только, что фрейлины присели в поклонах. Медленно поднялась и склонила голову:
— Ваша Светлость.
Герцог Блэк успел сменить одежду. Теперь на нём были надеты брюки из тёмной ткани, рубашка, расстёгнутая на груди и свободный чёрный халат.
— Оставьте нас, — едва повернув голову, бросил фрейлинам.
Девушки покорно удалились. В комнате сделалось тихо. Я подняла глаза, натолкнулась на чёрный, как ночь, взгляд. Пронизывающий до основания души, он словно порабощал, требуя подчиниться, уступить, но я не стала. Продолжила нагло смотреть на него в ответ. Бровь герцога едва заметно поднялась и опустилась, затем он сказал:
— Подойди, Мэрион.
Я шумно вздохнула, чуть приподняла край ночной рубашки, чтобы не запутаться в ногах, и сделала несколько шагов. Остановилась в полуметре от него. В вырезе его рубашки на груди просматривались тёмные волосы. Почувствовала, как краснею.
Мужчина шагнул навстречу и приподнял мой подбородок. От этого невинного жеста у меня едва не подкосились колени. Боже, что он делает со мной? Почему я так реагирую на него? Несколько секунд герцог всматривался в моё лицо, слегка хмурясь. О чём он думает? Неужели, что-то заметил? Что он сделает? Обвинит меня в том, что я не его жена? Нет! Или да?
Моё дыхание участилось, захотелось облизнуть губы, но я не рискнула. Просто замерла и выжидала. Герцог Блэк провёл большим пальцем по ямочке у меня на подбородке, вызывая стаю мурашек, затем равнодушно сказал:
— Ложись, Мэрион.
— Что? — моргнула несколько раз, отступая назад.
— Ложись в постель, — повелительным тоном, не терпящим возражений.
Герцог Блэк сбросил халат и остался в одной рубашке. Я отступала и отступала назад, пока не оказалась по другую сторону кровати. Как, в постель? Вот так сразу? «А что ты думала? — разозлилась мысленно на себя саму. — Что он зашёл в шашки с тобой поиграть?» Я не хочу! Или хочу?
Теряясь под его пристальным взглядом и не смея перечить, коснулась дрожащими пальчиками завязок на ночной рубашке, лихорадочно соображая, что же теперь делать?
Даркнайт.
Медлительность Мэрион раздражала, впрочем, как и всегда, ничего нового. Застыла, будто статуя, теребит дурацкую рубашку. Да ты уже ляг, хаос тебя раздери, дальше я сам! Открыл было рот, чтобы прикрикнуть на неё, но скрипнул зубами и сдержался. В который раз напомнил себе: не её вина, что единственное, чего мне хочется в её обществе — поскорее от него избавиться.
— Мэрион, ложись в постель, — повторил в третий раз, внутренне гордясь своей выдержкой. — Давай поскорее покончим с этим.
Показалось, или её глаза яростно сверкнули? Хм. Перестала дёргать свои завязки, спрятала руки за спину и вскинула подбородок. Что-то новенькое. У сестры, что ли набралась? Взялся за край одеяла, затем услышал:
— Как прошёл твой день?
— Что? — поначалу решил, что мне послышалось.
Мэрион сделала несколько шагов вдоль кровати. Почувствовал себя глупо с одеялом в руках. Отшвырнул его прочь, скрестил руки на груди и посмотрел на жену исподлобья, зная, что этот взгляд действует на неё безотказно. Но только не в этот раз. Мэрион продолжала прохаживаться по другую сторону кровати, как ни в чём ни бывало, и даже повторила вопрос:
— Я спрашиваю, как прошёл день, мой дорогой супруг? Боюсь, мы не смогли поговорить за ужином, но зато можем сделать это сейчас.
— Поговорить? — рассмеялся этой нелепости. — По-твоему, я за этим пришёл? Поболтать?
— Почему бы и нет? Разве у супругов не принято разговаривать? Делиться маленькими радостями, переживаниями, заботами?
Мэрион посмотрела на меня, и я осёкся. Её взгляд, он изменился! Стал каким-то смелым и осмысленным, что ли, от раболепной покорности не осталось и следа. Что за странности? Будто со стороны услышал свой голос:
— Нет, жена. У нас подобное не в привычке.
— Оу, — её губы сложились кружочком, и я нахмурился ещё больше. — В таком случае, почему бы нам не поменять эту привычку?
— Отлично, — процедил, злясь не то на неё, не то на себя, потому что это её «оу» неожиданно взволновало, что странно, потому что Мэрион и секс никогда не стояли рядом. — Я полдня трясся в седле из-за глупой выходки одной девицы, которой вздумалось прогуляться верхом без сопровождения, в лесу, полном шепчущих. Едва отбились от чёрных тварей, хвала Светлому Богу!
Продолжая говорить и пристально глядя на жену, я принялся обходить разделяющую нас кровать. Мэрион застыла на месте, всё ещё пряча сцепленные руки за спиной и глядя на то, как я приближаюсь, со знакомым страхом в глазах. Ну, вот, теперь всё как обычно, наконец-то, а то я уже невесть что подумал. Остановился в шаге от неё и зло сказал:
— День был прескверным, жду не дождусь, когда он закончится. Будь добра, не затягивай.
Кивнул в сторону кровати, но Мэрион не сдвинулась с места. Обхватила себя руками за плечи и сказала:
— Прости за то, что повела себя глупо и недооценила опасность. Этого больше не повторится. Я очень благодарна тебе за то, что спас меня, Даркнайт. Но сейчас тебе лучше уйти, потому что на близость я не настроена.
И снова этот дерзко вздёрнутый подбородок. Смотрит на меня в упор, держа лицо, хотя я чётко вижу, чего ей стоило сказать всё это и как ей страшно сейчас. Но удивление берёт верх над всеми остальными эмоциями: злостью, раздражением, скукой.
— Я не ослышался, Мэрион? Ты мне отказываешь?
Смотрю на неё и поверить не могу в то, что сейчас происходит: она смеет перечить мне? МНЕ?
— Я… я ценю ваше внимание, Ваша Светлость, но прошу удостоить меня им в другой раз, не сегодня.
— Боюсь, это решать не тебе!
— Боюсь, это решать нам обоим!
— Я в своём праве, Мэрион, — в голосе лёд.
Шагнул к ней вплотную и грубо сдавил плечо. Наклонился к самому её лицу и процедил то, что эта глупая женщина и так давно знала:
— Мне нужен наследник, чтобы укрепить права на трон, и как можно скорее, поэтому решать, ляжешь ли ты в постель, или нет, всё-таки мне. Не вынуждай брать тебя силой.
Глаза Мэрион потемнели. Она поднялась на носочках и прошипела мне в лицо:
— Ты этого не сделаешь.
— Почему же?
— Потому
