— А разве на камни Мнемозиса записывают какие-нибудь другие воспоминания? — подметила я, всеми силами стараясь унять сердцебиение.
— Тоже верно, — ухмыльнулись его губы.
Интересно, а что, если и это — тоже сон? Если сейчас Дориан взаправду… коснется губами моей шеи, а затем прижмет к себе, и снова начнет жарко целовать?
Ох, проклятье, нет! У меня не должно быть таких мыслей, даже их тени!
— Как я понимаю, вы собираетесь изучить эти записи? — тихо проговорила я, всеми силами стараясь взять себя под контроль.
Мне нужно отойти от него. Сейчас же! Разорвать эту опасную близость. Сделать несколько шагов и оказаться подальше.
…Вот только я продолжала неподвижно стоять на месте, и оцепенев, ощущала, как по коже пробегают мурашки.
— Естественно, — хмыкнул мужчина. И проклятье, у меня не было сомнений: если сейчас, прямо сейчас, он коснется моей кожи, я… просто упаду в эту пропасть!
Проклятые сны, это все они! Это они сводят меня с ума, лишают рассудка, стирают грань в ощущении реальности и заставляют разум лихорадочно проваливаться в эфемерные образы, которые не имели никакого отношения к тому, что происходило на самом деле. Более того — были для меня смертельно опасны. Потому что если мужчина, который подозревает меня в убийстве собственного мужа, решит, будто я — какая-нибудь «изголодавшаяся по мужской ласке безрассудная женщина», это станет для него только еще одним аргументом, якобы подтверждающим мою вину!
Интересно, а имею ли я в принципе право называться невиновной, если у меня появляются ТАКИЕ мысли?
— В таком случае я требую своего присутствия при изучении записей с Мнемозиса моего мужа, — заявила я, и сжав кулаки, все же сумела сделать несколько шагов в сторону.
— Вы имеете на это право, так что как пожелаете, — кивнул Дориан, а затем коварно добавил: — Если только, конечно, в самом деле хотите знать, какие же воспоминания утаивал от вас покойный супруг.
Резко развернувшись, я, наконец, посмотрела на него, скрестив взгляд с этими пугающе-пьянящими темно-красными глазами.
— Хочу, — твердо выпалила я, лишь сильнее сжимая кулаки.
— В таком случае, впереди у нас крайне занимательные дни, — протянул Черный Герцог, внимательно глядя на меня. — Возможно, в этих записях мы узнаем что-нибудь и о том частном детективе, который проводил для Браяна Рейнера расследование касательно того, не родила ли часом от него какая-нибудь из бывших любовниц. К слову, в его документах ничего, наталкивающего на личность этого детектива, вы часом не находили?
— Пока нет. Лишь обычные деловые бумаги. А из тайников, после прошлого — с письмами — на данный момент нашла только этот.
— Понятно. Впрочем, у меня немалые надежды на то, что может быть скрыто в этих камушках, — ухмыльнулся он, взяв один из рубинов, и поднес его к окну.
— А что касается того лакея, от которого родила леди Бьянка?..
— Я уже отправил в столицу письмо с запросом, — заверил Дориан, кладя камень на место. — Надеюсь, ответ придет как можно скорее.
Я медленно выдохнула. И не сводя взгляд, смотрела на то, как мужчина, рассматривая драгоценные камни, внимательно изучает их характерный блеск. Прежде чем, взяв первый из них, вставить в слот.
— Начнем, пожалуй, с бриллиантов: воспоминаний, на которые лорд Рейнер решил потратиться больше всего, чтобы сохранить их в первозданном виде, — проговорил он, активируя прибор.
И уже несколько секунд спустя хрустальный шар заволокло белым туманом, сквозь который появилось довольно четкое изображение…
Девушка. Совсем юная, свежая, красивая. С идеально гладкой кожей и лучистыми зелеными глазами, которые были затуманены пеленой блаженной страсти. С шелковистыми светлыми волосами, разметанными по подушке. Совершенно обнаженная.
— Я люблю тебя, Браян, — со стонами прошептала она, потянувшись рукой вперед, и коснулась ладонью мужской щеки.
— И я люблю тебя, Лия, — страстно выдохнул голос Браяна, прежде чем накрыть губы девушки горячим поцелуем. — Люблю. Люблю. Люблю. Люблю… — раз за разом шептал он, целуя ее шею, плечи, грудь….
