плотно сжала, видимо, чтобы предать себе уверенности.
— Почему ты просишь об этом? — просипела я как раз в тот момент, когда горничная затянула корсет еще туже.
— Ради сестер. Они заслуживают лучшего, — без колебаний, как заученную скороговорку, выдала младшая принцесса.
Я окинула ее недоверчивым взглядом, девушка поморщилась и снова поклонилась.
— Если таково твое желание, я замолвлю за тебя слово. Ты действительно готова? — еще раз уточнила я, буравя Жулиту взглядом. Она, к моему удивлению, выдержала мой взгляд и кивнула. — Тогда ступай, готовься принимать гостей.
Оставшиеся пол часа, которые горничная пыталась справиться с моими волосами и бегала в поисках туфель, коробку с которыми умудрилась куда-то спрятать, я обдумывала слова принцессы. Мне слабо верилось в ее благородные порывы: скорее всего она поняла, что, став Императрицей, очень многое получит, а упустив этот шанс, рискует оказаться в монастыре или где-нибудь похуже, в гареме нашего южного соседа, например. Или что-то задумала? Хотя что? Мне в голову варианты коварных планов, для которых необходимо было бы предстать в выгодном свете перед Императором, не приходили.
По пути в тронный зал, где мы должны были расположиться, чтобы встретить Лайонела, меня нагнала Ханна. Ее аппетитные формы выгодно подчеркивал красный бархат, но хоть тело этой принцессы и могло показаться страстным, в глазах застыли осколки льда.
— Ваше Высочество, — обратилась она ко мне, сделав короткий, но точный, многократно отрепетированный реверанс. — Не буду ходить вокруг да около, — она поравнялась со мной и пошла рядом, а я уже догадывалась, что именно ей от меня надо. — Прошу, порекомендуйте меня Его Величеству Лайонелу. Я еще достаточно молода, чтобы выносить здоровых детей, к тому же, смогу стать ему хорошей союзницей в делах, разделить с ним бремя власти.
Я холодно улыбнулась и кивнула, решив не тратить время на расспросы. Наверняка ведь если попытаюсь выяснить, что движет Ханной, она начнет нести ту же чушь про заботу о сестрах, что и Жулита. И как мне теперь быть? Кого из них сделать своей фавориткой и выдвинуть к императорскому трону? А может, вообще пустить дело на самотек?
Двери зала распахнулись, меня на мгновение ослепил яркий свет и громкие голоса варваров и еще каких-то делегатов, которые прибыли в замок недавно. Смешались запахи из соседнего помещения, где уже накрывались столы, и прохлада, которую принесли с собой Рейк и его отряд. Я ощутила давно забытое волнение, которое впервые испытала здесь же, в этом замке, когда ввязалась в свою первую интригу: я чувствовала, что вскоре игра станет невероятно интересной!
Глава 7
Лайонел
Когда на горизонте показалась столица Даграса, настроение — и без того не радостное — упало ниже бездны. Припасы почти кончились, и я надеялся, что регент Войцеха правильно рассчитала свои силы и сможет прокормить еще и моих солдат.
На улицах на меня обратили на удивление мало внимания: мой отряд ехал вдоль дорог, по коридору то ли из почетного караула, то ли из тюремщиков. Люди толпились позади гвардейцев Даграса, поглядывали кто с любопытством, кто с надеждой, а кто и с плохо скрываемой злобой. Быть может, их было бы больше, если бы часть толпы не смыл холодный ливень с колючим ветром.
Войдя в просторные, хорошо освещенные коридоры замка, я вынужден был признать, что дела здесь обстоят лучше, чем я ожидал: чистые гобелены, дорогие украшения, опрятно одетые слуги — все производило впечатление вполне благоприятное, вот только все понимали, что этот напускной лоск — последний глубокий вздох страны, стремительно идущей ко дну.
Я оставил при себе десяток самых верных солдат, остальных позволил увести в казармы на заднем дворе. Матушка чинно вышагивала справа, чуть позади меня, и молчала. Ее взгляд блуждал где-то в иных мирах, она чу-то чувствовала, судя по сосредоточенности на лице — что-то важное. Слева шел Пьер, с живым любопытством разглядывая все, что попадается на пути.
Гвардейцы регента, сверкая начищенными сапогами и остриями копий, распахнули передо мной двери парадного зала, где уже толпился народ. Отчаянно хотелось избавиться от лишних церемоний и вздремнуть, от холода и сырости заныла старая рана под ключицей, но увы, такой роскоши как отдых, я прямо сейчас не мог себе позволить.
Сборище высокородных гостей, которые достали из пыльных шкафов самые лучшие одежды, меня не интересовало, а вот группа северян, которые, не изменяя традициям, пришли на банкет в простой и теплой одежде, привлекла внимание. Когда я разглядел среди суровых бледных лиц физиономию Рейка, в душе встрепенулось так много разных чувств, что я с трудом удержал на лице спокойное выражение.
Ярость, ненависть, вина и надежда. Если выжил Рейк, значит и Эр-ха, девушка в змеиной маске, тоже могла вернуться с того злосчастного боя на севере. Надо его расспросить! Или нет? Стоит ли — после стольких лет, за которые я ни разу не слышал ее имени?
Мои метания прервал герольд, который зачитал длинный список императорских званий и титулов. Я обнаружил, что стою перед тронным возвышением и, как только громогласные слова отзвучали, изящно — насколько позволяла боль в груди — склонился перед Их Высочествами.
Три принцессы сидели на тронах, судя по виду, изготовленных совсем недавно. Слева стояла Войцеха, на мой поклон она ответила не слишком глубоким — я бы даже сказал небрежным — реверансом и снова выпрямилась.
Принцессы меня мало занимали: все они походили на своего отца Жерома и светлыми волосами, и постными тонкогубыми лицами, и небесной голубизной раскосых глаз. Регент же на их фоне значительно выделялась, и пока герольд представлял мне принцесс, я смотрел на нее, пытаясь понять, чем же она — тоже очень похожая на брата — отличается от своих родственников.
То же лицо, но глаза не глубокой синевы, а выцветшие, почти прозрачные. Морщина меж густых бровей намекала на привычку часто хмуриться. Выправка не королевская, скорее военная, вовсе не придавала ей приличествующего принцессе изящества. Чем дольше мы мерились холодными взглядами, чем дольше я смотрел в ее наполненные пренебрежением, почти презрением глаза, тем сильнее во мне закипала злость. Эта женщина умудрялась бесить одним своим видом, хотелось поставить эту наглую временную королеву на место.
