экземпляр нежити. А мне подайте верхнюю одежду.
- Вы куда-то собираетесь?
- Да. Хватит отлеживаться!
Меня ждали дела. Надо было как следует проверить все поступающие в столицу слухи, провести небольшое расследование относительно появления в городе мроя, проконсультироваться с Рудиком Пандой по поводу некромантов-отступников – он ведь обязан отслеживать, где находятся его подчиненные? И, самое главное и страшное – написать Анджелину Масу письмо с соболезнованиями по поводу гибели его старшего сына. Ах, да! Еще и заглянуть во дворец, узнать, что думают обе королевы по поводу нападения на восточные воеводства.
Перед ними расстилалась снежная равнина. Серой лентой тянулась замерзшая река. Над нею щетинился ветками бор. Наезженная дорога вела к излучине, где можно было рассмотреть рыжевато-бурые городские стены. Городок был маленьким, отличаясь от деревни только наличием крепости.
Он был обречен, но еще этого не знал.
- Мы не оставим камня на камне и здесь, - промолвил глухо Збигнев. Лицо его потемнело.
Яго покосился на него и в который раз ощутил трепет. Он не верил своим глазам. То это был хрупкий юноша не старше восемнадцати лет, а то проступали, меняя его, черты воителя, перед силой которого хотелось упасть ниц. Чем дальше, тем меньше в нем оставалось от юноши. Он менялся. И Яго порой ловил себя на мысли, что боится этих перемен.
- А стоит ли? – подумал он вслух. – Он лежит в стороне от нашей цели. Да, пусть всего десяток-другой лиг, но… мы можем потерять день или два, отвлекшись на него.
-{ Не }отвлекшись на него, мы потеряем кое-что важнее, - отрезал Збигнев. – Мы потеряем надежный тыл. И нашу силу. Не говоря уже о новых бойцах нашей армии.
«А еще мы потеряем это поле, на котором весной могли бы посеять хлеб. И вон тот заливной луг. И рыбные промыслы. И людей, которые все это будут делать и платить в казну налоги,» - подумал Яго, но промолчал. Он уже смотрел на эту страну, как на свою, и по-хозяйски боялся потерять свое будущее богатство.
- Они должны знать, что спасения нет, - отчеканил Збигнев. – Ведите войска. К вечеру этот городок должен пасть. На рассвете мы двинемся дальше.
Яго вздохнул и вскинул руку в латной перчатке, давая сигнал. Вспыхнул зеленым огнем перстень-печатка, подарок Збигнева. Чуть дальше в середине колонны, один из некромантов повторил его жест. Несколько десятков мертвяков тронулись с места и зашагали по снежной целине к ничего не подозревающему городку, доживавшему последние часы.
Впрочем, нет. Кое-что там все-таки заметили. До стен мертвякам осталось пройти не более лиги, когда там забегали, засуетились люди. Где-то ударило било, поднимая народ по тревоге. В морозном воздухе мерные удары разносились далеко.
- Они все-таки проснулись, - в голосе Збигнева слышалась улыбка. – Тем интереснее будет дело!
Яго ничего не ответил. Лишь тронул коня, чтобы быть поближе, когда все закончится.
Все было еще хуже, чем я предполагал.
Пока валялся в жару и приходил в себя после покушения мроя, пока ждал посланцев из Института и помогал перевозить нежить в подвальные помещения под главным корпусом, да пока устраивал ее там, жизнь не стояла на месте. Слухами земля полнилась.
Едва поднялся по ступеням, выходя из подвальных помещений, навстречу мне кинулся Родольф.
- Отец! – поймал удивленный взгляд мэтра Хомича, который ничего не знал о наших родственных отношениях, торопливо поправился: - Святой отец… пра… скажите, тут разное говорят…
- Что именно?
- Будто Гнезно уничтожен? Это правда?
- Откуда известно?
- Ну… гонец был.
- Вот как.
Я задумался. Сын сбоку заглядывал мне в лицо:
- Во дворце уже знают?
Я пожал плечами:
- Хотел туда отправиться. Как-никак, это моя, в какой-то мере, прямая обязанность… с некоторых пор…
Да, настоятель Ордена Инквизиторов входил в Большой Королевский совет. Другой вопрос, что этот совет собирался не так часто, от силы несколько раз в год, накануне важных событий. И настоятель запросто мог на него не явиться – формально Инквизиция подчинялась только Жреческому Совету и могла указывать королям, что делать, а не наоборот. С одной стороны, сейчас это весьма удобно – просто пошел и распорядился. Но, с другой стороны, распоряжаться-то придется мне! Ох, пра Михарь, неужели вы не могли умереть в мирное время, когда у меня было бы несколько седмиц или месяцев для того, чтобы привыкнуть к новым обязанностям и возможностям!
- Вы едете туда? Возьмите меня с собой!
Я покосился на сына.
- Вы – студиозус, Беркана. Слушатель первого курса. Студенты до второго курса включительно без дозволения кураторов не имеют права покидать стены учебного заведения. И всякий раз должны испрашивать разрешения.
- Но я должен быть там! И… и потом, разве вы не можете заменить моего куратора собой?
- Ладно, - тратить время на споры и уговоры все равно не было. Я махнул рукой, окликнув мэтра Хомича, чтобы он вместо меня отпросил юного Беркану у куратора. Им, кстати, был наш старший учитель фехтования, мастер Цветан.
Дворец слегка лихорадило. Несколько попавшихся на пути слуг ничего не знали, но так выразительно качали головами, что можно не сомневаться – какие-то слухи уже просачивались в людские. Правда, их было мало, и люди щедро сочиняли новые, одни невероятнее других. От моей бордовой с алым мантии инквизитора шарахались, как от чумы. Кто-то из придворных, заметив меня на пороге, позеленел и отшатнулся с таким видом, словно я пришел его убивать. Хм… надо будет взять его на заметку. Тому, кто ни в чем не виноват, бояться нечего… или нет?
- Королева…может меня принять?
Придворный умчался, расталкивая слуг и недостаточно проворных пажей.
Родольф переминался с ноги на ногу, как недостаточно выезженный молодой конек перед первым боем.
- Отец… святой отец… я…
- Можно просто пра. Пока мы не одни!
- Пра, я… прошу меня простить… но я хотел бы…
- Увидеть ее высочество? Думать забудь. Не сейчас, мальчик!
Он дернулся, как от удара:
- Но…
- Молчать! Не забывай, что ты тоже Беркана. Пусть и лишь по матери…
- Моя мать не была Берканой! Я…
- По документам, - перебил я. – По крови она как раз и была настоящей, истинной Беркана. И ее судьба –
