«Все женщины!!! – потрясенно воскликнула она, никак не придя в себя от известия. – До сих пор люди теряются в догадках, зачем ему это надо было. Ведь рассмотрев всех, он уточнил, есть ли отсутствующие. Послали за Сель, у которой был выходной. У нее сестра родила, и она отпросилась. Посмотрев на нее, он отправил девушку обратно и недовольный ушел к себе».
– У хозяев свои причуды, – безразличным тоном ответила я ей.
Опустив голову, я с преувеличенным вниманием натирала столовые приборы, всеми силами стараясь не выдать себя. У меня появились догадки насчет странного поведения аттана, но делиться ими я не собиралась. Успокаивало лишь одно – мое лицо он толком не рассмотрел, поэтому и искал по влажным волосам.
Или цвету? Рыжие волосы тоже приметные, но мокрыми они выглядят темнее, чем на самом деле, и если смотреть издалека, то цвет разобрать сложно. Нет, скорее всего, искал ту, у которой волосы влажные, а мой ошейник рабыни не заметил потому, что мокрые пряди облепили шею.
Обиженная отсутствием интереса с моей стороны, Бетти направилась делиться информацией с Жаком, а мне захотелось постучаться головой об стену, сгорая от стыда.
«Еще бы он лицо рассмотрел, – скривила я губы. – Когда мужчина видит голую женщину, лицо – это последнее, на что он обращает внимание».
Через день стало известно, что аттан на пару дней отбыл в город, а я познакомилась с любовницей управляющего. Тот заранее распорядился накрыть ужин на двоих и вечером пришел в ее сопровождении.
Филисия оказалась статной черноокой девушкой. О таких говорят – все при ней. Глянцевые черные волосы были собраны в пучок, но несколько специально выпущенных прядей обрамляли красивое лицо. Она чем-то напоминала цыганочку. Такая же, как у них, смуглая кожа, яркие черты лица, цепкий взгляд. Ради вечера она сменила униформу на темно-фиолетовое платье, ворот и рукава которого были украшены кружевами.
Я уже была наслышана о ней от Варлеи. В поместье она значилась горничной, но из-за связи с управляющим обрела такую власть, что смела спорить даже с Агатой, нарушая всю субординацию. Только с приездом хозяина немного присмирела и гонор свой не демонстрировала.
На меня она бросила любопытный, но совсем не добрый взгляд.
– Это твое новое приобретение? – с пренебрежением осмотрела она меня, не спеша садиться за стол.
Все уже было накрыто, и мы с Бетти замерли у стены, ожидая дальнейших распоряжений.
– Покажи зубы! – неожиданно приказала она мне.
Я бросила ошеломленный взгляд на управляющего, и не думая подчиняться.
– Филисия, дорогая, на зубы смотрят до покупки, а не после, – пришел мне на помощь управляющий, подталкивая свою зазнобу к столу. Та недобро зыркнула на меня, но подчинилась.
Интуиция мне подсказала, что подругами нам с ней не быть и в покое она меня не оставит. Так и вышло. Когда я прислуживала за столом, она обратила внимание на мои руки.
– Фу! Что у нее с ногтями? – скривилась она. – Это заразно?
– Что не так? – забеспокоился управляющий.
– Барт, ты только посмотри.
Пришлось подойти к нему и показать свои пальцы. Шла третья неделя, ногти заметно отросли. Я по возможности старалась укоротить шеллак, но снять его не получалось.
– Что это с ними? – посмотрел он на меня.
– Покрытие для ногтей. У нас его для красоты наносят, но снять без специальных средств нельзя, – как можно спокойнее ответила ему я, стараясь не демонстрировать эмоции.
– Вот видишь, ничего страшного, – посмотрел он на любовницу.
– И ты ей веришь? – сморщила носик она.
– Иди на кухню, – приказал он мне, усылая с глаз долой. Такому приказу я с превеликим удовольствием подчинилась.
Филисия осталась на ночь и ушла лишь утром. Бетти мне сообщила, что слышала, как та не единожды просила управляющего избавиться от меня, заменив другой служанкой, но тот посоветовал ей не лезть в его дела. Они даже поссорились на этой почве, так как та заревновала, обвинив его в связи со мной. К сожалению, именно после этого я стала ловить на себе внимательные взгляды управляющего, от которых леденело все внутри. Даже начала опять пояс под платье надевать, чтобы он немного портил фигуру. Только живот втянулся, да и с такой новой жизнью я похудела, и эффект был слабым.
Однажды управляющий приказал набрать ему ванну, и мы с Бетти стали греть и таскать ведра с водой. Когда все уже было готово и я принесла холодной воды для ополаскивания, он перехватил меня, когда я разгибалась. Его руки по-хозяйски легли мне на грудь.
– А ты ничего… ладная, – сообщил он, тыкаясь усами мне в шею.
Как ужаленная, я вырвалась и, развернувшись, залепила ему пощечину. Действовала на инстинктах. Ничего не могла поделать с омерзением, что охватило меня.
– Благородная, да? – зло прищурился он, потирая щеку. – Ты здесь никто! Рабыня. Именно от меня зависит, какая тебя жизнь ждет, я же могу как сгноить, так и возвысить.
Тяжело дыша, я смотрела на него, ища выход. Ситуация была хуже не придумаешь, да еще этот урод окинул меня масленым взглядом и протянул руки:
– Иди ко мне. Будешь ласковая, и я тебя не обижу.
– Нет!
– Раздевайся! Это приказ, – властно произнес он, сменив тон. – Помочь? – шагнул ко мне.
– Да пошел ты! – прошипела я. – Охладись. – И окатила его ледяной водой, которую принесла.
Пышные усы обвисли, а сам управляющий покраснел и хватал ртом воздух как рыба, вытащенная из воды. Воспользовавшись возможностью, я сбежала.
Нет, он не последовал за мной, но следующим утром приказал мне собираться и идти за ним. Придя в поместье, передал на попечение Агаты, поручив ставить меня на самую тяжелую и грязную работу.
Стоя на коленях, я скребла полы. Руки от холодной воды заледенели, но это было еще не самое сложное задание. За эти дни я осунулась и чувствовала себя разбитой клячей, на которой пахали без продыху. А чему удивляться? Вставала я, когда еще было темно, и спать ложилась чуть ли не самой последней. Сил хватало лишь упасть на кровать, которая находилась в тесной каморке, меньше моей гардеробной в доме, и отключиться. Я уже не радовалась белому свету и понимала, что долго так не выдержу. Дни в доме у управляющего казались отдыхом в санатории по сравнению с такой жизнью. Но как бы ни было тяжело, стоило мне поймать его взгляд на себе, и я упрямо задирала подбородок, отворачиваясь. Лучше сдохну, чем под него лягу!
Чем я только за это время не занималась: горшки ночные за всеми выносила, плиты отчищала, кастрюли скребла, но тяжелее всего оказалось в прачечной. Хорошо еще, что меня туда ненадолго поставили, но кожу на руках я спасла лишь благодаря крему, что у меня остался от Варлеи. Спасибо Бетти, которая втихаря принесла мне все травки и мази, что я делала. Девушка сочувствовала мне, но убеждала, что еще повезло – управляющий мог приказать выпороть меня в наказание за непослушание. Может, и так, но думаю, что его сдержало возвращение хозяина. Тот вполне мог поинтересоваться причиной экзекуции.
