чтобы я трахнул тебя? Я согласен».
Я вдруг чувствую себя очень беспокойно. Я думаю о том, какой ощущалась его кожа под моими руками, о тепле его тела, о том, каким большим и сильным он был. Как приятно было к нему прикасаться. Из всех людей я не должна была замечать эти вещи в Хассене. И все же. И все же.
Меня влечет к нему, и меня не привлекал никто другой на этой планете. Меня отталкивали эти рога, клыки и хвосты — боже милостивый, хвосты. Но с Хассеном я не думаю об этом. Я в основном думаю о грудных мышцах. И какой бархатистой была его кожа…
«Ты хочешь, чтобы я трахнул тебя? Я согласен».
Разве это… неправильно — хотеть надрать задницу человеку, который похитил мою сестру?
Возможно.
Думаю ли я об этом в любом случае?
О, да.
— Я не думала, что буду такой капризной, когда буду беременна, — говорит Джоси. — Например, я думала, что как только ребенок окажется внутри, я не захочу, чтобы Хэйден прикасался ко мне, пока малыш не родиться. Но, о боже. — Она драматично вздыхает и обхватывает руками свой торс. — Беременность означает для меня, что я нуждаюсь в сексе все чертово время.
— Мы знаем, — сухо говорит Стейси, ставя на огонь новую порцию пирожков. — Ты шумная.
— Мне все равно, — жизнерадостно говорит Джоси. — Просто иногда тебе нужно унять зуд, понимаешь? А в последнее время, подруга, у меня постоянный зуд.
Стейси только смеется, но я ничего не говорю. То, что говорит Джоси, поражает меня прямо в самое сердце. Я была беспокойной и одинокой с тех пор, как попала сюда, на Ледяную планету. Это то, что мне тоже нужно? Кто-нибудь, кто почешет мой зуд? Джоси выглядит такой чертовски довольной, а ведь ее весь день тошнило.
«Ты хочешь, чтобы я трахнул тебя? Я согласен».
Может быть… может быть, мне следовало рассказать ему об этом. В тот момент, когда эта идея приходит мне в голову, я не испытываю к ней ненависти. Я совсем не испытываю к этому ненависти. Это не может быть «настоящим» спариванием, потому что мы не резонируем. Я не могу забеременеть.
Меня также некому осуждать. Инопланетяне довольно непредубежденны в отношении секса. Черт возьми, я видела пары, целующиеся в общественном бассейне для купания, оставляющие мало места для воображения, и никто поблизости и глазом не моргнул. Я слышала, как люди занимаются сексом в своих пещерах по ночам. Их лишь поддразнивают, и все тут.
Все ушли. Они на охоте или собирают фрукты. Пещера практически пуста и будет пустой, вероятно, еще неделю.
Это было бы идеальное время, чтобы унять мой «зуд».
Плюс, есть бонус в том, что Хассен изгнан. Его не должно быть рядом. Если все станет неловко, это не значит, что мне придется постоянно сталкиваться с ним лицом к лицу. Он не собирается сидеть у костра за завтраком. Он не собирается тусоваться во время дневных посиделок. Он изгнан.
Чем больше я думаю об этом, тем больше меня интригует эта идея. Я не против секса на одну ночь. Я не против утолить зуд, который мучает меня в последнее время. Я имею в виду, если я потрахаюсь и расслаблюсь? Это победа. Здесь нет никаких условий.
Конечно, мне нужно выяснить, что он на самом деле чувствует к моей сестре, прежде чем я решу заняться с ним сексом. Если он зациклился на Лейле, я его не трону.
Но если нет… Я плотно скрещиваю ноги, сжимая бедра вместе. Может быть, это неправильно — сосредотачивать свое внимание на нем. Вероятно, он не тот парень.
Но он настолько прав во многих других отношениях, что я ничего не могу с этим поделать. Я перебираю в уме другие идеи. Таушен не пошел с остальными. Харрек тоже. Химало. Несколько старейшин. Ни один из них не вызывает во мне желания секса. Однако в тот момент, когда я думаю о Хассене, это все, что у меня на уме.
Я могла бы подождать, пока другие группы вернутся с охоты, но… Мне нравится мысль о том, что пещера такая пустая. Это даст мне свободу, которой у меня обычно не было бы.
Это прямо сейчас или никогда. Я бросаю взгляд на вход в пещеру, но там пусто.
Ладно, это будет завтра утром или никогда.
Глава 4
ХАССЕН
Ранним утром следующего дня я нахожусь в Пещере племени, готовый начать дневные уроки охоты с Мэ-ди. Я признаю, что жду этого с нетерпением больше, чем ожидал. В то время как мои дни, как обычно, заполнены охотой, бесконечные ночи у одинокого костра начинают меня утомлять. Это не то же самое, что быть на тропах, зная, что у меня есть теплый очаг и друзья, к которым я могу вернуться домой. Как изгнанник, у меня нет ничего и никакой компании, чтобы скрасить бесконечные дни.
Я думал, меня это не будет беспокоить, но это так.
Если я помогу Мэ-ди научиться охотиться, это не избавит от боли одиночества, но это то, чем можно заняться, пока я проверяю свои капканы, и с ней свирепо и интересно разговаривать. Я не знаю, будет ли ее легко учить, но это наименьшая из моих забот. Мне просто не терпится провести день в компании.
Я вхожу в пещеру, и мне кажется странным, что под рукой нет мяса, чтобы накормить племя. Я чувствую, что мне не следует быть здесь, хотя здесь некому бросить осуждающий взгляд. Один из людей сидит у главного костра, но остальная часть пещеры пуста; для большинства еще слишком рано бодрствовать. Я кладу свое копье рядом со входом и направляюсь к задней пещере для хранения.
К моему удивлению, Мэ-ди уже там. Она стоит ко мне спиной, ее желтая грива сияет и каскадом ниспадает на плечи. Однако она одета не для выхода на улицу, на ней только легкая кожаная туника и леггинсы.
— Ты не можешь так выйти, — говорю я в знак приветствия, проходя мимо нее, чтобы войти
