с невинной девой наедине, особенно, если эта дева имела влиятельных родственников, то и впрямь могли заставить жениться.
В общем, много чего я этими девицами делала: и шипела на них, и платья драла (мастерски, чтобы никакого соблазнительного вида, а так, будто из помойной ямы выползла!), и царапала. Несильно, самую малость – нельзя же шрамы оставлять на девушках, пусть наглых и беспардонных.
Ну, это из того, что видели все. А из того, что не видели, сколько всего было! И как я духи их с эффектом соблазнения заменяла на жидкость, аромат которой вызывал отвращение, и как вылавливала письма-приглашения и являлась вместо Юстаса на эти встречи?
Можно сказать, что приют и возможность чтения книг я отрабатывала по полной. Но ревность? Не было такого!
– Я пытаюсь сделать так, чтобы они «привадились», но не чрезмерно, – заметил Адриан. – Мы для них внешние покои освободим, пусть там бродят под скрытым наблюдением, а внутренние посадим Лисси.
– Тебе Лисси что, собака? – возмутился Юстас.
– Собаке я бы охрану ваших покоев, Ваше Высочество, не доверил. А прекрасной Лисси – очень даже. Умная талантливая кошка, идеальная телохранительница. – Адриан смотрел на меня как-то уж слишком хитро.
Меня аж передернуло. Старик ведь больше никому не рассказывал, что я не совсем кошка, а? Он же мне обещал. Даже не так! Клялся, что никто не узнает, что под белой шерсткой скрывается не кошачья душа, а вполне себе человеческая.
– Потом разберемся, Адриан, ослаблять или нет защиту моих покоев. К тому же, что-то мне подсказывает, что есть и другие способы, однако ты ведь совершенно не против повеселиться за мой счет, не так ли? Наблюдая за тем, как я вышвыриваю из своих покоев особо неугомонных и настырных?
– Вовсе нет! Как вы можете такое говорить, Ваше Высочество? – возмутился Адриан.
Слишком громко. Слишком активно. Стопроцентно врал.
– Так, все с тобой ясно. С кем и на что спорил? С моим братцем, да? На что? На то, какая из магесс окажется более успешной в попытках проникновения? Или соблазнит ли меня какая-то девушка?
О, и как я раньше не догадалась? В королевской семье отношения между старшим и младшим братом были весьма теплыми, и весьма… веселыми? В любом случае, старший принц, который должен был быть вроде бы строгим и серьезным, оказался тем еще шутником. Юстас отвечал тем же, так что они были квиты.
– Да что вы такое говорите, ваше высочество? – Адриан смотрел прямо в глаза Юстасу, даже не моргал.
– На золото хоть спорили? Я помогу тебе выиграть, но половина прибыли – моя, – заявил Юстас.
– Как хорошо иметь с вами дело, – расплылся в улыбочке Адриан. – Пусть магия будет подтверждением этому договору.
А потом пришло время собрания. Стоило Юстасу внести меня в зал, как я сразу словила несколько недобрых взглядов. Два выделялись особенно – графа Ростера и баронессы Лефской. Первый смотрел на меня так, словно очень жалел, что я не могла раствориться в воздухе. А вторая выглядела так, словно жаждет приложить руку к моей смерти, желательно – весьма мучительной. Нельзя сказать, что я их не понимала.
С графом Ростером у нас возник конфликт в результате моей влиятельности. Узнали мы о ней, кстати, практически одновременно. На втором собрании секретарь принца – мужчина совершенно неопределенного возраста (на вид лет двадцати, но я точно слышала, как придворные шептались, что он старше самого принца. И ни одного омолаживающего заклинания на нем я не заметила. Ведьмак, настоящий ведьмак!) – называл всех членов собрания:
– Его Высочество второй принц Юстас. Ее Милость Анниэль Родрик, герцогиня Бромберт, глава охраны дворца, Его Светлость Бенизар Кромский, казначей. Его Сиятельство Адриан Райенский, помощник казначея. Прекрасная кошка Его Высочества Юстаса – Лисси…
Имена перечисляли в порядке знатности и, к счастью, мое шло не перед принцем Юстасом и даже не перед Адрианом, который настаивал, что такое прекрасное существо, как я, должно стоять по положению намного выше его, какого-то жалкого графа. Кошка, которая не боится ни принца, ни его самого – это королева, не меньше!
– И пусть ты меня совсем не любишь, Лисси, но ты достаточно смела и прекрасна, чтобы оставить отпечаток своих лапок на моей коже. Посему надеюсь, что твое красивое имя будет звучать в самом начале, – бормотал Адриан мне в пушистое ухо, пока секретарь заканчивал зачитывать список.
Любовь к кошкам, конечно, прекрасна, но не до такой же степени?! А отпечаток – это царапина. Большая и длинная. Болезненная, потому что я старалась и немножко злилась. Совсем чуть-чуть, иначе бы кое-кто остался без руки. Странные наклонности у этого графа Адриана.
Впрочем, у графа Ростера они и того страннее. Чудной старик: зарыдал как ребенок, когда его имя упомянули после кошки. Мол, неужели я даже с кошкой сравниться не смогу? Принц вежливо откашлялся тогда, а Адриан посмотрел на графа как на дурака:
– А вы хотите? Лечь к принцу на коленки и помурчать, чтобы сохранить спокойствие нашего великолепного принца Юстаса?
Передернуло всех: и принца, и присутствующих. И даже у меня волосы встали дыбом. Этого… на коленки к Юстасу? Не уступлю! Я прям растеклась на ногах принца, чтобы всякой пакости места не хватило.
Граф Ростер тогда еще громче расплакался и причитал, что издеваются над несчастным преданным стариком, мол, как можно? Если вы думаете, что он чувствительная натура, то глубоко заблуждаетесь: чувствительные натуры не пытаются проклянуть ни в чем не повинных кошек. А именно это старик и пытался сделать попозже. Не насмерть, что вы. Убивать он меня не стал не по доброте душевной, а из-за страха, что принц инициирует расследование, кто же отправил на тот свет его любимицу. Этот милый тщедушный дедушка всего-то хотел, чтобы я облысела. И принц Юстас меня разлюбил – кто же будет восхищаться лысой кошкой? Наивный! Впрочем, лысеть я не планировала, а потому подкинула графу Ростеру вместо своей шерстинки волосок советник Брюмера. Этот статный высокомерный блондин очень гордился своими роскошными длинными волосами, не уставая всем напоминать, что все несколько поколений его благородных предков носили исключительно длинные шевелюры. Интересно, как он эти поколения насчитал, если титул аристократа был пожалован его деду, а до этого его семья занималась торговлей?
Граф Ростер, конечно же, сделал проклятие на подброшенный волос, советник Брюмер внезапно прямо во время доклада лишился всех своих волос. Хоть Брюмер и был высокомерным, но должность советника получил не только по связям, но и благодаря уму, а потому без
