мэри явно об этом подсказал. — Или что-то не так? Мистер Швайзер не любит детей? У них неблагополучная семья?
— Не-е-ет, дело не в этом.
Наш разговор, похоже, привлёк внимание девочек, шедших впереди, они обернулись и остановились, дожидаясь, когда мы их нагоним.
— А в чём?
Тиана, на удивление, проявила осведомлённость.
— У него два сына-сорванца. И я боюсь, что они обижают Молли, когда родители не смотрят. Мальчики, одному одиннадцать, другому двенадцать.
— Сложный возраст. — Я покачала головой.
— У нас в это время уже вовсю дерутся.
Чуткостью Оша не обладала, но ей простительно.
Мэри, однако, так не посчитала, она испуганно округлила глаза и словно собралась куда-то убежать.
— Так, не паникуй. — Эльфийка взяла её за плечи. — Что будет, если ты потеряешь работу? Вас обеих будут меньше обижать? Тем более ты не знаешь наверняка, что с твоей сестрой происходит что-то плохое.
— Но каждый раз, когда я приезжаю, она бежит ко мне и отчаянно хватается за юбку!
— И что с того?
Оша пожала плечами. Вот нравится мне её непосредственность.
— А вдруг она просто скучает и боится, что ты её оставишь, оттуда такое поведение… — предположила я.
У меня матушка даже поплакала немного перед моим отъездом. Она вдруг так расчувствовалась, что попросила прощения за скверный характер и взяла с меня обещание не бросать её на старость лет. Не знаю, откуда в ней взялись подобные мысли, но на всякий случай я её заверила со всей серьёзностью в голосе. Не дело это, смеяться над чужими тревогами.
— Возможно, ты права, — Мэри немного успокоилась. И даже будто повеселела.
— О!
Возглас
