у которой Эрнест спросил то же самое, и вовсе уверяла, что совсем никому не рассказывала — зачем же, если у неё таких умельцев не два, а гораздо больше? Но уже в городе. Чтобы они морду друг другу били и нервы ей трепали?
Посмеявшись, Нортон приказал привести из комнат отдыха гвардейцев, о которых сказали Грин и Миллер. Смена двоих заканчивалась днём, а вот третий должен был уйти в город утром, но Чанг отдал распоряжение, чтобы явились все трое: дабы тот, кто пытался убить фрейлину, не заподозрил неладное и не попытался сбежать. И не убил ещё кого-нибудь в горячке.
Дальнейшие события раскручивались ещё быстрее — стоило только Эрнесту с Нортоном поднажать с допросом на приведённых гвардейцев, как первые двое сразу стали валить всё на третьего — это он, мол, выходил из комнат для отдыха неизвестно куда, и не было его где-то час. И вернулся взбудораженный.
Гвардеец, как только понял, что уже не отвертится, признался быстро. Звали его Курт, и ему нужны были деньги на лечение матери, поэтому, когда к нему на улице обратился незнакомый человек и попросил приличную сумму за «ликвидацию одной не слишком важной персоны», Курт согласился.
— Я его не знаю и вряд ли узнаю, сразу говорю, — закончил он своё недолгое повествование. — Он маг, наверное. Применял что-то, чтобы я сразу его лицо забыл. Но деньги заплатил. И сказал, что отправит мне на браслет информацию, когда и где можно будет совершить задуманное. Сегодня, как только фрейлина её высочества ушла в город, мне прислали сначала краткое указание, что надо быть готовым, а потом, спустя пару часов, написали, что она возвращается в замок. Я решил, что попробую подкараулить её возле чёрного входа — ну не пошла бы она через парадный, да? Ну а дальше вы знаете.
— Да уж, знаем, — хмыкнул Нортон и зачем-то поинтересовался: — И не жалко тебе девушку?
— Жалко, — пожал плечами гвардеец. — Но мне свою маму жальче. А фрейлина эта всё равно тут никому не нужна.
Морган поморщился. Слышала бы это Каролина… Она и так жить не хочет, а если услышать, как такое говорят, можно совсем расстроиться.
Но этот гвардеец — просто дурак. Что значит — никому не нужна? Каролина нужна как минимум родителям, брату и сестре.
А это уже немало.
Каролина Эркур
Как только Морган ушёл из её комнаты, стало легче. Каролина даже смогла на какое-то время забыться, провалившись в сон, как в яму, чёрную и глубокую.
Проснулась неожиданно, как-то неудачно повернувшись во сне, из-за чего грудь горячо вспыхнула болью. И всё внезапно вспомнилось, и стало так обидно…
Зачем он вообще её спас? Всем было бы лучше, если бы Каролина умерла. Даже родителям, которые с тех пор, как отдали её Шаху, не могли смотреть ей в глаза. Стоило столкнуться взглядами — опускали головы. И это тоже было обидно. Поэтому Каролина никогда не рассказывала им, что её заставлял делать Шах.
Одно зло от этого шаманства! И Морган вместо того, чтобы просто отпустить, зачем-то приворот применил. До сих пор в сердце жарко, если вспоминать, как он её по коридору нёс… И как прикасался… Но хотелось бы, конечно, гораздо большего…
Мысли закрутились вокруг совсем интимного, в воображении начали проноситься неприличные картинки, и Каролина тяжело задышала. Что же это такое! Никогда в жизни она настолько сильно не хотела мужчину, даже Огдена. Значит, именно так действует приворот? Бедный Роланд!
— Проснулась? — спросил кто-то рядом, и Каролина медленно повернула голову.
На стуле перед её туалетным столиком с зеркалом сидел Риан, закинув ногу на ногу, и беспечно покачивал одной ступнёй.
— Пить хочу, — пожаловалась Каролина, действительно испытывая сильную жажду, и Риан, встав, подошёл к ней, держа в руках знакомую флягу в кожаной оплётке.
— Вот, держи, — произнёс парень, поднеся горлышко к губам девушки. — Морган оставил. Сказал, давать тебе, как проснёшься и бурчать начнёшь.
«Бурчать». Она едва не поперхнулась, внезапно без всякой причины развеселившись.
— Так и сказал? — поинтересовалась, когда Риан убрал флягу. Вкус у воды был необычный, свежий и слегка мятный — отлично утолил жажду, а заодно прогнал муть перед глазами. Вот только жар в сердце и между ног не прогнал.
— Угу, так и сказал. Слушай, — хмыкнул артефактор, подтягивая ближе один из стульев, и сел рядом с Каролиной. — Ты бы присмотрелась к Моргану-то. Безотносительно приворота. Хороший он мужик, правильный. Будешь за ним, как за каменной стеной. И шаманству тебя научит нормально, а не как этот твой бывший учитель.
— Ты с ума сошёл? — выдохнула Каролина, несмотря на то, что от подобного предложения у неё внутри всё сладко задрожало.
— Почему с ума? Нет, наоборот, я серьёзно. Присмотрись. Мне кажется, если ты его получше узнаешь, полюбишь сильнее, чем своего Огдена.
— Морган — убийца, — покачала головой Каролина, напоминая об этом в первую очередь самой себе. — Или ты не знаешь?
— Почему не знаю — знаю, — кивнул Риан, совсем не впечатлившись. — Я знаю об этом больше, чем ты думаешь, потому что в курсе, кого он убивал и зачем. Его дочь умирала. И Морган забирал жизненную силу у тех, кого убивал, чтобы она жила. Я не могу судить его, потому что ради Тайры сделал бы то же самое.
— Ты… — Каролина захлопала глазами, чувствуя себя глупо. — Любишь его дочь?
— Угу, — просто ответил Риан и усмехнулся. — Но она меня не любит. Так бывает, Каролина. Не надо из-за этого хоронить себя. Лучше присмотрись к окружающим, особенно к Моргану. Я серьёзно.
— Пф-ф, — фыркнула девушка, стараясь не поддаваться на уговоры. — Что же ты не присмотришь кого-то для себя вместо Тайры? Видимо, это не так уж и просто?
— Согласен, непросто. Но в моём случае всё даже сложнее, поскольку Тайра мало с кем может сравниться.
— Ну вот и для меня Огден…
— Для тебя — да, — перебил её Риан. — Но я говорю про объективные вещи. Давай-ка вспомним, почему ты вообще осталась жива, а?
— Потому что Морган…
— Нет, — вновь перебил её артефактор и грустно улыбнулся. — Потому что Тайра попросила императора отправить его сюда. Морган даже не собирался никуда ехать — он работает в целительском подразделении охранителей. А император не
