— Сколько времени?
— Почти семь. Вставай и одевайся, — скомандовала Амеллин.
— Мне нужна служанка.
— Не нужна. Жильцы еще спят, а слуги заняты утренними делами. И потом, мы же хотели сделать все в тайне?
— Но я не могу собраться сама!
— Можешь. В академии же собиралась, — напомнила Мелли.
— Я не собиралась, а заплетала дурацкую косу! Ее и прической-то назвать сложно! И потом, никто не знал, что я принцесса!
— Не капризничай, Рини. Ты и с косой выглядишь прекраснее всех, — закатила глаза Мелли. — Живо одевайся.
Кое-как я сползла с огромной кровати, умылась и напялила свое самое красивое и дорогое платье. Сшитое из тяжелого бархата и украшенное доброй десяткой драгоценных камней, оно весило почти как я, и одеваться мне помогала Мелли. Затем она ловко собрала мои волосы в пучок, закрепив его обручем, и голова мгновенно ощутила холодную тяжесть.
— Как ты все это носишь? — задумчиво спросила Амеллин, одетая в простое светлое платье из легкого шифона. Сверху подруга накинула узорчатую шерстяную накидку, а волосы небрежно перехватила лентой. Пара прядей выбились из прически, обрамляя лицо.
— С неимоверным достоинством, — прокряхтела я.
Выйдя в коридор, мы тихо, как мышки, побежали в сторону ниши, где стоял цветок. То есть Майло. То есть Мелли побежала, а я шла, поскольку это красивое платье не подразумевало бег в нем.
Замерев возле цветка в горшке, я напряженно осматривалась, а Амеллин принялась беседовать с Майло. Со стороны это выглядело жутковато — вслух подруга ничего не говорила, она просто замирала, трогая лепестки, а лицо у нее было умиротворенное и отрешенное. Как у покойницы.
— Ну что? — поторопила я Мелли, когда прошло добрых десять минут. Встрепенувшись, подруга виновато протянула:
— Извини, заболтались.
Я закатила глаза, пытаясь представить, о чем можно болтать с растением. Обсуждали, какой цветочек красивее всех?
— Майло сказал что-нибудь интересное?
— Сказал, — кивнула Амеллин. — Только давай обсудим это не здесь.
— А где? — растерялась я. — В моих покоях?
— Лучше в саду, — решила Мелли, и направилась по лестнице вниз. Я поспешила за ней, хватаясь за перила, и отчаянно взывала к подруге:
— Мелли, но тут нет сада! Голая земля! Мелли, может, поговорим в твоей комнате?
Все мои увещевания были тщетны. Зловредная Амеллин Фострен заставила меня выйти наружу. Мы дошли до огромного склепа, стоявшего за замком, и уселись на лавочке.
— Ты… расскажешь… или нет? — задыхаясь, спросила я, и мысленно пожелала портному провалиться.
— Майло видел, как ночью в сторону кабинета прошла девушка. Одета как служанка, темные волосы, красивое лицо.
— Стела, — догадалась я. — Но что она делала в той стороне?
— Понятия не имею. Она ведь служанка леди Глэдис?
— Да, иногда помогает на кухне и по дому. Кстати, она должна прийти к восьми в мои покои, чтобы уложить мне волосы.
— Отлично, — кивнула Мелли. — Там ты с ней и поговоришь о том, что ей понадобилось в кабинете.
— Ты уверена, что она была в кабинете? — нахмурилась я. — Видишь ли, Энтони сегодня заснул в кресле…В кабинете.
— И?
— Не могла же она при нем лазить по шкафам! — разозлилась я и ахнула: — И камень она не могла украсть! Ведь в ней нет магии Баллардов!
— Но что-то ведь она там делала, — пожала плечами Амеллин, которая явно не понимала трагичность ситуации.
— Делала, — мрачно отозвалась я. — Только вот не воровала.
— А что?
— Ты не понимаешь? — я побледнела, задыхаясь от ярости и боли в груди. — Она встречалась с моим мужем ночью! Тайно! Что еще это может значить?
Я вскочила, не в силах сдерживать бушевавшие в груди чувства. Спящая внутри магия проснулась, и в груди забурлил приятный комок, смешанный из сил Земли и магии Смерти.
— Рини, это еще ничего не значит, — успокаивала меня Мелли. — Рини, — подруга огляделась и ахнула: из земли начали тянуться крошечные зеленые ростки, — немедленно прекрати!
