забавлял, потом начал удивлять, и неожиданно я понял, что восхищаюсь тобой. Твоей живучестью, моральной выносливостью и гибкостью, что несвойственны тёмным эльфам и чисто нашей мстительностью. Пришёл момент, когда мне пришлось признать — всё зашло слишком далеко. Если ты и дальше останешься во дворце, ты или заметно проредишь мне важных придворных или они порвут тебя толпой. Тогда я решил отослать тебя для твоего блага.
— На границу с Мглистыми землями, — хмыкнул я.
Он меня совсем за дурака держит?
— Отличное место, чтобы подтянуть боевые навыки, — невозмутимо отозвался Владыка.
— Или сдохнуть, — улыбнулся я ядовито.
— За тобой там присматривали, — отмахнулся он. — Несколько верных мне эльфов должны были научить тебя выживать в любых условиях. Сделать воином, закалить тело и дух.
— Ивилиэль — тоже твоих рук дело? — поинтересовался мрачно.
Владыка замешкался с ответом. Мне это хватило. Просто здорово! Стало очень гадко. Я много раз задавался вопросом, почему среди закалённых боями воинов она выбрала меня? Вот он — ответ. Да и остальное… Присматривали, значит. Премного благодарен. Обошёлся бы своими силами. Потому что, что всё на свете там мне приходилось буквально выгрызать, хорош присмотр. Каждое благо и успех давались мне потом и кровью. Не счесть, сколько раз я чуть с жизнью не расстался.
— Можешь мне не верить, но за годы, что ты провёл во дворце, я успел привязаться к тебе и по-своему тебя полюбить, — нашёлся с ответом папаша.
— Ты прав, я тебе не верю, — покачал головой, не отводя взгляда. — Когда любят своих детей, не позволяют над ними издеваться окружающим. Не отправляют в гиблые места. Не стремятся подчинить всеми способами. И готовы признать просто так, а не потому что настал момент, когда ребёнок отличился в хорошем смысле. Заслужил признание сильных мира. Любят просто так, а не по каким-то причинам.
— Мы — тёмные эльфы! — фыркнул Владыка. — У нас другие законы, и любовь надо заслужить.
— Да? — вскинул я брови. — А мне кажется, ты просто не способен любить хоть кого-то, кроме себя и власти. У тебя было трое сыновей, и тебе плевать на каждого. По итогу: Канитмиэль сошёл с ума и примкнул к чёрным магам, мне совершенно плевать на твоё отношение и мнение обо мне. Постарайся, чтобы хотя бы Керирэль не отвернулся от тебя. В Тёмный Лес я не вернусь. У меня есть свои планы на жизнь. И я не собираюсь ждать окончания академии, чтобы повидать маму. И если ты хоть пальцем тронешь её или жителей деревни, клянусь, я найду способ превратить твою жизнь в ад.
Этот разговор, полный лицемерия, меня взбесил. Не хочу я слушать про любовь от папаши, для него любовь лишь слово. И планы свои, лишь потому, что спустя много лет меня признали достойным звания сына и принца, менять не намерен. Я не считаю его достойным быть моим отцом.
— Планы на жизнь? — мрачно процедил Владыка. — Это ты о человеческой девице, с которой путаешься? Эйнириэль, тёмные эльфы не связывают себя узами с представителями иных рас. Человеческие женщины могут быть любовницами, но женимся мы на соплеменницах.
— А я и не тёмный эльф, я полукровка, — оскалился раздражённо. — И я сам буду решать, с кем мне жить, кого любить и на ком жениться.
— Вот, значит, как, — маска невозмутимости сползла с лица Владыки, обнажая усталость. Меня поразило, каким он мне показался старым! И, видимо, он наконец осознал, что мне его признание не нужно и делать я буду только то, чего хочу сам. — Ладно. Я тебя услышал. Можешь хоть завтра бежать к своей матери. Не трону я её. И всё же я надеюсь, что ты передумаешь и сделаешь правильный выбор. Ты можешь быть принцем, а можешь бродягой. Решать только тебе.
В комнате я остался один, чувствуя усталость и удовлетворение. Сделаю правильный выбор? Я уже его сделал. Правильный для меня. Не собираюсь я жить в дворце Владыки, в окружении жестоких и лживых тварей, называемых придворными. Никто не заставит меня отказаться от Тэи и жениться на выгодной девице. Это моя жизнь, и мне долго пришлось бороться за право решать как жить. Свой выбор я сделал уже давно, и Владыке придётся с этим смириться.
— В коридоре я встретила твоего отца, — Тэя поёжилась, стоя с вещами в дверях.
— Ага, — кивнул я. — Забегал поболтать, — заметив беспокойство в любимых глазах, подошёл и прижал её к сердцу. — Всё хорошо. Всё просто замечательно. Тебе не о чем беспокоиться.
— Правда? — протянула она недоверчиво.
— Абсолютная, — улыбнулся я и поцеловал Тэю.
Все эти дни мне не хватало её тепла, поцелуев и улыбок. И сейчас у меня появилась надежда, что скоро всё вернётся на свои места. Мы снова будем учиться, иногда развлекаться и любить друг друга. И променять всё это на венец младшего принца? Я что, совсем идиот?
Тэя
Вернуть магию даже при наличии крови дракона оказалось не так просто. Она обладала чудодейственными свойствами, пробуждала магию у лишённых дара. Но то лишённые дара, а не выгоревший маг. Даже крови дракона было мало, чтобы вернуть мне потерянный дар.
Это мне сказал лично Эарилиим, посмотрев на меня магически. Выучить его имя было сложно, но я справилась.
Известия прозвучали похоронным колоколом. Глупая я. Позволила себе поверить в чудо, обмануться. Сама виновата. Давно пора понять, что чудеса — вещь лимитированная, и мой лимит исчерпан. Своё дело я сделала, и больше этому миру не нужна.
Пока я ночью, забившись на чердак академии, оплакивала свою жизнь, Эйн добрался до Эарилиима, а потом они вдвоём до тера Самуса. Понятия не имею, что они пообещали дознавателю, но один из сопровождающих Эарилиима дракон отправился на Кеоранские острова. Отсутствовал он чуть более недели, а вернувшись, принёс зелье, подобного которому нет во всём мире. Зелье из крови дракона белого мага, приготовленного с использованием белой магии. Предвидя интерес дознавателей к уникальному зелью, дракон принёс его в запасом. Флакон мне, флакон дознавателям. И на этом всё. Эарилиим сразу сказал — тот, кто делал зелье, был ему должен. Долг закрыт, и зелья больше никто не получит.
Детали, как это всё провернули, Эйн от меня скрыл. Вручил спустя полторы недели после беседы с Эарилиимом флакон и велел выпить. А также, передал слова дракона — какой будет магия,
