Воодушевление на лице девчонки сменилось упреком. Перекидыш поймал себя на том, что ему нравилось наблюдать, как менялись эмоции на ее лице. Раньше он не замечал за собой такого грешка.
— Значит, забыл? — разочарованно вздохнула Кейса, — так я и знала, грош цена твоему слову.
— Я думал об этом, — обнадеживающе протянул парень, — но…
Он взглянул на собеседницу, ожидая ее реакции. На лице девчонки появилась надежда.
— Но? — требовательно переспросила она.
— Пока что не было времени, чтобы выяснить детали. Среди волков этот вопрос малоизучен потому, что обращать людей запретили много столетий тому назад.
— И как же ты собираешься получить информацию?
— Еще совсем недавно можно было бы спросить совета у вероломной сучки, плюющей на правила и ограничения, но после предательства этот вариант отпадает.
— А этот старикан, как там его, Лис, кажется? Вряд ли захочет делиться с тобой секретами?
— Эта сладкая парочка — мои враги номер один. Даже если они захотят поделиться, я вряд ли стану слушать.
— Наверняка, есть и другие. Не только властолюбивые старые перечники могут что-то знать про обращение.
— Я могу спросить об этом только тех, кому доверяю. Не думаешь ли ты, что я буду ходить по общине и расспрашивать матерых оборотней о таких порицаемых вещах, тем самым подрывая свой авторитет.
— Разве ты не можешь околдовать их и расспросить, а потом заставить забыть об этом разговоре?
— Кей, все не так просто, как ты думаешь, — картинно вздохнул Найрад.
— Что же в этом сложного для волка, обладающего силой и властью?
— Оглянись вокруг, много ли ты видишь силы и власти? — усмехнулся он, — со мной осталась только треть стаи, да и то они обессилены и подавлены, как и их лидер, — Найрад скорчил физиономию грустного щенка.
— Это такой пустяк, покопаться у кого-то в голове. Я думала, ты играючи занимаешься такими вещами, — не унималась Кейса.
— Мы это уже обсуждали. Во-первых, это неэтично, а во-вторых, не так просто, как кажется. Лезть в чужую голову — это почти тоже самое, что копаться в грязном белье. Противно. Выудить информацию из памяти, не вызывав подозрений, практически невозможно. Особенно, если речь идет о старых умудренных опытом волках. Ты хоть представляешь, сколько воспоминаний и эмоций скопилось за сотню лет жизни? А за пару сотен? Даже у наших ровесников имеется в памяти черный ящик, который лучше не трогать. Что уж говорить о стариках.
— Тот, кто хочет найдет возможность, а кто не хочет — найдет причину, чтобы этого не делать.
— На самом деле, у меня есть одна идейка.
— Какая?
— Мне не хотелось бы говорить о наших планах сородичам, даже приближенным. К тому же, я уверен, про обращение никто особо не в курсе. А вот мелкие пернатые друзья могут подкинуть идеи на этот счет.
— Что еще за пернатые друзья? — спросила Кейса.
Играя локоном, она пыталась понять шутит парень или говорит серьезно.
— Они называют себя проводниками. Противные пташки, надо сказать. Но кроме них хоть убей ничего не приходит на ум.
— Сойдут и птахи, — неуверенно протянула блондинка, довольная тем, что Найрад не съехал с темы под предлогом общественного порицания.
— Только с ними есть одна проблема.
— У тебя куда не плюнь, всюду одни проблемы, — заметила Кейса, усаживаясь на подлокотник дивана. — Так что там с проводниками? И кто это вообще такие?
— Честно говоря, я и сам не знаю. Возможно, это прозвучит странно, но птахи появлялись в тот момент, когда я сильно нуждался в совете.
— Так-так-так, — шутливо протянула Кейса, — и давно это с тобой? — хихикнула девчонка, потрепав перекидыша по волосам.
— Так и знал, что ты начнешь подкалывать, — отстранился Найрад, — все началось несколько месяцев назад, но это уже другая история.
— Не обижайся, я просто пошутила. Болтают, будто у тебя поехала крыша перед тем, как ты устроил бунт и сверг прежнего вожака.
Найрад нахмурился.
— Но я в это не верю, — заверила девчонка, невинно хлопая глазами, — так что там за проблема с пернатыми?
— Они всегда появлялись сами. Я понятия не имею, как их позвать.