— Скарлет? — словно сквозь вату, услышала я голос Дориана, и поняла, что он придерживает меня под руку. — Вы в порядке?
— Я… да… — пробормотала я, стараясь глубже дышать.
Странное чувство. Ведь я… никогда не испытывала к своему мужу того, что обычно называют любовью — только уважение. А исполнение с ним супружеского долга не вызывало даже тени приятных эмоций, тем более — того наслаждения, которое читалось в глазах этой девушки.
Тем не менее, созерцание ЭТОГО все равно выбивало у меня землю из-под ног.
Запись длилась несколько минут и закончилась тем, что изможденная девушка, улыбаясь, лежала у Браяна на груди, пока он перебирал пальцами ее взмокшие волосы, шепча слова любви.
— Знаете, я не уверен, что вам следует и дальше смотреть эти записи, — проговорил Дориан, и я не сразу поняла, что продолжаю опираться на его руку.
— Нет, я продолжу, — отчеканила я, отойдя от него на шаг.
— Мне кажется, это плохая идея.
— С чего бы? — с вызовом фыркнула я.
— С того, что вы сейчас бледная, как мел, — напряженно выдохнул мужчина, посмотрев мне в глаза.
— Ничего, переживу.
— По моему скромному мнению, вы, все же, не в порядке.
— Нет, что вы? — съязвила я, вырывая у него руку, которую он едва взял в свою шершавую ладонь. — Я только что видела запись воспоминания своего покойного мужа о том, как он спит с какой-то женщиной, которой клялся в вечной любви. С какой стати мне быть не в порядке?
— Скарлет…
— Это был брак по расчету, — отвернувшись, отчеканила я. Ох, черт, как же кружилась голова! — Не более чем договоренность с моим отцом. Поэтому нет, мое сердце не разрывается от боли, словно его разбили. Просто видеть это…
— Унизительно? — закончил Дориан, и я сжала кулаки, до скрежета стиснув зубы. — Собственными глазами увидеть, что кого-то он, все же, любил? Причем, как можно понять, был с этой женщиной в самом деле нежным любовником, а не тем, кем был с вами… кого описывали Элиза Лайнер и Бьянка Эдергейл?
— Я не собираюсь ЭТО с вами обсуждать! — крикнула я, резко развернувшись. Ох черт, как же не вовремя в глазах защипало! Только не при нем. Я не имею права разрыдаться при этом мужчине!
— Хорошо, — спокойно кивнул Дориан, продолжая смотреть на меня. — В таком случае, повторю свой вопрос: вы уверены, что хотите продолжать просматривать со мной эти записи?
— Да, уверена, — твердо выпалила я, делая глубокий вдох.
— Что ж, воля ваша. Тогда продолжим, — кивнул он, вынимая камень из слота, и вставляя на его место второй бриллиант с записанным воспоминанием.
Несколько секунд — и сквозь дымку хрустального шара показалась комната. Которую я сразу узнала, потому что это была одна из комнат отдыха моего замка.
— Браян! — всхлипнула девушка, уже знакомая мне по предыдущей записи.
Лия.
Забежав в комнату, она дрожащими руками закрыла за собой дверь и бросилась к нему в объятия.
Несколько секунд тишины — только поцелуй…
Горький и отчаянный поцелуй.
— Он отсылает меня, — заплакала она, прижимаясь к его груди.
— Отсылает? Куда? — охнул Браян, задрожав всем телом.
— Не знаю, лорд Рейнер пока не говорит, — всхлипывая, бормотала Лия. — Скорее всего, и не скажет — я просто узнаю по факту, куда меня привезут. И… он сказал, что там меня уже будет ждать свадьба. На следующий день. Я не хочу, Браян! — с новой силой разрыдалась девушка.
А он, лишь сильнее задрожав, продолжал прижимать ее к себе.
— И это еще не все, — сквозь ком в горле выдохнула она, пытаясь собраться с силами. А затем, наконец, выдавила из себя, снова разрыдавшись: — Наш ребенок… я потеряла его!
— Что? — охнул Браян осипшим голосом. — Как? Ведь…
— Твой отец, — плакала дальше Лия. — Он… вызвал меня вчера вечером к себе. И заставил выпить что-то. Я пыталась отказаться, Браян, в самом деле пыталась! Но он… он схватил меня за горло, угрожал, что вспорет мне живот ножом для конвертов, и принудил выпить какое-то варево! А через час у меня заболел живот, пошла кровь. Я побежала в лазарет, но…
