На меня посмотрели с подозрением.
А потом и вовсе рыкнули!
– Ты как туда забралась?! Ну?!
Я фыркнула, а потом ещё и зашипела. Что за тон-моветон!
А где же Любимка, Малышка и Носик?
– Так она тебе и рассказала. – Хохотнул Урул, но тут же умолк под хмурым взглядом старшенького.
– Ладно. Только быстро. – Вздохнул он. – И… Носика верните!
Повинуясь распоряжениям Мудрейшего, Эш встал рядом с алтарём навытяжку. На меня он косился неодобрительно, что нервировало. Я даже всерьёз начала подумывать, а не пробежаться ли мне в сад? А что? Найти Тяпу, устроить забег по парящим клумбам, а потом развалиться в высокой траве, вдыхать ароматы жимолости и сирени…
Одно только плохо. В саду. Нет. Пирожных.
Вздохнув, я осталась на месте.
– Для ритуала нужно согласие обоих. – Лукаво подмигнул мне Мудрейший.
Я перевела задумчивый взгляд на хмурого, как грозовая туча, Эша и… отвернулась. С гордым и независимым видом.
Братья-акробатья знай себе захихикали, а потом и откровенно заржали.
– Послушайте-ка, леди… – удосужился среагировать на подчёркнуто демонстрируемое мной пренебрежение Эш. – Если вы, конечно, леди… Не знаю, как вы забрались в мою кошку, но это место вам не принадлежит и потому его придётся освободить!
– Фррр! – И больше ответить мне нечего.
Мудрейший усмехнулся и… погладил меня. Провёл пальцами от холки до хвоста… Мррр… Не ожидая от себя, выгнулась и… потёрлась о руку старого дракона!
Да что ж со мной такое-то, а?
– Уррррь…
У присутствующих при этой нежной сцене драконов пачки так и поотвисали.
У всех, кроме Эша.
Глава, наоборот, зубы сжал, я б не удивилась, если б до хруста, а на щеках желваки в пляску ярости пустились. Знаю-знаю, я вредина, и ещё какая, но ведь он первый начал… и потому продолжила жмуриться и урчать от удовольствия, потираясь о руку Недродреона…
Мудрейший же продолжал улыбаться.
И… гладить!
Ласково так… По-доброму.
– Понимаю ваши сомнения, прекрасная незнакомка, и даже разделяю их, но пребывание в кошачьем теле поверьте, вам совсем не на пользу. Уверен, вы и сами не заметили, при внезапной и столь радикальной смене природы такое случается, но… вы ведь кое-что начали забывать, так ведь?
Я подняла на него заинтересованный взгляд.
– Мррр?
– И, готов побиться об заклад, на какие-то вещи и события вы реагируете совсем иначе, нежели оставались бы человеком?
– А она человек, да? – Тут же встрял светловолосый Эрион и судя по желвакам на щеках Эша, старший крепко пожалел, что вынужден был стоять на месте и не мог отвесить младшенькому подзатыльник.
– А что такого? – Тут же воспользовался своей безнаказанностью младшенький. – Она ж красивая, как эльфийка! Или даже как фея…
– Ага… У них это, глаза такие большие… – мечтательно присоединился к догадкам по поводу моей природы Урул.
–И грудь добрая, – хохотнул Умбро, но тут же умолк под перекрёстными взглядами – угрожающего – Эша и – неодобрительного – Недродреона.
Мудрейший продолжал меня увещевать:
– Вам лучше снова стать собой, моя милая, если не хотите вовсе утратить свою личность. Волей Высших Сил и Самого Проведения – этот упрямец и заноза под хвостом, то есть, я, конечно, хотел сказать, этот Глава Гранатового Клана, Первый Меч Империи, Битворождённый Дракон, Обладатель Меча Четырёх Стихий, Эшхор Эвелор Бисмаркус Рой – ваш единственный шанс на возвращение человеческого сознания и облика, а также вашей личности, дитя.
«Упрямец и заноза под хвостом» поморщился на хихиканье со стороны братьев и, поиграв желваками, рявкнул:
– Ну же! Быстрее, леди!
Братцы-кролики, как один, расхохотались в голос. И смеялись они долго и искренне. Попутно увещевая меня все вместе и на все лады.
– Не бойся, прекрасная незнакомка!
– Не тушуйся!
– Не стесняйся!
– Этот зануда только с виду такой грозный!
– И такой грубый!
– И такой засранец!
