— А кто валялся в постели после прогулки? Я, по-твоему?
— Больше не буду, Роза, — проще было согласиться.
— Ладно. К ужину иди. Велели раньше подать. Уезжает Моктус.
— Кто он, этот Моктус? — изобразила я невинное любопытство.
— Не знаешь? — возмутилась домоправительница, она укоризненно покачала головой. — Королевское семейство надо изучить, иначе какая же ты госпожа?
— Он принц?
— Князь, а его величеству приходится троюродным дядей.
— Моктус из той ветви, кто переворот готовил?
Роза замахала не меня руками:
— Тех казнили, в тюрьмах сгноили. Что ты! Он женат на двоюродной тётке короля, а та — дочь сестры Эдмунда-багрового.
— Как ты это всё помнишь?
Домоправительница засмеялась довольная моим удивлением:
— Дениза долбила королевскую родословную целый месяц, а мне поручили за этой шалуньей присматривать. Уж лет пять прошло, а я всё никак эту чушь из головы не выброшу.
За разговорами мы дошли до столовой, там уже все расселись, я проскользнула к своему стулу и оказалась как раз напротив Моктуса, сидевшего подле Женни. Пряча от него глаза, я смотрела исключительно в тарелку и от волнения отправляла в рот одну ложку за другой, точно меня месяц не кормили. Зачем-то сыпанула себе перца, и во рту всё горело, я заедала жжение хлебом, пила воду, не замирая ни на секунду. Если и были у его светлости планы на меня как на участницу отбора, он отказался от них во время этой трапезы. Зато супруг остался доволен моим неудачным выступлением.
Мучил меня надоедливый вопрос: обратиться к Моктусу за помощью или не рисковать? Решила-таки попытать счастья. В момент общей суеты, когда все покидали столовую, я будто ненароком оказалась рядом с князем и шепнула ему:
— Уделите минуту времени перед отъездом?
— Подожди меня в каминном зале, — сказал он, едва заметно шевеля губами.
Камин ещё не разжигали, в просторном помещении было прохладно, я ходила, чтобы согреться. Хозяева прощались с гостем, и я засомневалась, что он вспомнит обо мне.
Вспомнил. Услышав быстрые шаги, я обернулась.
— Похоже, я забыл их где-то здесь, — крикнул Моктус кому-то, прежде чем войти в каминный зал, — нет-нет я сам поищу. — Он стремительно приблизился ко мне и взглянул прямо в глаза: — Что ты хотела, Романта Бетц? — Замявшись, я промолчала, поэтому он спросил ещё: — Заметил, как ты взволнована. Что-то беспокоит?
— Ваша светлость, умоляю, позвольте уехать с вами.
— Со мной? — удивлённо поднял брови мужчина.
— Мне нужно попасть во дворец короля.
— Хм… — герцог отступил и с минуту изучал моё лицо. — Прости, Романта, барон не позволит увезти тебя.
— Я незаметно проберусь в вашу карету! — воскликнула, не сомневаясь, что сумею провернуть эту шутку довольно легко.
Моктус покачал головой:
— Побег воспитанницы Кофра свяжут с моим именем. Это нехорошо. Нет.
Я, глотая слёзы, заныла:
— Пожалуйста, это очень важно для меня.
— Вот что мы сделаем, — герцог снял перстень с мизинца и протянул украшение мне. — Уговори Циана попутешествовать, скажи, что мечтаешь увидеть страну. Когда приедете в столицу, убежишь от барона, раз ты такая ловкая, а страже у ворот королевского дворца покажешь перстень. Меня позовут, я выйду тебя встретить.
Он кивнул, прощаясь, и стремительно пошёл к выходу. Я стояла неподвижной колонной, сжимая подарок в кулаке. Это — победа! Ещё один шаг приблизил меня к свободе!
***
Весна — яркая, буйная, смелая — подарила мне решимость. Видя, как расцветает земля, каким буйством откликается природа на тепло и свет, я не могла торчать в четырёх стенах. Занятия наши Циан прекратил, ему тоже не сиделось в замке, он отправился объезжать земли, оправдываясь необходимостью проведать арендаторов, узнать, всё ли у них хорошо — барон был заботливым хозяином. Вернуться обещал через две недели, я наметила этот срок крайним для побега.
Совет герцога оказался слишком наивным. Не так хорошо Моктус знал своего друга, как думал. Моё нытьё о желании путешествовать супруг не воспринял всерьёз. Холодный тон его отказов не оставлял надежд на перемены, и я решилась бежать.
