Поскольку машина была перевернута, я лежала на ее крыше среди тысяч осколков. Мои руки, ноги, — все было в крови. Затем я открыла глаза, и они расширились на мгновение. Моя точная копия кого-то увидела.
Развернувшись, я заметила, как медленно из тумана выплывает мужской силуэт. С черными крылья. Я услышала их знакомый шелест. Они были симметрично сложены у него за спиной.
Я стояла на пути у таинственного незнакомца, не в силах пошевелиться. И даже когда он оказался достаточно близко, я не смогла увидеть его лица. Оно было окутано тьмой.
Я снова обернулась к машине, и увидела вторую себя уже без сознания.
Затем случилось кое-что необычное. Незнакомец с черными крыльями прошел сквозь меня. Да! Словно я была соткана из тумана. Словно я была призраком.
Человек прошел к автомобилю и наклонился. Через несколько секунд незнакомец выпрямился, и у него в руках я заметила свою копию. Он развернулся, поднял взгляд к черному небу. Затем большие, черные и блестящие крылья раскрылись, и незнакомец взметнулся ввысь. Я наблюдала, как его фигура вскоре затерялась во мраке.
Я осталась одна. А потом все стало исчезать. Растворилась машина, затем не стало тумана, дороги. И я оказалась в клетке непроглядной тьмы.
Я вскрикнула и резко распахнула глаза. Какое же меня настигло облегчение, когда я поняла, что нахожусь в своей комнате.
Это был всего лишь сон. Очередной кошмар. Но безумно реалистичный.
Я издала глубокий протяжный вдох и поднялась с постели. Медленными шагами я выбралась из комнаты, спустилась вниз и добралась до кухни, чтобы выпить стакан холодной воды. В горле стояла невероятная засуха, и головная боль казалась невыносимой.
Одного стакана оказалось недостаточно, чтобы утешить ноющий зуд, и я осушила еще один.
На какое-то мгновение мой взгляд проскользнул мимо окна. И на другой стороне улицы в тени двух раскидистых деревьев я заметила мужской силуэт, который сливался с ночным мраком. Но стоило мне моргнуть, и там уже никого не было.
Ну вот. Мне уже начинает мерещиться из-за кошмаров…
― Ты сходишь с ума, Эмили, ― пробормотала я сама себе и поставила стакан на стол.
Я вернулась в комнату, легла на кровать и укуталась одеялом. Откинувшись на подушку, я уставилась в потолок и против своей воли принялась восстанавливать детали кошмара.
Очень скоро новый сон взял надо мной вверх, и я не стала сопротивляться его давлению.
Следующее утро выдалось холодным и пасмурным. Тяжелые темно-серые тучи нависли над городом, и в воздухе витало ощущение скорого дождя.
Я встретилась с Ники и Хейли в холле школы. Ужасная погода сказалась на самочувствии. Казалось, что моя голова ― это бомба замедленного действия. Она в любой момент могла взорваться. И сидеть на уроках, пытаясь вникнуть в суть того, что говорили преподаватели, было самой настоящей и поистине невыносимой пыткой.
― Ну и? ― спросила Ники, когда мы сидели за нашим круглым белым столиком в восточной части кафетерия.
― Что? ― не поняла я, делая глоток содовой.
― Диего, ― протянула она и улыбнулась.
― Ох, ― я закатила глаза. ― Ты об этом…
― Что ты о нем думаешь? ― ее голос был переполнен энтузиазмом. ― Только не говори, что он тебе не понравился.
― Он мне не понравился, ― я пожала плечами.
Ники простонала, а Хейли улыбнулась.
На самом деле я говорила неправду. Парень понравился мне. На него не обратила бы внимание только слепая.
― Знаешь, после такого заявления многие могут смело посчитать тебя лесбиянкой, ― пробормотала Хейли, прожевывая кукурузный салат с крабовыми палочками.
Я шутливо вытянула губы в трубочку и подмигнула ей, после чего она громко рассмеялась, а вот Ники продолжала выглядеть озадаченной, как будто решалась ее личная жизнь, а не моя.
― Ты дала ему свой номер? ― спросила она.
― Нет, ― ответила я, протягивая руку к чизбургеру.
Ее глаза медленно и подозрительно сузились.
― Что? ― засмеялась я. ― Он даже не попросил его.
Ники фыркнула.
― Я серьезно, ― сказала я. ― Он не просил мой номер. Ничего такого, Ники.
Она кратко вздохнула и, выражая свое разочарование, смешно скривила губы.
Несколько минут мы ели молча, и я постоянно ловила на себе взгляды учеников.
― Они уже обо всем знают? ― глухо спросила я, наклонившись вперед и понизив голос почти до шепота.
Подруги монотонно кивнули.
Я вздохнула и бесшумно застонала.
Мой взгляд упал на столик в противоположной стороне кафетерия, за которым несколько девушек, с которыми я хожу на политологию, смотрели на меня и перешептывались. Прекрасно, черт подери.
― Не волнуйся, ― сказала Ники, надкусывая зеленое яблоко. Я наградила ее недовольным взглядом. ― Все забудут об этом через несколько дней.
― Ну да, конечно, ― проворчала я, опуская голову к своей тарелке. ― Наше расставание с Джастином обсуждали два с половиной месяца.
― Ты еще и считала, ― вздохнула Ники.
Я ссутулилась и кивнула.
― Конечно, я считала, ― я проткнула вилкой большой лист салата и поднесла его ко рту. ― Такое невозможно пропустить мимо ушей, Ники.
Она не ответила.
― Ну, так что у нас со слухами? Что уже успели придумать? ― через минуту спросила я.
― Ерунду всякую, ― беспечно отозвалась Ники, и ее голос предательски дрогнул в конце.
Я подняла голову и стала всматриваться в ее лицо. Она нервничала, потому что старательно избегала зрительного контакта со мной.
― Ники? ― медленно произнесла я ее имя.
Подруга свела аккуратные брови вместе и вытерла салфеткой уголки губ.
― Хейли? ― я перевела взгляд вбок.
Она, в отличие от Ники, не собиралась ничего утаивать от меня.
― Одна из главных версий о том, что вы с Джастином тайно встречаетесь, и ты решила отомстить ему, переспав с другим парнем и специально придя на вечеринку, чтобы Джастин вас увидел и почувствовал такую же боль, что и ты в свое время, ― все и сразу выдала Хейли.
У меня отвисла челюсть, глаза выпали из орбит, и из руки выскользнула вилка, со звонким грохотом ударившись о поверхность стола.
― Что. Ты. Сейчас. Сказала? ― выдавила я.
Ники, увидев мое выражение лица, устремила на Хейли свирепый взгляд.
― Зачем ты рассказала? ― шикнула она и цокнула.
― Она бы все равно узнала! ― воскликнула Хейли и посмотрела на меня с жалостью. ― Не обращай внимания на эту чушь, Эмили. Ты же знаешь, что это неправда. И мы знаем. И…
― Но они думают, что правы, ― промямлила я безжизненным голосом.
