в том, что даже сейчас, когда ему без малого тридцать лет, нормальную бороду не отрастить – будет жиденькое, как у козла, недоразумение, которое не то, что солидности не придаст владельцу, а, скорее, вызовет насмешки своей нелепостью. Берт Стортон, как и все в его роду, был голубоглазым блондином. Приличной бородой не могли похвастаться ни отец, ни старшие братья.
«Ничего, зато седины не видно будет, когда состарюсь», -- утешил себя он, поворачиваясь перед зеркалом и придирчиво разглядывая отражение. Хороший крепкий подбородок, жесткие губы, загорелая золотистая кожа. Загар, впрочем, начал уже сходить понемногу – солнца на новом месте службы не так уж много.
Лучшим в его внешности женщины всегда находили глаза -- ярко-голубые, опушенные густыми ресницами цвета орехового корня, ласковые и чуть нахальные. Берт подмигнул сам себе, прихватил волосы на затылке в хвостик бархатной лентой с богатой золотой вышивкой, которую подарила ему при расставании Альмина, и вышел из комнаты. Его отряд уже дожидается.
Закрывая дверь, он невольно обернулся и поморщился – комната была убогая и пыльная, в углу кучей свалены вещи. Часть из них требует ремонта, а большая часть белья – стирки. «Здесь явно не хватает женской руки» -- подумал он, накидывая на плечи тяжелый и теплый плащ, подбитый мехом.
Разумеется, в дороге ему приходилось иногда ночевать в условиях и похуже. Тут, в замке, по крайней мере, не льет на голову дождь и топят камины. Но сейчас хотелось чистоты, уюта и нормальной жратвы. То, что ставят здесь на стол, не вызывает аппетита. «Надеюсь, сегодня вопрос решится. А то эта тетка перетравит нас всех своей стряпней».
Сквозь грязное окно в коридоре пробивался сноп солнечных лучей. Берт полюбовался на отблескивающий на свету синий бархат плаща, покрепче натянул перчатки и гулко простучал каблуками по каменному полу – стоит поторопиться.
Третий сын небогатого барона, Берт Стортон, был из тех людей, кто сами торят себе дорогу. Семья была слишком бедна, чтобы обеспечить ему сладкую жизнь.
Девять с половиной лет назад в Стортон-холле, в кабинете барона-отца происходил разговор.
-- Вот, это – все, что я смогу тебе выделить, сынок, – отец протянул ему увесистый кожаный мешочек.
Берт подкинул его на ладони, затем, заглянув внутрь и, присвистнув от удивления, благодарно кивнул – там было довольно много. Двадцать золотых львов для их семьи – огромная сумма. Между тем отец продолжал:
-- В столице обратишься к своему дяде. Я отправлял ему послание и получил ответ.
-- Куда? – лаконично спросил сын.
-- Охрана караванов. У него там старый приятель капитаном служит, поднатаскает тебя. Я-то думал, не получится ли в королевскую гвардию… -- как бы чуть стесняясь собственных амбиций, приглушенно добавил он. – Только Серджо пишет, что не по нашим доходам там служба. Деньги береги, – отец строго нахмурился, – это все, чем я могу тебе помочь.
Проводить Берта вышла вся семья. И отец, и баронет Джеймис, и средний брат – Арнед. Тетушка Миллеста, старшая сестра отца, которая перебралась в Стортон-холл через год после смерти своего мужа, утирала слезы и несколько басовито, простуженным голосом говорила:
-- Береги себя, малыш. И хоть иногда передавай весточку, а уж я буду молиться за тебя Господу нашему… -- тут она совсем расклеилась, и Джеймис обнял старушку, утешающее поглаживая хрупкие плечики.
Тетушка Миллеста всегда баловала Берта: он больше всего пошел внешностью в отца. Именно она любовно собрала ему тюк с одеждой, лично проследив, чтобы горничные уложили только самые хорошие, без штопки, рубахи и аккуратно запаковали костюм. Тюк получился солидным. Но заводной конь* был пусть и не молод, зато все еще крепок.
Во второй сверток уложили теплый плащ, такой огромный, что в него можно было завернуться с головой, сапоги на смену и кожаный колет с тяжелыми кольчужными нашивками. Это одежда пригодится для службы.
Меч Берту барон отдал свой. Пусть это и не по правилам, такое оружие должен получать наследник рода, но если среднему сыну отец смог выделить небольшое имение, когда-то взятое в приданое за покойной ныне женой, то за младшего душа болела. Потому, поговорив с Джеймисом, барон мысленно поблагодарил Господа за то, что сыновья дружны между собой, он вручил свое оружие, выкованное знаменитым мастером из Аджанхара, младшему.
Был еще и небольшой тючок подарков для столичных родственников, и солидный припас на дорогу, чтобы меньше тратить по трактирам, так что заводного загрузили от души.
Берт вскочил на своего каурого Леджа, подхватил поводья второго коня и тронулся в путь, оглянувшись только в конце аллеи: с такого расстояния никто не увидит слез на лице. Покидать семью было тяжело. Здесь его любили, здесь прошла вся его жизнь, здесь могила матери…
Столица встретила новичка различными соблазнами и, как он ни крепился, если бы не Серджо Стортон, младший брат отца и его, Берта, любимый дядя, то довольно скоро юнец остался бы без гроша в кармане.
Последний раз Серджо видел племянника очень много лет назад, еще когда жива была Марион, жена барона. Тогда это был тощий и голенастый мальчишка лет восьми, с обожанием слушающий рассказы дяди о его службе и таскающийся за ним хвостом.
Теперь перед господином Стортоном стоял крепкий высокий парень, так похожий на собственного отца, что у мужчины сжалось горло.
Тогда, навестив брата в родовом гнезде, Серджо вернулся в столицу, удачно женился на аппетитной молодой вдове купца и был, в целом, весьма доволен жизнью. Огорчало его только одно – вместо сына жена родила ему двух девиц. Впрочем, росли малышки быстро, и Серджо надеялся, что они подарят ему крепких внуков. А пока он отобрал на сохранение деньги у племянника и занялся обустройством его судьбы.
Жить оставил в своем доме: все же присмотр за мальчишкой нужен, сам проплатил ему занятия у мастера меча и лично ходил с Бертом на тренировки. Племяшом господин Стортон был доволен – от работы не отлынивает, бьется на совесть, мастер меча хвалит.
Конечно, пару раз племяш приходил в дом вусмерть пьяным, но Серджо только добродушно ворчал на него, понимая, что провинциалу здесь все в диковинку. Впрочем, не отказывал себе и в некотором количестве поучений:
-- По молодости-то денежки легко достаются, Берт. Только вот молодость-то не вечна, ты это крепко запомни. Погулять, конечно, надо, я даже и не спорю. Но половину заработка всегда откладывай!
Весну и первую неделю лета племянник провел в свое удовольствие – много и с аппетитом кушал
