— Кто? — спросила я, таращась на неаппетитные сухие комочки.
— Грибы!
Мартин посмотрел на меня, как на глупенькую.
— Мне казалось, они выглядят несколько иначе, — осторожно заметила я.
— Ну ты прям графиня какая–то! Никогда сушеных грибов не видела, что ли? — улыбнулся поваренок.
А вот мне немного обидно стало, потому что слово «графиня», оно совсем неуважительно прозвучало, а небрежно и даже оскорбительно, как «белоручка» или «неумеха». Конечно, меня готовке никто не учил, зато я знаю несколько языков, разбираюсь в политике, хорошо подкована в риторике, изучила историю, географию, ботанику и даже математику, а кроме того, у меня высокий магический потенциал, столь необходимый миру в целом! Без таких как я нарушится природная гармония и такие как он просто не смогут жить в изменившейся среде. Но разве я могла сейчас перечить? Нет. Выбор у меня невелик: или сдаваться на милость братцу, или все же приготовить этот суп.
И я уже почти смирилась с поражением, но в мыслях услужливо всплыл образ декана огненного факультета. И это его тонкие губы будут прикасаться ко мне так, как это делал во сне ректор? Никогда… Уж лучше смерть… сотни адептов от несварения, чем подобная участь!
— Видела, но давно и уже забыла, — соврала я. — Мартин, миленький, я же похлебку никогда не варила! Выручай!
— Уверен, тебя и к плите не подпускали. Даже по праздникам, — усмехнулся он.
— С чего это ты взял? — напряглась я.
— Руки у тебя холеные. Гладкие. Ноготки ровные. Такими только аристократа ублажать. Признавайся, в содержанки готовили, пока магический потенциал не выявили?
Да как он смеет мне, Лесиль Онери, говорить подобный возмутительный вздор! Да я… Ох, а ведь Лесси Ри любой может сказать нечто подобное. Она не защищена родовым именем. Значит должна защищаться чем–то иным, но мощным и безотказным.
— Ты прав, Мартин… — и… я посмотрела на него тем молящим взглядом, которому меня так долго учила матушка. Подействовало. Все же, женское очарование и молодость творят чудеса. — Но я порядочная девушка и считала свою участь постыдной, поэтому благодарна судьбе, что позволила мне встать на иной и честный путь.
Не знаю, что случилось в жизни Мартина ранее, но моя история его проняла. Он кивнул и ответил:
— В похлебке ничего мудреного нет. Основа. Обычно это мясо, рыба или, как у нас, грибы. Что–то для густоты. Например, овощи или крупа. Для вкуса делают еще зажарку на сале или давленном из семян масле. Я люблю лук. Иногда кладут специи, — пояснил парень.
О, небеса! Спасибо за такого доброго учителя!
— А это точно грибы? — кивнула я на черные комочки.
— Грибы–грибы, не сомневайся. Они были нормальные, потом их высушили, то есть убрали всю влагу. Чтобы их приготовить, тебе нужно эту влагу вернуть. Сначала вымой их, потом запарь на полчаса в кипятке и вари час или пару. Вот и вся хитрость, — проинструктировал поваренок. — Поняла?
— Угу, — важно кивнула я.
— Хорошо. Огонь здесь магический. Для готовки красный камень нажми, а когда закончишь фиолетовый.
— Спасибо, Мартин. Спасибо! Если что, обращайся! Чем смогу — помогу.
— Да мне не трудно, — смутился поваренок.
В дверях возник мастер Дрант.
— А ну пошел! Не отвлекай адептку.
На этот раз в кухне остались трое: я, большой котел и крыса в кладовке. Про нее как–то не забывалось.
Ну и ладно. Пусть посидит в темноте. Я плотно прикрыла дверь в страшную комнату и выдохнула. Работа закипела. Что только не сделает дама, которая отчаянно сопротивляется навязанному браку! С грибами все получилось. И когда, спустя час, по кухне поплыл густой грибной дух, поняла, что все сделала правильно. С зажаркой тоже вышло сносно. Кусочки получились золотистые, местами прозрачные, словно карамель. А вот с загустителем случилась заминка…
Теоретически я понимала, что из овощей должна использовать картофель или морковь. Но все это находилось в огромных пыльных мешках, и нужно было потратить несколько жизней, чтобы начистить их полный котел. Крупы тоже не нашлось. Очевидно, она бы нашлась в кладовке. На чем–то же отожралось то серое лысохвостое безобразие! Но туда я бы не пошла даже если бы в кухню вошел Ноа и полез ко мне с поцелуями. Нет… Тогда бы, наверное, пошла. Но он же не залез и не пошел, то есть не вошел и полез!
