Мы вышли из комнаты и пошли по коридорам. Служанки замирали у стеночек, прятали глаза, но я-то видела, как они с жадностью пожирали его этими самыми глазенками. Так мы прошли до двустворчатых дверей в два человеческих роста, у которых стояли двое из ларца одинаковых с лица. Они глянули на нас и широко распахнули двери. Мы попали в комнату, видимо, предназначенную для приема гостей.
— Добрый день, — красавчик поздоровался с круглолицым мужчиной очень упитанной наружности. Я бы даже сказала, слишком упитанной. Он напоминал шарик, который не ходит на ногах, а перекатывается. — Как король и леди Фрия?
— Появились новые поражения, — горестно качает головой мужчина, с тоской смотря на скляночки и баночки, что он разложил на чайном столике.
— Ничего не помогло? — уточняет теперь уж мой новый работодатель.
— Нет. Мне кажется, стало только хуже, — жалуется плаксиво кругляш.
— Я могу их проведать? — уточняет красавчик, но вопрос скорее — дань уважения, как я поняла, к лекарю.
— Да, конечно, господин Маттиоли, — кивнул мужчина, а я чуть мыслями своими не подавилась. В смысле Маттиоли? Прям как узника Бастилии, что носил маску на лице.
— А как вас зовут? — я дергаю своего провожатого за рукав, и тот оборачивается и удивленно смотрит, словно мое присутствие здесь для него новость.
— Антонио Маттиоли, — отвечает мужчина немного снисходительным тоном и делает микроскопический поклон. Вроде и качнулся корпусом вперед, как для поклона, но полноценным движением сложно назвать.
— Приятно познакомиться, — я своими словами намекнула, что он забыл представиться. И мужчина в сотый раз закатил глаза, типа, я прицепилась к такой мелочи. Ну да, не знать имени не просто собеседника, но еще и своего работодателя — это ж такая мелочь.
— Идемте же! — мужчина хватает меня за руку и чуть ли не заволакивает в королевскую спальню.
Первое, что я почувствовала, — это запах немытого тела, который старательно пытались перебить благовониями и духами. На поистине королевском ложе лежали двое. Бледная женщина и не менее бледный мужчина. Они что, двух больных держат не только в одной комнате, но еще и в одной постели? Верх безрассудства! Даже если один начнет побеждать болезнь, то в таких условиях он просто сразу же подхватит болячку от второго больного.
— Доброго здравия, Ваше Величество, — мой сопровождающий поклонился королю.
— Не смешно, Антонио, — отзывается король. — Кто это? Новая служанка?
Фаворитка лишь взглянула на меня и снова закрыла глаза.
— Это ученица Поля Камнене, — представил меня красавчик, и тут глаза фаворитки широко распахнулись и с ненавистью посмотрели на меня.
— Девка в учениках? — и Его Величество скептически приподнял бровь. — А что же сам лекарь? Богу душу отдал?
— Он в отъезде, и найти его не представилось возможным, — отзывается глава Тайного отдела.
— И что же ты предлагаешь? Чтобы короля лечила девка-недоучка, когда самые просвещенные умы королевства не могут справиться с этой заразой? — ставит под сомнение мою компетентность король. Да я как бы и не рвалась в светочи науки.
— Но ведь вы ничего не теряете, Ваше Величество. От притирок, снадобий и микстур мэтра Глобе все равно нет толку, а болезнь прогрессирует, — аргументирует свое решение мой новый работодатель.
— Ох, ну пусть смотрит, — устало отзывается король.
— Не позволю! — вдруг завизжала фаворитка. — Этот глупый Камнене погубил моего сына, а теперь подослал уличную девку, чтоб добить меня. Не позволю! — продолжает верещать дамочка.
— Фрия, успокойся немедленно! — гаркнул повелительно Его Величество, и фаворитка обрубила на полуслове визг. Ого, вот это дрессировка! — Как тебя зовут, девочка? — король перевел пытливый взгляд на меня.
— Марлен, — я опустила голову и сделала реверанс, как учила нас матушка Беатрис. — Марлен Уорк.
— Как ты оказалась в ученицах у Поля Камнене? Кто твои родители? — продолжает допрос король.
