них — дракон был крайне недоволен. Но если я думала, что дело только в еще одном похищенном, то тут я ошибалась.
— Это тот самый демон, что носил тебя на руках? — уточнил Рохт недовольно.
— Тот самый, что скинул меня тебе, — поправила я ящерюгу.
На несколько секунд, пока машина выруливала на улицу, в салоне воцарилось напряженное молчание.
— И давно вы с ним перезваниваетесь? — наконец нарушил тишину, разбавленную урчанием мотора, дракон.
— Минут пять, — рыкнула я, начиная злиться. Все же нервы и так были на пределе. Бессонная ночь. Потеря сначала Рохта, который явно дал понять, что все кончено, так и не начавшись, потом похищение брата. Теперь попытка найти Нара… Я была на пределе. Как натянутая струна, тронь — и зазвеню. А один ящерюга не просто тронул, а задел. Основательно. Ну я и завелась: — Это считается за давно? И вообще, чего ты ко мне лезешь? Я же не спрашиваю тебя, сколько раз тебе под нос подсовывает свой бюст Скроу!
— Я его не заметил, — холодно ответил Рохт, глядя на дорогу и только на дорогу.
— Да неужели? — едко произнесла я.
Думала, что ящерюга ответит что-нибудь саркастичное. Или процедит сквозь зубы… Но вместо этого взвизгнули тормоза, меня вмяло в дверь, а машина совершила резкий разворот на сто восемьдесят и ровно вписалась боком в место между двумя авто, припаркованными вдоль дороги.
— С ума сошел?! — вырвалось у меня, когда мы остановились, а я поняла, что все еще жива.
— Да, — хрипло согласился Рохт и признался: — Ты меня бесишь!
Слова, сказанные с отчаянием и злостью. А после них — такой же яростный поцелуй. Короткий, как удар кнута, и такой же обжигающий. Реальность треснула и разлетелась множеством осколков. Сказала бы, что земля ушла из-под ног, но я сидела, так что… подо мной, по ощущениям, просто провалилось пассажирское кресло. Я ухватилась за широкие плечи, чтобы не упасть. Впилась в них, резко выдохнув, так что ногти наверняка оставили на мужской коже следы даже через ткань рубашки. А затем сама подалась навстречу напористым губам, даже не заметив, как ремень безопасности при этом врезался мне в грудь. Только я этого даже не заметила. Куда важнее его было острое, требовательно зовущее чувство. Оно росло, ширилось внутри меня, там, где билась та штука под ребрами.
Мы оба: я и Рохт — словно слетели с катушек. Томительная, гнетущая напряженность между нами взорвалась поцелуями, прикосновениями, укусами, судорожными вздохами.
Наверное, во всем виноваты были усталость и мои натянутые до предела нерва.
Наверное, дракону нужна была разрядка…
Наверное, я просто искала оправдание этому внезапному сумасшествию, которое мы творили.
Я творила…
Демоны подери. Что я торила?! И продолжаю? А между тем мой брат…
Последняя мысль отрезвила не хуже пощечины. Я отпрянула от дракона, сжала кулаки, впиваясь ногтями в ладони так, что наверняка остались следы, и выпалила первое, что пришло в голову:
— Ты тоже меня бесишь!
Смысл фразы дошел до Рохта не сразу. Несколько секунд он смотрел на меня темными, как сама бездна, глазами с вертикальными зрачками цвета расплавленного золота. Мужская грудь ходила ходуном, дыхание было прерывистым и тяжелым.
Я и сама наверняка выглядела не лучше, будто рыба, выброшенная на берег, которая пытается сделать вдох и не знает как.
— Насколько сильно? — наконец спросил Рохт. Получилось у него хрипло.
— По шкале от одного до десяти? — уточнила я надсадно. — Тогда я — сама шкала!
— Какие сильные чувства я у тебя вызываю, — довольно усмехнулся ящерюга.
— Угу. Прям убийственные, — ответила я, прищурившись и запахивая куртку поплотнее. Хотя холодно мне не было. Даже наоборот, я едва не дымилась, но чтобы один наглый дракон об этом догадался? Да ни за что! Только через его труп!
— Моя работа как раз связана с убийствами, — намекая, что этим я Рохта точно не испугаю, отозвался он.
— А еще с поиском пропавших, — напомнила я.
Законник помрачнел и со словами:
— Ладно, поехали искать, а с остальным по ходу разберемся, — выкрутил руль, и авто на этот раз плавно, хоть и стремительно влилось в уличный поток машин.
В салоне воцарилось молчание. На этот раз уже не напряженное, а какое бывает после бури, когда та миновала. И спустя какое-то время я услышала то, чего обычно из мужчины клещами не вытащишь. Даже под пытками.
— Извини, — произнес дракон.
— Ты просишь прощения у меня или у себя? — решила я прояснить ситуацию.
— Ты в кого такая догадливая? — приподняв бровь, произнес дракон, не отрывая взгляда от дороги. Так что я видела лишь профиль, и узнать, взметнулась ли вторая бровь для симметрии, у меня не было никакой возможности.
— По тому, как нагадить врагам, я вообще большой специалист, — заверила ящерюгу.
— Кто бы сомневался, — фыркнул он и плавно затормозил на улице Пирожников, если верить надписи на столбе указателе.
Да… сильно я ошиблась, предположив, что это рабочий квартал, где живут трудяги-кондитеры. В этом районе пирожные исключительно если. Причем, сдается мне, на завтрак вместо хлеба.
— Ты туда нас привез? — на всякий случай уточнила я у ящерюги.
— Поверь мне, я не ошибся, — хмыкнул Рохт.
Я открыла дверцу машины и вышла на тротуар, недоверчиво уставившись на дом. Домину… Нет, не так. Демоны его дери, особнячину!
Фасад новенького, казалось, только что сданного строителями здания впечатлял. Витражные окна переливались разноцветными отблесками. Главный портал был украшен… я не поверила своим глазам — гербом? Или как называлась эта штука, изображавшая бобра с молотом на щите, прямо над самым входом?
Точно такое же изображение было и на стенах дома… И даже на газоне выстрижено!
Беломраморные колонны упирались своим основанием в парадную лестницу, ступени которой были кристально-снежного оттенка. К ним через газон вела короткая брусчатая дорожка.
— Еще пятьдесят лет назад здесь жили ремесленники и торговцы, — пояснил Рохт, — но потом соседний район разросся, и особняки потеснили дома работяг. А названия улиц остались.
— Уф, — с облегчением выдохнула я. — Спасибо! А то я уже начала сомневаться в способности логически мыслить. — И, оглядев еще раз этот новодел в стиле «дорого-богато-под-старину», произнесла: — Значит, тот рыжик из состоятельной, но не аристократической семьи. Думаю, торговцев высшего ранга или банкиров.
— Почему ты решила, что род богатый, но не знатный? — усмехнулся Рохт, который, видимо, подумал так же.
— Слишком уж выпячивает это семейство свои… эмблемки. — Я кивком указала на куст, выстриженный в форме бобра с молотом. — Это попахивает комплексами. Вот помню, Сэм-Пианист, коллега отца по… кхм… прошлой работе, был мне по пояс, но всегда покупал