– Фррр! – Вот уж сомневаюсь.
– Вы… Ты… Вы… Ты испытываешь моё терпение, – наконец, определился с обращением ко мне Эшхор и совершенно ни к селу ни к городу добавил: – леди!
Драконы уже чуть не катались от смеха. Даже Мудрейший мелко трясся от тщательно скрываемого хохота. Что говорить о братьях Эша – тот же Валлар уже вытирал слёзы.
– А чего ты хотел от малышки, Эш? Только ты способен на собственной свадьбе выдать – «быстрее, леди!».
– Какой ещё свадьбе?! – Возопил раненым зверем Эш.
– Главное, чтобы ты не руководствовался тем же принципом в первую брачную ночь…
– Какую ещё… да пошли вы!
Не желая больше слушать их перепалку, я снова подняла взгляд на Мудрейшего и поняла вдруг: а ведь он прав.
Хотя бы потому, что снова стать человеком мне за всё это время ни разу не захотелось!..
Интерес был, да, я вроде как всё время помнила о том, что я человек и что мне нужно вернуть человеческий облик. Потом. Когда-нибудь…
Вот только желания… Нет, желания снова стать человеком меня не посещало.
Ни разу, мамочки!
И сейчас… с ужасом понимаю, что мне не хочется!
Не хочется совершенно!!!
И вот это открытие испугало.
По-настоящему испугало.
Серьёзно кивнув одобрительно глядящему на меня Недродреону, я обернулась на Эша.
Хмурясь, дракон тоже смотрел на меня.
Глава 7
Высокий – с алтаря, на котором сижу кажется, что голова Гранатового дракона подпирает потолок. Крепкий. Точно из скалы выточенный. Широкоплечий… Сильный. От него так и веет этой силой, мощью и… недовольством.
И всё недовольство Главы Гранатового Клана адресовано одной маленькой мне.
Я ощущаю его раздражение и негодование всей поверхностью кожи, чувствую, как шерстка на холке сама собой встаёт дыбом, хвост нервно ходит из стороны в сторону, спина так и норовит выгнуться, а мягкие и розовые подушечки пальчиков поджимаются, обнажая когти!..
Потому что для меня это слишком!
Этот дракон слишком хмурый. Слишком серьёзный. И слишком большой, да.
И он, если верить Мудрейшему (а сомневаться в словах старого дракона у меня повода нет, совершенно!) – мой единственный шанс на возвращение себя самой!
Отвратительная ситуация.
Во всех отношениях.
А ещё мне хочется есть.
И вообще как-то не по себе…
Сжав губы в одну линию, Эшхор сглатывает и, повинуясь распоряжению Мудрейшего, который читает что-то на непонятном языке нараспев, протягивает навстречу мне свою руку ладонью вверх.
Пространство дрожит. Пространство идёт рябью. Пространство волнуется, как пресловутое море в забытой детской игре.
Артефакты в своих нишах мелко дрожат, чуткий кошачий слух режет дребезжание.
И браслет, охватывающий мою лапку, тоже дрожит.
На нём вспыхивают непонятные символы и я смотрю на них, как зачарованная.
Но ещё больше манит меня этот властный взгляд стоящего напротив дракона. В неверном свете подземелья его невероятные гранатовые глаза кажутся совсем чёрными. Расчерченные сияющим золотым зрачком, они тревожат, нервируют и… притягивают, будто магнитом. Всю мою суть, всё моё существо!
И эта большая мужественная ладонь, исчерченная бороздами линий, тоже тянет… Тянет к себе…
В общем, после секундного (ладно, десятисекундного замешательства) вкладываю в протянутую ладонь свою маленькую беленькую лапку…
Пальчики поджимаются. Когти впиваются в податливую кожу. Вот только дракон не отдёргивает свою руку, нет… наоборот, он накрывает мою лапку большим пальцем и взгляд его меняется… Острые и резкие драконьи черты смягчаются, в пристальном взгляде проступает какой-то новый, будоражащий интерес…
Головокружение…
Ругательства напополам с гомоном и рукоплесканиями доносятся будто сквозь толщу ваты…
Музыкально-призывное «урррк», ответное «урррь» с алтаря – и два пушистых хвостика – белый и дымчатый скрываются за поворотом… Причём Тяпы с нами не было, и откуда она взялась, непонятно, но… это же Тяпа… Да и сложновато мне сейчас соображать, если уж совсем начистоту…