— Не могу, — прошипела я в ответ, пытаясь взять магию под контроль. Получалось из рук вон плохо: зеленые стебли утолщались и взмывали вверх, причудливо изгибаясь. Вскоре половина из них уже достигала моих коленей.
— Рини, это же ядовитые цветы, — завопила Амеллин, приглядываясь к растениям.
— Какой замок, такие и цветы, — огрызнулась я, вытягивая вперед дрожащие руки и пытаясь заставить цветы увянуть. — Не получается!
— Что здесь происходит? — послышался окрик со стороны старого колодца.
Я обернулась — к нам спешил Филипп Лавин, на ходу застегивая черный плащ.
— Магия Рини вышла из-под контроля, — отозвалась Амеллин, залезая на скамейку. Цветы продолжили расти, вымахав уже до пояса. — Это ядовитые растения.
— Я сейчас помогу, — вызвался оказать помощь Филипп и голой рукой схватился за первый цветок, росший ближе всех к нему. В горле Мелли застрял крик — цветы, конечно же, были ядовитыми, а точнее, ядовитыми были их стебли — при прикосновении они выпускали едкий яд.
Я замерла, соображая, как мы будем объяснять Присцилле, что ее жених внезапно скончался накануне свадьбы. К счастью, прошла минута, а Филипп уверенно стоял на ногах, и даже не побледнел. А вот цветок, который он держал, скукожился и завял, беспомощно опустившись на землю.
— Но как… — воскликнула Мелли, — как? Почему?
Узрев, что Лавин жив-здоров, и умирать не собирается, я выдохнула и успокоилась, наконец обуздав свои силы. Цветы одни за другим завяли, осыпаясь на холодную почву, и вскоре вокруг появилось небольшое кладбище желто-коричневых растений.
— Вроде все, — оглядевшись, бодро воскликнул Филипп и подал руку Амеллин, помогая той спуститься с лавки.
— Спасибо, — сердечно поблагодарила спасителя Мелли. Я скривила лицо: вообще-то большая часть погибших цветов — моя заслуга.
— Вам не за что меня благодарить, — церемонно отозвался Филипп.
— Но как вы это сделали?
— Магия некромантов имеет свойство уничтожать, — ответил Лавин и недоуменно добавил: — Странно, что вы этого не знаете, леди Виринея. Ведь Энтони — один из сильнейших некромантов.
— Я просто забыла, — буркнула я, хотя на самом деле не знала.
Мне даже стало чуточку стыдно — я являлась членом семьи Баллард, и носила в себе часть из родовой магии, при этом совершенно не смыслила в ней. Словно почувствовав мое смятение, метка на плече кольнула. Машинально потерев место, где распростер свои крылья черный ворон — Морт, личное умертвие Тони, я направилась вслед за Филиппом и Мелли.
— Скоро должны подать завтрак, — вел непринужденную беседу Лавин. — Может быть, выпьем по чашке сладкого чая, пока накрывают на стол?
— Конечно, почему нет, — согласилась Амеллин.
Мне ничего не осталось, кроме как согласиться, поэтому вскоре мы уже сидели в малой гостиной, попивая чай из маленьких чашек. К нам присоединилась леди Глэдис, вставшая рано, а вот остальные члены семьи еще не проснулись.
Пока обитатели замка премило разговаривали, я смотрела на огонь в камине, погруженная в свои мысли. Получается, что Тони?… Не верен мне? Тони и Стела?!
Содрогнувшись, я решительно встала. Нет, мне нужно выяснить все прямо сейчас. Я не могу ждать и мучаться, гадать, так это или нет.
— Рини, ты куда? — спросила Амеллин, заметив, что я направляюсь к выходу.
— К супругу, — коротко ответила я.
— Я с тобой, — поспешно вскочив, подруга бросилась за мной, догнав меня уже в холле.
— Не стоит, Амеллин, — я остановилась и покачала головой. — Я хочу взглянуть ему в глаза.
— Рини, порой я тебе просто поражаюсь, — фыркнула Амеллин. — Я-то думала, что ты уже выбросила эти мысли из головы. Уж ты-то должна знать, что Энтони физически не способен изменить тебе! В конце концов, ты обладательница свадебной метки некромантов, а так мало знаешь об них! Даже я уже заглянула в справочник и прочла самое важное!
— О чем ты? — нахмурилась я. — Как это: не способен на измену?
