Рубиновое пламя - Илона Эндрюс

Мы выехали на юго-западную автостраду. Я набрала скорость.

— Он дышит?

Алессандро повернулся, чтобы посмотреть на Линуса.

— Да.

Машина Леона перестроилась, пропустив нас вперед.

Линус никогда не упоминал о каких-либо связях с Домом Березиных. Насколько я знала, техасский Смотритель не имел никакого отношения к империи. Мы были исключительно внутренним правоохранительным органом.

Я не могла потерять его. Он был не просто моим наставником или боссом. Он был членом нашей семьи во всем, кроме фамилии. Арабелла обожала его, Невада уважала его, я полагалась на него. Он был одним из краеугольных камней моего мира. Когда я попадала в беду, Линус помогал. Когда мне нужна была поддержка, он предлагал ее. Когда мне требовался быстрый пинок под зад, он читал язвительную лекцию.

Я принимала все это как должное. В моей голове Линус был неприкосновенным и вечным. Теперь он был стариком, умирающим на заднем сиденье своей машины, и я ничего не могла сделать, чтобы помочь ему.

Кто-то причинил ему боль. Этот кто-то заплатит. Я выслежу их везде, где бы они не были.

Я сказала своему телефону позвонить домой. Нам нужна была медицинская бригада, строгий режим безопасности и семейное собрание.

Я вошла в свой кабинет, опустила жалюзи с помощью пульта дистанционного управления, погрузив комнату в сумрак, села за стол и сделала долгий, глубокий вдох.

Линуса разместили наверху, в одной из многочисленных свободных спален главного дома. С ним был доктор Патель, наш домашний врач. Медицинская бригада ввела ему капельницу, помыла его и проверила на наличие дополнительных травм. Их не было. Вся кровь была из одного эпического кровотечения из носа.

Прогноз был не очень хорошим. Линус находился в коматозном, вегетативном состоянии. МРТ или компьютерная томография ничего нам не скажут. Нам нужна была позитронно-эмиссионная томография, чтобы оценить метаболизм его мозга. Только ПЭТ-КТ могло предсказать, придет ли Линус в сознание. У нас на территории не было аппарата ПЭТ-КТ. О транспортировке Линуса в больницу не могло быть и речи. Тот, кто пытался убить его, может решить закончить работу, и конвой будет более уязвим, чем держать его здесь за крепкими стенами и постоянной охраной.

Да и ПЭТ-КТ не помогло бы Линусу, оно было исключительно для нашего успокоения. Доктор Патель рекомендовал придерживаться выжидательного подхода. Линус либо выйдет из этого состояния, либо нет, и никто из нас ничего не мог с этим поделать.

Комплекс был приведен в состояние повышенной готовности. Патриция Тафт, наш начальник службы безопасности, собрала весь свободный от дежурства персонал. Через двадцать минут вся семья соберется в конференц-зале напротив моего кабинета. Мне нужно было предоставить план действий, и я должна была казаться спокойной и невозмутимой.

Я была так взволнована, что спокойствие сейчас даже не входило в мой лексикон.

Пока я сидела здесь, Линус, возможно, медленно умирал. Он может испустить свой последний вздох прямо в эту секунду, а я даже не узнаю, пока мне не позвонят. Часть меня впала в параноидальную тревогу, ожидая, что в любой момент зазвонит телефон, и доктор Патель объявит, что Линуса больше нет.

Что тогда? Я понятия не имела, но когда все мы встретимся через несколько минут, кто-нибудь обязательно спросит меня об этом. Я должна буду дать им ответ. И он должен быть честным, потому что, хотя я умела врать сквозь зубы всему штату Техас, я не могла обманывать свою семью.

Из-за моей двери донеслось тихое царапанье.

Я смахнула слезы, встала и открыла ее. Тень проскользнула в комнату. Она была длинной и лохматой, с блестящим черным мехом, который завивался назад, и удивительно зубастой пастью для маленькой собаки.

— Как ты вообще нашла меня?

Тень завиляла хвостом. Во рту у нее была мягкая игрушка-гамбургер. Когда я расстраивалась, она приносила мне свои игрушки, а иногда, если я не обращала внимания на ее усилия, она запрыгивала на мебель и пыталась засунуть игрушку мне в рот, чтобы я почувствовала себя лучше.

Я погладила ее и вернулась к компьютеру. Тень свернулась калачиком на собачьей подстилке рядом со мной.

Я постучала по клавиатуре, чтобы вернуть компьютер к жизни, достала из кармана флешку и подключила ее к сети. Экран заполнили строки бессмысленного кода. Зашифровано. Конечно. Я вынула флешку. Мне надо отдать ее Берну, чтобы он повозился с ней.

Я вошла в интерфейс Смотрителя по своим учетным данным. Система впустила меня, и я выбрала «Экстренное уведомление» в меню вверху страницы.

Появилось новое, пустое окно. Линус провел меня через это, я должна была обозначить характер моей чрезвычайной ситуации и ждать ответа.

Я нажала ввод и стала ждать. Я понятия не имела, убивали ли спикера Ассамблеи штата раньше, но, зная непостоянство политики палаты представителей, это, вероятно, было не в первый раз. Вероятно, существовали протоколы, позволяющие иметь дело с мертвыми спикерами, ранеными Смотрителями и назойливыми иностранными царевичами. Возможно, мы получим какую-нибудь помощь от кого-нибудь с большим опытом, от Смотрителя из другого штата или агента Национальной Ассамблеи.

Я достала салфетку и промокнула глаза. Если бы только я могла перестать плакать, со мной все было бы в порядке. Я не рыдала. Слезы просто продолжали течь из моих глаз, выдавленные стрессом и давлением. Если бы я пришла на собрание с покрасневшими глазами, вся семья сосредоточилась бы на том, чтобы заставить меня почувствовать себя лучше, вместо того, чтобы слушать то, что я должна была сказать.

Мне нужно было разобраться в себе, и быстро. Работа здорово отвлекала. Когда трудно справиться со стрессом, работа помогала обойти его стороной. У меня все еще было дело об убийстве Каберы, и я опаздывала на видеозвонок.

Агент Уол ответил немедленно.

— Агент Уол.

Некоторые люди выглядели именно так, как им и полагалось. Линус выглядел как Превосходный, маг высшего уровня, который десятилетиями был на вершине власти. Точно так же агент Уол выглядел как агент ФБР: строгая стрижка, серьезное выражение лица, атлетическое телосложение и тот пронзительный