Фоморианец зажал рану рукой, чтобы остановить кровь, льющуюся в три ручья, быстро повернулся и исчез в угасающем свете.
— Этому типу нужно серьезно лечиться, — пробормотала я.
— Отдыхать попеременно, — бесстрастно и холодно произнес Клан-Финтан, обращаясь к воинам, стоявшим на парапете. — Виктория, Дугал, Патрик, отыщите Каролана и Аланну и все вместе приходите в покои Риа. А ты — за мной, — резко сказал он мне, спускаясь по лестнице.
Мы сделали все так, как он велел.
Я едва поспевала за ним, и совсем скоро мы ворвались в мою спальню. Я еще не отдышалась, а Клан-Финтан грубо притянул меня к себе и припал губами к моему рту.
Мне хотелось вырваться, напомнить ему, что совсем недавно меня рвало, но его жар растопил мое сопротивление, и уже через секунду я с энтузиазмом отвечала на поцелуй. Потом он оторвался от моих губ и еще крепче прижал меня к своему сильному телу.
— Ты никогда не достанешься той твари. Я не позволю.
— Знаю, любимый, — пробормотала я, уткнувшись лицом ему в грудь.
Его руки знакомо блуждали по моему телу. Я уже начала слабеть в коленках, когда раздались два коротких стука в дверь.
Клан-Финтан неохотно меня отпустил и прокричал:
— Входите!
Я тем временем налила себе большой бокал вина и уселась в кресло.
В комнату повалила толпа: Дугал, Виктория, Каролан, Аланна и Патрик.
Без всяких преамбул Ктан-Финтан объявил им:
— На рассвете уходим.
Нужно отдать им должное, пестрая компания из людей и кентавров воздержалась от комментариев. Аланна быстро прошла в глубь комнаты и сотворила очередное чудо: извлекла откуда-то шесть бокалов и начала разливать вино. Я помогала ей.
— Каким образом? — задал единственный вопрос Каролан.
— Сформируем фалангу. Часть кентавров с мечами наперевес и щитами образует тесно сомкнутый крайний ряд. — Он перехватил взгляд Патрика и добавил: — Вперемежку с воинами-людьми, держащими наготове копья. — Клан-Финтан повернулся к Вик: — И охотницами, стреляющими из своих смертоносных арбалетов. Внутри фаланги пойдут женщины и дети. Остальные кентавры и люди выстроятся в оборонительную линию между тварями и фалангой. С восходом солнца мы будем двигаться ему навстречу, сдерживать натиск фоморианцев, пока женщины и дети не доберутся до реки, потом последуем за ними.
В комнате воцарилась тишина.
— Это единственный способ. Останемся здесь — все умрем.
— Многим не удастся переправиться через реку, — произнес Каролан, никого не обвиняя, он просто констатировал факт.
— Зато другие спасутся, — заговорила я. — Если твари проберутся в храм, то женщин ждет участь страшнее смерти.
— Нам никак их не сдержать? — спросила Аланна.
— Нет, — твердо ответил Клан-Финтан. — Только на какое-то время. Нуада сказал, что ему на подмогу идут другие твари. Нам нельзя рисковать. Их численность может быть огромной. Тогда мы попадем в ловушку, и они захватят храм.
— А куда мы двинемся после того, как окажемся на том берегу реки? — испуганно поинтересовался молодой Патрик.
— Туда, где безопасно. — Клан-Финтан опустил руку на плечо парня и объяснил: — К моим родным равнинам. Там мы восстановим наши силы и вернемся.
Патрик с трудом сглотнул и кивнул.
Тут я вспомнила о самопожертвовании Терпсихоры, собралась попросить пару дней, чтобы узнать, заразились ли твари оспой, потом внимательнее вгляделась в людей и кентавров.
«Вдруг я ошиблась и несколько дней ожидания приведут к тому, что фоморианцы захлопнут свою ловушку? Нельзя рисковать, если не уверена на все сто».
— За новый этап! — произнесла я, поднимая бокал.
— За новый этап! — торжественно подхватила компания.
Мы сомкнули бокалы, а потом занялись делом.
— Всегда терпеть не могла дурацкие переезды, — ворчала я себе под нос, когда еле тащилась по коридору к купальне.
Мне нужно было воспользоваться удобствами, но только не общественными, даже если бы я знала, где они, черт возьми, расположены. У дверей купальни не было ни одного часового, что, в общем-то, я сочла разумным. В храме бурлила деятельность. Каждому нашлась работа — так что некому было выстаивать перед дверью, демонстрируя мускулы, хотя в этом тоже была своя трагедия.
Я окунулась в туманное тепло, стараясь не думать о том, что, может быть, вижу купальню в последний раз, и огляделась по сторонам. Бассейн с водой, над которой клубился пар, подсвечники в виде черепов — я буду скучать по этому месту.
Воспользовавшись удобствами, я подошла к туалетному столику и потратила минутку на то, чтобы откупорить красивый флакончик и вдохнуть чудесный аромат. Он напомнил мне о вечере под жирной луной, когда я купалась в холодном пруду вместе с кентавром, который вскоре стал моим возлюбленным и другом.
«Прошу тебя, Богиня… — Я закрыла глаза и вознесла молчаливую молитву. — Прошу тебя, пусть он переживет завтрашний день».
Дверь открылась, и не успела я обернуться, как узнала цоканье копыт по каменному полу.
— Аланна сказала, что видела, как ты украдкой прошмыгнула в эту сторону. — По голосу мужа я поняла, что он улыбается.
— Я ничего не делаю украдкой. Мне просто понадобилось уединиться.
— Мне уйти? — спросил он.
— Можешь остаться, — улыбнулась я и шагнула к нему в объятия. — Как твои раны?
— Лучше. Я же говорил тебе, что кентавры поразительно быстро идут на поправку.
— Да, я заметила. — Я слегка прикусила ему кожу под ключицей, наслаждаясь тем, как дернулись в ответ его мускулы. — Очень жаль, что у нас нет времени. — И снова укусила Клан-Финтана.
— Оно у нас будет, — сказал он, прижимая меня к себе. — Завтра, послезавтра и еще много-много дней.
— Надеюсь, — произнесла я, обретая покой в кольце его рук.
— А я в этом уверен. — Теплые губы супруга коснулись моей макушки. — С боевым духом у нас вроде бы все в порядке.
— Люди и кентавры — настоящие храбрецы. Я ими горжусь.
После того как женщинам сообщили о новом плане эвакуации, они работали не покладая рук. Обитательницы храма знали, что могут унести с собой только бурдюк вина, оружие и одну смену одежды, но начали готовиться в путь без всяких жалоб и слез. С приближением рассвета во дворе собирались семьи и тихо готовились к тому, что ожидало их.
Никто даже не заикался о том, что демонов явно больше, чем людей и кентавров, и что многие из нашей группы ранены или больны. Все видели, что начинается еще
один туманный дождливый день — это хорошо для фоморианцев и плохо для нас. К несчастью, мы не могли дожидаться солнечного дня. К тому же река тоже представляла собой определенную трудность. Она находилась в нескольких сотнях ярдов от стен храма, была широкой и коварной. Многие женщины не умели плавать. Никто об этом не говорил. Женщины сидели рядом с мужьями и отцами. Те спокойно прикидывали вес копий, розданных им воинами, пытались приладиться к оружию, которое большинство никогда прежде не держало в руках. Не было ни слез, ни стенаний, ни разговоров о смерти.