План был продуман до мелочей, но я тянула с его воплощением. Наслаждалась хвойными ароматами в кипарисовой роще, любовалась цветущими абрикосами, гуляла по берегу моря, прощаясь навсегда с его бесконечным простором и переменчивым характером, кричала вместе с чайками, стоя на краю утёса. Каждый вечер ложилась в постель, убеждая себя, что завтра поеду в город якобы на представление гастролирующего так цирка, о котором Ланфа прожужжала мне все уши. В цирк, разумеется, не пойду, оставлю Тома ждать меня на площади, а сама пробегу дворами к стоянке извозчиков. Найму экипаж и… в путь!
Однако наступало завтра, и я снова откладывала отъезд.
***
Мирное существование прервалось одним тихим вечером. Трудно угадать, откуда мне пришла счастливая мысль отнести изъятые из книгохранилища фолианты на место, но осуществление этого благородного намерения спасло мне жизнь.
Ланфы в замке не было, она в последнее время появлялась только по утрам, пока были силы таскать огромный живот — горбунья шутила, что родит слоника или верблюжонка. Да и я бы и не стала просить беременную служанку подниматься с тяжёлыми фолиантами по лестницам. Самой тоже не хотелось на глазах у всех ходить с книгами в руках, решила переместиться в книгохранилище с помощью заклинания. Заодно потренироваться, а то совсем забросила это дело.
Собрала книги в охапку, хорошенько представила место рядом с ореховым столом в центре библиотеки, прочла заклинание и мигом очутилась в полутёмном пыльном помещении. Потолочный светильник зажигать не стала, обошлась магическим фонарём.
Вернув фолианты в раздел «разное», стала бродить между стеллажей. Сколько тут было всего интересного! С удовольствием прихватила бы с собой десяток томов, но кто же ездит в цирк с книгами?! Всё моё притворство мигом рассекретят.
Посещение библиотеки настроило меня на философский лад, я так глубоко задумалась, что пошла к выходу, будто попала сюда обычным путём. Отворив дверь, опомнилась: почему не заперто? Позже узнала, что служанки пришли в книгохранилище убираться и успели открыть замок, но их срочно позвали в главную башню, и девушки унеслись на зов, забыв запереть.
Собственно, дверь не стала бы для меня препятствием, но куда бы я решила перескочить, большой вопрос. А так неторопливо спускалась и даже остановилась в переходе, услышав шум беготни и крики.
Что случилось?
Пожар. Горел мой кабинет. Полыхал так, что будь я там, превратилась бы в факел.
Слуги по цепочке передавали тазы и вёдра, наполненные водой, из моих покоев слышались крики, валил белый дым.
— Рома! — басом закричала домоправительница, бросаясь мне навстречу и обернувшись к толпе бросила: — Она жива! Она здесь!
Из дыма вывели Мота в мокрой одежде. Он пытался найти меня в кабинете, облившись водой, чтобы не обгореть.
Говорить я не могла, только переводила взгляд с одного лица на другое и беззвучно шевелила губами. Роза увела меня в свою комнату напоить чаем и успокоить:
— Кабинет пришёл в полную негодность. Остальные комнаты целы, сейчас там приберут, спать будешь у себя.
Я кивала, соглашаясь, хотя спать «у себя» было страшно.
Мне повезло, что деньги догадалась хранить в спальне. Куда бы я уехала, потеряв в огне сбережения?
Больше всего угнетало меня, что я не знала, кому могу довериться. Сердцем чувствовала искренность Розы, но и ей не призналась, что не пойду в свою спальню. Вернее, я скрылась в своих покоях, но оттуда перенеслась в соседние и ночевала в спальне мужа. Вот он удивился бы, приехав этой ночью!
***
Спала я тревожно. То слышались шаги за стеной, то казалось, что за окном светят фонарём. Особенно мучали мысли: кто-то хочет моей смерти или пожар — всего лишь случайность?
Я не успела поговорить ни с кем из родственников, но Роза передала мне слова виконта. Тот предполагал, что поджог совершили с помощью магии. Свидетели заметили, как в окно кабинета влетела шаровая молния. На моё ядовитое «не сам ли Дуттл запустил эту молнию» Роза возмутилась. По её словам, господин очень переживал и всё причитал, говоря, что нужно было Циану отпустить меня в столицу — жива бы осталась.
