Большинство этих мужчин выглядели ужасно. Измученные, косматые, с синяками под глазами и кровоподтеками по всему телу, с громоздкими кандалами на ногах, а у отдельных индивидов — и на руках. В порванных серо — желтых балахонах. В некоторых глазах читалось отсутствие жажды к жизни, обреченность. Один такой посмотрел прямо на меня, но сложилось ощущение, что взирает сквозь.
Несмотря на это, нельзя было не отметить, что большая часть из них — очень красивые мужчины зрелых лет. Хорошо сложенные, высокие ребята. Правда, худые от недоедания и истощения.
Должно быть, все мужчины Эрнела привлекательные на генетическом уровне.
Мне больно подумать, что на их месте могли оказаться мои мужчины. Вот уж чего я им точно не хочу. Вообще никому во всех мирах такого не пожелаешь.
Хочется закрыть глаза и не смотреть на весь этот ужас. Уйти подальше. Но разве это выход? Для них — нет.
— Калебирс, как тут все устроено? — спросила тихо, стараясь не смотреть на ближайшие клетки. И на гнусные лица прохаживающихся людей с целью покупки живого товара.
Из всей довольно разношерстной толпы заметила только двух женщин. Обе были примерно похожи на ту, что была сегодня на площади, со сворой «мужей» за спиной, правда эти выглядели посолиднее, не так убито. Женщины бегали от ограждения к ограждению, высматривая тех, кто бы мог понравиться. И думать не хочется, для чего будут сделаны покупки.
Я старалась, особо, не привлекать к себе внимая, его и так, в последнее время, слишком много в моей жизни. Хорошо, что народу было достаточно, чтобы затеряться среди толпы.
— Всей сетью рынков управляет одна высокопоставленная женщина, вообще, она, в основном, живет в Кадар — гане, но приезжает сюда, чтобы проверять, как идут дела, нанимать «распорядителей», — он указал на мужчину, стоящего неподалеку, тот был в красном жителе с золотой каемкой, широких черных штанах и плетью в руках. Он стоял у одноэтажного барака, в который, видимо, загоняют рабов на ночь, опираясь одной ногой на ступеньку перед входом, внимательно рассматривал прохожих.
— Та женщина их нанимает, таких работников? — вопросительно подняла бровь, неприязненно рассматривая объект обсуждения.
— Да. Такие торгаши живут хорошо и поговаривают, что не дружат с совестью, потому, что ради денег и хорошей жизни готовы на зверства и пытки. Только самые сильные духом остаются собой, пройдя через руки таких живодеров.
Я сморщилась, эмоции контролировать моральных сил не было. Да и к чему это?
— Сколько у нас с собой денег?
— Что ты собралась делать? — недоверчиво спросил мужчина.
— То, ради чего и оказалась в этой прогнившей империи, — не сбавляя оборотов, уверенной походной пошла к тому самому мерзкому типу, прозванному в народе живодером, видимо, не от того, что тот живо дерется, внутренне содрогаясь от мысли, что стою по периметру прямо перед признанным и призванным садистом.
Тот, завидев меня, гаденько заухмылялся, натирая серой тряпочкой черную кожаную плеть с грубой окантовкой.
— Подсказать что — то? — голос оказался гнусавым и неприятным, как и весь его вид. — Блондины? Брюнеты? Есть парочка рыжих, во — он в той клетке. Оптом дешевле. — Указал на дальнюю конуру. — Есть кроткие, хотя по глазам вижу, что вы любите сами усмирять, — он подмигнул мне своим противным маленьким глазом.
— Я хочу забрать всех, — мрачно поведала, стараясь особо не смотреть на него, а то точно вцепилась бы ногтями в лицо.
ГЛАВА 12
— Всех? — взволнованно спросил садист, нервно облизывая сальные губы. — Но это будет стоить, как половина дворца!
— Кто сказал, что я собираюсь платить? — вздернула нос кверху, окатив слизняка презрительным взглядом, — у человеческой жизни нет цены. И не тебе ее устанавливать, урод. У империи есть законодательство. И оно четко регулирует, что рабство запрещено, — почти рычала я.
— Не слышал о таком указе.
— Значит услышишь! Незнание закона не освобождает от ответственности!