— Может выйти на крыльцо и, раскидывая пшено, кричать «гули-гули»? Мы так голубей ловили с пацанами, пока всех не перестреляли.
— Не знаю насчет пшена, но могу попробовать покричать, — Найрад встал с дивана и заорал, что есть мочи.
— Чертово пернатое отродье, а ну тащи сюда свою треклятую задницу! Где тебя только окаянного носит? А ну-ка пулей лети сюда.
Парень припомнил ругательства и проклятия от которых даже беспризорница, слыхавшая немало бранных слов, почувствовала себя неловко, и только после этого плюхнулся обратно на диван.
Кейса удивленно взглянула на приятеля, фыркнула и покрутила пальцем у виска.
— Я подумал, вдруг птах прилетит, если его разозлить.
— Его? — удивилась девчонка.
— Те, с кем мне довелось общаться, были самцами.
— Ты тут посиди, а я, пожалуй, пойду? — ответила Кейса.
— Не веришь?
— Прости, но это звучит чересчур фантастически. Мне кажется, что ты меня разыгрываешь, чтобы я побыстрее отвязалась. Считай, это тебе удалось.
— Ты живешь в общине оборотней. Твой друг — говорящий генно-модифицированный овчар, обладающий магическими способностями. Ты сама хочешь стать волчицей. А птички, дающие советы — это уже слишком?
— Как ни странно да. Я побегу, мне надо еще к Ричи зайти. Увидимся! — бросила Кейса и направилась к выходу.
Найрад не стал ее останавливать. Присутствие человека могло отпугнуть пернатых советчиков.
Перекидыш оказался прав. Стоило девчонке уйти, как на стол спикировал разъяренный воробей.
— Какого лешего обзываешься? — рявкнул птах.
Топорща перья, он атаковал Найрада. Проводник летал вокруг, трепыхая крыльями, клевал в голову и цапал кожу острыми когтями.
— Ай-ай-ай! — вопил перекидыш, отмахиваясь от пернатого.
С минуту птах бросался на парня, но постепенно атаки стали более вялыми. Успокоившись, воробей сел на рабочий стол и смачно нагадил прямо на бумаги.
— Ах, ты маленький негодяй! — возмутился перекидыш.
— А не будешь обзываться! — проверещал птах.
Это был тот самый пернатый, явившийся на помощь, когда Найрад попал в новую общину и не был знаком с ее порядками.
Перекидыш почувствовал укол совести за свои слова.
— Извини, не хотел тебя обидеть.
— Зачем же тогда бранился? — строго спросил проводник.
— Просто не знал, как по-другому тебя позвать. Мне нужен совет.
— Значит, совет? — нахохлился птах, — а не ты ли в последнюю нашу встречу обозвал меня безмозглым попугаем?
— Прости, я был не в духе. Беру свои слова обратно.
— Что ты хотел узнать? — смягчился птах.
— Расскажи, что знаешь о превращении человека в волка.
— А зачем тебе это? — удивился птах, — уж не думаешь ли ты сколотить армию из простолюдинов?
— Армию? — Найрад почесал затылок, — если честно, я об этом не думал.
— Держишь меня за идиота? Вожак, так некстати потерявший две трети стаи в разгар войны с волконенавистниками, интересуется, как обратить человека в волка и уверяет, что это праздный интерес, никоим образом не касающийся военных нужд.
— Ты прав, — согласился Найрад, — я бы тоже себе не поверил. Но я правда не думал об этом. Дело в Кейсе. Она хочет стать волчицей, а я пообещал ей помочь.
— Значит, влюбился и решил нарушить все запреты?
— Мы просто друзья.
— Видел я как ты смотрел на эту пташку!
— Что пичуга может знать об отношениях? — усмехнулся Найрад.
Перекидыш подошел к столу и попытался схватить птаху в ладонь.
— Побольше вашего, юноша! — одернул его птах, перепорхнув на шкаф, — я не всегда ютился в этом теле, но сейчас речь не обо мне.
— Прости, не знал, что ты не всегда был птицей, — смутился Найрад.
— Ничего, я уже привык, что меня никто не воспринимает всерьез из-за размера.
— Больше этого не повторится, — пообещал перекидыш, мысленно дав себе нагоняй. Он вызвал проводника, чтобы выудить информацию, а вел себя не самым подобающим образом.
