И что? Правильно! Резко приходим в себя: «Ой, а что случилось? Кажется, я на секундочку потеряла сознание!». Вам понятно!
Я попыталась широко распахнуть глаза и замереть.
- На исходе шестого круга… - начала я, делая голос как можно страшнее. Но меня тут же прервали.
- Понятно! Вы отсутствовали на занятии, где мы тренировали инфернальный голос! – разочаровалась Мадам. – Смотрите и учитесь! Это будет на экзамене!
Она встала, застыла и страшным, низким и хриплым голосом выдала: «На исходе шестого круга!». Я вздрогнула, чувствуя, как по коже пробежали мурашки.
- На исходе шестого круга… - басом произнесла я, пытаясь сделать голос и хриплым, и сиплым одновременно.
- Отрыжку тяните! Глаза в кучку! – подбадривала она меня, пока я пыталась закатить глаза, собрать их в кучку и раскрыть максимально широко. – Кто за вас дрожать будет? Я что ли? Еще разочек! Так! Трясемся, трясемся, глазки закатываем! Не моргаем! Глазки в кучку! Почему правая рука не дрожит? Ей что? Не страшно?
Мы бились минут тридцать, пока я окончательно не выбилась из сил.
- Ужасно! – всплеснула руками Мадам, а потом прикрыла лицо. – Просто ужасно! Правая нога дрожит, левая не дрожит! Куда уехал правый глаз? Почему он не в кучке? Его что? Выгнали? Верните его обратно! Покачиваемся и дрожим! Челюсть расслабьте! Но говорите громко, медленно и четко! Что у вас с голосом! Он должен быть, как из прямой кишки!
- А это обязательно? – спросила я, видя, как она берет со стола журнал.
- Послушайте, дорогая моя, - вздохнула Мадам Нагадайна, почему –то грустно усмехнувшись. – Знаете, сколько пророчеств не было услышано только потому, что были сказаны обычным голосом? Сколько событий можно было предотвратить, если бы люди, услышавшие их, поняли, что это не просто слова, а настоящие пророчества? Поэтому мы учимся правильно произносить пророчества, чтобы их услышали и запомнили!
Я вздохнула, глядя на стенд: «Пророчества на ближайшее будущее». Он был покрыт пылью и паутиной. «Криками башня во тьме замирает. В камень холодный сердца превращает. Только чудовищу этого мало. И каменный принц сойдет с пьедестала!».
- Так, ставлю вам три с минусом, как отсюда и до вон той башни! – вырвал меня из раздумий голос преподавателя.
- Не надо, пожалуйста! – взмолилась я, понимая, что ректор меня прикончит. – Можно я еще разочек попробую! Только не ставьте мне тройку!
Я подняла глаза, видя соседнюю башню, освещенную тусклым светом наших окон. Как вдруг, я увидела… чудовище… Оно пробиралось по стене башни напротив, расправив жуткие перепончатые крылья. Огромные руки с когтями крошили камень, огромные, вздутые мышцы напрягались. Длинный серый хвост раскачивался на ходу.
- А… - замерла я, глядя на чудовище.
От удивления я даже открыла рот, пытаясь пальцем указать
- Ч-ч-чудовище п-п-ползет по ба-ба-башне… Вот п-п-прямо здесь и п-п-прямо с-с-сейчас, - выдавила я, каменея от страха. Мой дрожащий палец пытался показать в окно, но я не могла даже пошевелить рукой. Колени дрожали, а я смотрела на то, как эта тварь застыла на месте. – Оно огромное и ст-т-трашное… И, кажется, смот-т-трит на нас!
- Ну вот можете, если хотите! – умилилась Мадам. - Хорошо! Так и быть! Четверочка! Вы ее заслужили! Запомните, как вы это делаете, чтобы потом повторить на экзамене!
- Но т-т-там действительно ч-ч-чудовище! – прошептала я, глядя в окно. Чудовище посмотрело на меня светящимися глазами. И тут же прозвенел звонок. Чудовище взмахнуло крыльями и взлетело.
- Все-все-все! Держите свой журнальчик! Ничего не забываем! Не забываем чистить чакры каждое утро! Встали, зубки почистили! А вместе с ними и чакры! – выпроваживали меня из аудитории.
Я вышла, чувствуя, как у меня прогибаются колени от страха. Моя ватная нога еле-еле нащупала ступеньку. Руки развернули расписание, которое дрожало перед моими глазами.
- О, нет! – захныкала я. – Некромантия! Еще и с некромантами!
Вот что странно! Я не боялась вида крови! Но я до паники боялась покойников! Брррр!
Спустившись вниз по лестнице, я доползла до портала и перенеслась в другую часть Академии. Я немного опаздывала, поэтому решила прибавить шагу. Сумка телепалась на бедре, к груди я прижимала журнал.
Мрачное подземелье, пропахшее сыростью и трупным запахом заставило меня поежиться. Черная дверь с черепами открылась с душераздирающим скрипом.
- Смотрите внимательно! Показываю еще раз! А теперь берем руку… - послышался шипящий голос преподавателя. – И пришиваем ее... Садитесь на место! И записывайте!
Я старалась добежать до места на задних рядах, еще до того, как мне станет худо. Черные мантии стелились между рядов. А мне попытались подставить заклинание подножки, через которое я ловко перепрыгнула.
- После берем «кишкометр» и отмеряем нужное нам … - послышался голос. Я глянула на стол преподавателя и тихо сползла вниз по стулу, погружаясь в темноту.
Я очнулась, пытаясь с трудом разлепить глаза. Приподнявшись на руках я попыталась сесть ровно.
- … если ноги оказались короткими, дробим кости! Только перед этим нужно счистить мясо. Для этого берем ножичек и…
Я снова сползла по стулу, увлекая за собой открытый и девственно чистый конспект. Немного погодя темнота стала отступать.
- … берем ложечку и тщательно вычищаем желудок до характерного звука, - донеслось до меня, а я надула щеки и снова покачнулась, но на этот раз, видимо, я упала на парту.
Открыв глаза, я сделала глубокий вдох и даже успела взять перо, чтобы хоть что-то переписать с доски, но аудитория уже опустела. В журнале, напротив моего имени стояло «отсутствовала на уроке».
Собственно, как и всегда! Я взяла журнал и, стараясь не смотреть на разделочный стол, заклинанием вылетела из аудитории.
- Фух! – выдохнула я, выйдя из мрачного подземелья.
Доковыляв до комнаты, я бросила журнал и попыталась поужинать. Но кусок в горло не лез. Приняв душ, я зевнула. Только –только я улеглась на подушку, как вдруг мой взгляд упал на свернутый лист бумаги.