— Смешно, — хмыкнул садюга, — ты знаешь, кому я служу? Лучше не нарывайся на неприятности, красотка. Ты явно не дотягиваешь до уровня значительных людей мира сего. Мордашка — то симпатичная, были бы еще мозги…
— Если бы меня интересовало, кому ты служишь, я бы и спросила, а сейчас закрой рот и отдай ключи от клеток! — магия забегала по мускулам, но пока я себя контролировала, хотя это было и не обязательно.
— Да кто ты такая?! — прикрикнул на меня выходящий из себя «продавец», в этот же миг на его плече оказалась сжимающая рука Лаосара, да так припечаталась, что мужик немного присел, схватившись за дверной косяк.
— Интонации контролируй, — проговорил спокойно и от этого стало жутко, он просто смотрел холодными глазами, в которых обычно пылает пламя, бррр, — не люблю, когда к моей женщине неуважительно относятся. При покупателях глаза в пол, Сармак.
Живодер тяжело сглотнул, смотря на моего Лаосарчика, как кролик на удава.
— Я человек не мстительный, было и было, но, как видишь, теперь без ошейника, сила при мне, так что советую бояться спать по ночам. Могу быть в любой момент прямо у тебя за спиной, — это лис прошептал трясущемуся Сармаку прямо на ухо, стискивая пальцами неприкрытую зону у шеи.
— П — пощади, — проныл слизняк, прикрываясь рукой, — не хотел я тогда, получилось так, это моя работа!
— Старый знакомый? — я вопросительно посмотрела на Лаоса.
— Еще несколько дней назад я был в одной из тех клеток, — мужчина указал рукой в сторону, — много где за жизнь побывать успел, но туда вернуться точно не хотелось бы. Знаешь, а ведь в столице еще приличный рынок, в Менеллане порядком хуже.
— Думаю, тут больше подойдет название «долина сломанных душ», а не рынок, — пробубнила себе под нос.
— По приданиям, со старых времен Азриэлла всегда равнодушно относилась к теме рабства, ее это никак не касалось, — вступил в разговор Саадар, — что же сейчас изменилось?
— Может, даже боги учатся на своих ошибках, — пожала плечами и хитро улыбнулась.
В руке вспыхнул шар огня, я застыла, испуганно в него всматриваясь. Не двигалась. Помогло. Он не исчез.
— Так где ключи от клеток, ты говоришь? — поднесла огонь к самому лицу Сармака.
Капелька пота скатилась со сморщенного лба.
— Т — там, — садюга указал на вход в барак.
— Я схожу проверить, поищу, — вызвался Лютимар, наспех выступая вперед.
— Хорошо, Резар, сходи с ним, — кивнула второму.
Стыдно признаться, но почему — то Резару я доверяла больше, чем Лютимару. Во всех планах. Военачальник для меня выглядит каменной стеной, что никогда не сдвинется назло противнику. Я бы с ним и в лес по грибы, и в окоп, и под обстрел. При этом чувствуя себя максимально защищенной.
А вот Лютимара отпускать одного страшно, он хоть и выглядит крупным, но не внушает такого чувства сохранности, как Берсерк. Я даже не знаю, был ли Лютик на войне, а вот Резар с десяток столетий прокуковал на поле боя, заслуживая себе устрашающее имя.
Вернулись мои храбрецы быстро, вместе со связкой ключей наперевес. Я потерла руки, отбирая звенье, как вдруг снова почувствовала ЭТО. Нужда была в два раза сильнее, чем в первый раз. Не теряя времени, я двинулась в ту сторону, откуда тянуло, обходя шаг за шагом ряды строений.
— Азриэлла! Дальше только секция с военнопленными — демонами Аргарда. Остановись!
Я прибавила шагу. А потом заметила, что ступаю не по полу, а по воздуху, паря уже в пяти метрах над землей, при этом чувствуя под собой ровный пол. С ужасом посмотрела вниз. Мужчины смотрелись испуганно, один только Резар злился, словно я специально решила от него убежать. Вместе с тем на его лице проступала решительность. Подумалось, что от него я уж точно никуда не денусь, даже если решу умыть руки навсегда из этого мира.
Как только пришло осознание этого, поняла, что магия больше не подчиняется мне. И что падаю.