— Я сирота. Жила в воспитательном доме матушки Беатрис, — отвечаю на вопрос мужчины, а сама понимаю, что вот так, одним предложением описала восемнадцать лет своей жизни.
— И на тебя не заключили контракт? — уточняет король, но я не успеваю ответить, как отвечает вместо меня фаворитка.
— Еще бы! С такой рябой рожей кому она приглянется? — брызжет ядом леди Фрия.
Мужчина строго повернулся и посмотрел на соседку по кровати. И дама, оскорбленная таким строгим взглядом, отвернулась.
— Ладно, закончили со светской беседой, — решает перейти к делу король. — Можешь меня осмотреть.
Он кивает двум служанкам, что стоят в уголке и ждут команды, как верные собачки. Они тут же подбегают к нему и помогают ему подняться. Как мне кажется, недомогание короля больше наигранно, чем есть на самом деле. А бледен он потому, что не бывает на улице, уверенный, что его подкосила неведомая зараза и потому ему надо лежать в постели. Он откидывает одеяло, и я смотрю на его тело, покрытое расчесами. Это были не язвы, а именно места расчесов, как при… чесотке? Они что, не знают, как выглядит банальная чесотка?
— У вас есть увеличительное стекло? — я понятия не имела, есть ли оно в этом мире, но видела людей в очках и пенсне. А значит, и увеличительное стекло должно было быть в обиходе.
— Ты поняла, что это за болезнь? — тут же надо мной навис господин Маттиоли.
— Я только могу предположить, — попытка обезопасить свою головушку от наказания в случае ошибки.
— Говори! — требует король, и как раз мне на подносе протягивают лупу.
Я присаживаюсь на одно колено и внимательно рассматриваю кожу короля на ноге. Так и есть. Скорее всего, это кожный клещ, который в простонародье называют чесоткой. В некоторых нерасчесанных местах очень хорошо видны ходы этого самого клеща.
— У вас сильный зуд, который усиливается ночью? — теперь уже я начала королевский допрос.
— Да, все верно, — вижу боковым зрением, что леди Фрия практически вся обратилась в слух, прислушиваясь к нашему разговору.
— Сперва на коже появляются эти пятна, а потом они нестерпимо чешутся? — я указала на свежие ходы клеща под кожей, а король в ответ лишь кивнул. И я продолжила: — Особенно нестерпимый зуд на половых органах, между пальцев, на стопах и запястьях? — и снова кивок в ответ. — На местах, где вы расчесали, появляться гнойники, которые отекают и приносят множество дискомфорта?
— Да, да, да и еще раз да! — вдруг завизжала леди Фрия, и мы все вздрогнули от ее крика. — Что это за болезнь и как ее лечить?
— Я могу попробовать помочь, но если вы не будете соблюдать все мои указания, я за результат не ручаюсь, — я понимаю, что мне надо заручиться согласием короля на все манипуляции.
— Может, просто потому, что не знаешь ничего, потому и за результат не ручаешься?! — верещит снова фаворитка. Видимо, ее чесотка одолела еще сильнее.
— Как давно вы болеете? — я проигнорировала выпад дамочки. Она здесь ничего не решает и своим истеричным поведением, похоже, уже и короля допекла.
— Больше месяца, — пожаловался Его Величество.
— Леди Фрия, а первые симптомы болезни появились у вас? — я не удержалась и спросила.
— Да, и что это значит?! — огрызнулась женщина. — Что ты этим хочешь сказать, девчонка?!
Такое вздорное и агрессивное поведение фаворитки навело меня на размышления. Но я решила придержать свои догадки при себе.
— Ничего, просто это объясняет причину вашего несдержанного поведения, — я с сочувствием посмотрела на леди.
Леди Фрия отвернулась от меня, а я посмотрела на короля вопросительно.
— Я клянусь выполнять твои предписания, травница, — отвечает король.
— А почему травница? — я удивленно посмотрела на Его Величество.
— Потому что женщина-лекарь — это против закона. А травница вполне может быть на службе Его Величества, — устало отвечает венценосная особа и откидывается на подушки.
