Хотя Люси и выросла в Тандерболте, она на самом деле не была так знакома с дальневосточной частью страны. Будучи ребенком, она всегда только предполагала, что это было потому, что не было никаких причин попасть туда – все магазины, школы, и каждый из ее семьи знал, все было на западной стороне. Восточная сторона была просто менее развитой. Вот и все.
Она скучала по родителям, которые застряли приклеенные на футболке в верхней части сумки - Мы тебя любим! Цены никогда не падают! Она скучала по своей спальне, которая выходила на томатные кустарники ее отца. Она скучала по Кэлли, которая, безусловно, послала ей по меньшей мере десять текстовых сообщений, которые она уже никогда не увидет. Она скучала по Тревору ...
Или, в общем, это было не совсем то. То, по чему она скучала, так это, когда она почувствовала жизнь, когда она впервые заговорила с Тревором. Когда ей было о ком думать, если не спалось по ночам, когда она могла бесконечно выводить чье-то имя внутри тетради. По правде говоря, Люси и Тревор никогда не имели возможности узнать друг друга настолько хорошо. Единственное воспоминание, которое у нее было, была фотография, которую Кэлли сделала тайно, с другой стороны футбольного поля между двумя его приседаниями, когда он и Люси разговаривали около пятнадцати секунд о ... его приседаниях. И единственное свидание, на которое она когда-нибудь пошла бы с ним, даже не было настоящим свиданием – просто похищенный час, когда он оторвал ее от остальных на вечеринке. Час, о котором ей прийдеться жалеть всю оставшуюся жизнь.
Все началось вполне невинно, просто два человека собрались прогуляться вниз к озеру, но довольно скоро, Люси начала чувствовать тени скрывающиеся за ее спиной. Тогда губы Тревора коснулись ее, и все ее тело обдало жаром, и его глаза побелели от ужаса ... и секундой спустя, жизнь, такая, какую она знала, сгорела дотла.
Люси перевернулась и уткнулась подмышку. Она провела месяцы в трауре по смерти Тревора, и сейчас лежа в этой странной комнате, на кровати чувствуя кожей металлические прутья под тонким матрасом, она чувствовала эгоистичную бесполезность всего этого. Она не знала Тревора больше, чем она знала ..например, Кэма.
Стук в дверь заставил Люси подпрыгнуть с кровати. Каким образом кто-то мог узнать, что ее можно найти здесь? Она на цыпочках подошла к двери и приоткрыла ее. Затем она просунула голову в цель и обнаружила, что коридор пуст. Она даже не слышала шагов за дверьми, и не было ни какой видимости того, что в дверь только что стучали.
Не учитывая бумажного самолетика прикрепленного медной булавкой к центру пробкового щита рядом с ее дверью. Люси улыбнулась, увидев ее имя, написанное черным маркером вдоль крыла, но раскрыв записку, она не обнаружила ничего, кроме черной стрелки, указывающей в направлении вниз по коридору.
Арриан пригласила ее сегодня на ночь, но это было до инцидента с Молли в столовой. Глядя на пустой коридор, Люси интересовалась загадочной стрелкой. Потом оглянулась назад на ее гигантский вещевой мешок, он ждал что его распакуют. Она пожала плечами,заперла дверь и положила ключ от ее комнаты в карман, и стала уходить.
Она остановилась перед дверью на другой стороне холла, чтобы заценить большого размера плакат Сонни Терри, слепой музыкант, которого она знала из подобранной отцом коллекции музыкальных записей, он потрясающе играл на губной гармошке. Она наклонилась вперед, чтобы прочитать название на пробковой доске и только что поняла, что она стояла перед комнатой Роланда Спарка. Тотчас, раздраженно, часть ее мозга начала вычислять вероятность того, что Роланд может быть виесте с Даниэлем, и только тонкие двери, отделяли их от Люси.
Механические жужжащий звук заставил Люси подпрыгнуть. Она посмотрела прямо в камеру наблюдения, повешенную на стене над дверью Роланда. Мигала красная лампочка. И камера следила за каждым ее движением. Она отшатнулась, смущенная тем,что ни одна камера сможет различить. В любом случае она пришла сюда увидеть Арриан - чья комната, как она поняла, просто оказалась прямо напротив комнаты Роланда.
Перед комнатой Арриан Люси почувствовала небольшой укол нежности. Вся дверь была покрыта наклейками на бампер - некоторые напечатанные, другие по-видимому сделаны самостоятельно. Их было так много, что они перекрывали друг друга, части фраз были скрыты и часто противоречили тему, что было перед ними. Люси подавила смешок, когда представила Арриан собирающую наклейки на бампер без разбора (ГЛАВНОЕ ПРАВИЛО ЧЕЛОВЕКА....МОЯ ДОЧЬ Ф..СТУДЕНТЫ В ШКОЛЕ МЕЧА И КРЕСТА...ГОЛОСУЙТЕ НЕТ НА СТОЙКЕ 666), затем она ударила по ним бесцельно - но намеренно- концентрируясь на своей цели.
Люси могла бы развлекаться часами читая надписи на двери Арриан, но скоро она начала чувствовать неловкость что стоит перед дверь в комнату вобщежития, лишь наполовину уверенная что ее пригласили. Потом она увидела второй бумажный самолетик. Она сняла его с доски и развернула записку.
Моя дорогая Люси,
Если ты действительно пришла потусоваться сегодня ночью, аплодисменты! мы хорошо ладим, просто отлично.
Если ты покинула меня, тогда...убери свои пальцы от личной записки, Роланд!
Сколько раз я должна говорить тебе? Черт побери,
Так или иначе: я знаю я сказала, что мы будем гулять всю ночь, но я должна бежать от Отдыха и Развлечений в медпункт ( луч надежды в моем лечении электрошоком? ) сделать доклад по биологии с Альбатросс. Что сказать? - в другой раз...
Твоя психически больная, А (Арриан)
Люси стоял с запиской в руках, не зная, что делать дальше. Она с облегчением читала, что Арриан заботятся о ней, но она по-прежнему хотела увидеть ее. Она хотела бы услышать небрежность в голосе Арриан, так же она знала, что думает о том, что произошло в столовой сегодня. Но, стоя там, в холле, Люси еще более сомневалась, как переварить события этого дня. Тихий ужас наполнил ее, когда она, наконец, что поняла она была одна после наступления темноты в Мече и Кресте.
Позади нее с треском открылась дверь. Тонкий луч белого света осветил пол под ее ногами. Люси услышала играющую внутри комнаты музыку.
"Что ты тут делаешь?" - Это был Рональд, стоящий в дверном проходе в белой разодранной футболке и джинсах.
Его дреды были собраны желтой резиновой повязкой на макушке головы и он держал губную гармошку перед губами.
"Я пришла увидеть Арриан" - сказала Люси, пытаясь удержать себя от желания заглянуть в комнату и посмотреть, нет ли внутри кого-либо еще, -"Мы с ней собирались.. "
"Никого нет дома", - резко сказал он. Люси не поняла, имел ли он в виду Арриан или остальных детей в спальне, или кого либо еще. Он сыграл несколько аккордов на губной гармошке, не отводя взгляда от нее ни на секунду. Затем он приоткрыл дверь немного шире и поднял брови. Сложно было сказать, приглашает ли он Люси войти.