Я же решила обследовать доступные ящики и буфеты. Чудо свершилось! На одной из самых верхних тайных полок я обнаружила — ИХ! Макароны! Конечно, у нас их почти не готовили, потому что экспорт был дорог и не выгоден, а мелкие фермеры ограничивались домашней лапшой, но я знала одно — этот продукт превосходно разваривался. А значит, мог быть использован в качестве загустителя!
Недолго думая, я бухнула всю пачку в котел. Правда, из–за почти полуметровой длины их пришлось разделить пополам, зато наполненность моей похлебки вышла выше всех похвал. Со специями решила не рисковать и лишь немного посолила почти готовое блюдо.
Перед самым обедом, когда похлебка, источая аппетитный аромат, настаивалась, а я, перемыв всю посуду, которую успела запачкать, первый раз присела, на кухню пробрались Ларрин и Фрея.
— Ты как тут, справляешься? — участливо спросила огневичка. Она приподняла крышку котла и поморщилась. — Фу–у–у! Это что, черви?
Фрея тоже сунула нос в котел и авторитетно заявила:
— Неа, не черви. Это макароны — одно из самых дорогих и изысканных блюд. Ничего себе, как нас балуют! — и она, забрав крышку у Ларрин, накрыла ею котел. Мне на секундочку показалась, что прежде, чем это сделать, воздушница что–то кинула в мою похлебку.
Но спросить я не успела.
— Бежим! — завопила огневичка, схватив Фрею за руку.
Они едва успели, прежде чем на кухню зашел мастер Драгт.
— О! Дивный арома–а–а-ат! — почти пропел повар и приподнял крышку у котла.
Что ж они все ее терзают! Похлебка, между прочим, еще не настоялась. А вот маэстро салатов и запеканок застыл, словно монумент самому себе. Только идущий от готового блюда пар оживлял картину.
Впрочем…
— Что это? — очень тихо, используя вместо привычного баса фальцет, спросил повар. Однако дальше уже загрохотал: — Что это, я тебя спрашиваю, курица ты безмозглая! Овца тупая!
Не показалось, значит. Уходя, бормотал он действительно это, раз сейчас повторяется.
— Где? — невинно хлопнуло ресницами.
Что проходит с подмастерьем, не проходит с мастером. Опыт и мастерство нажить надо. Драгт и глазом не повел, а вот рукой, сжатой в кулак, повел, да еще в мою сторону и угрожающе затряс ею.
— Это что, мои макароны? Да ты знаешь, сколько они стоят? Я их берег для особого случая, а ты… — мастер посмотрел на пустую полку. — Всю пачку… И куда?!
Кажется, он всхлипнул. Басовитый всхлип был пикантен, но и устрашающ одновременно. Мастер медленно опустил крышку на место и тихо так произнес, глядя на меня:
— Убью.
Я же поняла — не шутит, точно убьет. Наступил конец всей Лесси. О, небеса, спасайте!
И… Мне снова повезло. В дверях появился ОН.
Спасать меня стало доброй традицией ректора, хотя сам Его Светлость, разумеется, об этом даже не догадывался.
— Ну что, Драгт, суп готов?
— А то как же, ваше лордство… Извольте снять пробу! — пробасил повар.
Злился еще, конечно. Но при ректоре убивать не станет точно. И я тихонько выдохнула.
Глава 16
Ренар Арно
Дракону хотелось сдохнуть. Найти умиральную пещеру(вот же прицепилось словечко после той статьи о драконах от якобы специалиста), заползти в самый дальний угол и сдохнуть. Чтобы больше никаких приворотов, замаскированных под сочный шашлык или стейк, никакого яда в конфетах.
Он слегка просчитался, когда заявил, что у драконов совершенная регенерация, а их желудок способен переварить любой яд. Адепты восприняли это как вызов…
Впрочем, эта странная адептка все воспринимала как–то криво и с ловкостью, которую явно не сознавала, перевела его гнев в холодную иронию. Ренар усмехнулся вспоминая о том, как леди (а в этом он ни капли не сомневался) в мгновение ока избавляется от стейка. Аппетит сродни драконьему. Несмотря на вопиющую наглость, ему это понравилось. Ренар никогда не любил жеманных девиц, которые при мужчине способны съесть только листик салата и три горошины.
