— Папа, — вздохнула я.
— Заставь меня поверить тебе.
— А как насчет мамы?
— О твоей матери не может быть и речи, Елена. Она потеряна навсегда. Она даже не захотела тебя видеть. Мне очень жаль, душистая горошинка. Сомневаюсь, что ты увидишь свою мать в этом приключении.
Разочарование наполнило мою грудь, но я кивнула.
Он выглядел обеспокоенным. В его глазах блестели слезы.
— Папа?
— Это Горан, Елена. Просто постарайся быть как можно деликатнее.
Я поняла, о чем он говорил. Предательство Горана было тяжелым ударом, когда это случилось. Услышать это из чьих-то уст еще до того, как это произойдет, будет еще труднее.
— Я буду стараться изо всех сил. Обещаю.
На столе между нами лежал открытый план старого замка до того, как сгорело крыло моей матери. Он показывал мне все потайные ходы. Если бы что-то пошло не так, мы, по крайней мере, смогли бы благополучно уйти.
Я пожелала спокойной ночи и вернулась в свою комнату.
Блейк играл с Силхо на кровати. Он не присутствовал ни на одной из вечерних встреч с моим отцом. Он знал, что произойдет, когда мы вернемся к нашей собственной временной шкале.
Силхо здесь не будет.
Я забралась на кровать. Она повернула ко мне лицо и улыбнулась. Она была так чертовски красива. Трудно было представить, что ее будущее было таким мрачным.
Я наклонилась и поцеловала дочку в висок. Мои губы задержались, а на глаза навернулись слезы.
Она сжала один из браслетов Блейка в своем крошечном кулачке. Ее пухлые ручки дико замахали. Радостное хихиканье вырвалось из ее рта. Она подползла к Блейку и упала на него, целуя.
Блейк погладил ее спину одной рукой и мою ногу другой свободной рукой.
Невозможно было подумать, что она станет кем-то злым. Кем-то, кто разрушит наш мир.
Мы провели с ней всю ночь. Когда пришла Симона, чтобы искупать Силхо, я отослала ее прочь. Я хотела сделать это сама.
Мы с Блейком хотели провести с ней каждую свободную минуту. Каждую последнюю, драгоценную миллисекунду.
Когда мы вернемся, все изменится. Если моя мать будет здесь, этот настоящий момент будет другим. Мой отец будет другим. Сэмми и Бекки, все.
Я просто надеялась, что это будет к лучшему.
Силхо спала с нами вечером перед нашим отъездом.
Я рыдала в ванной. Мое дыхание вырывалось волнами, соленое от потока слез, который я не могла остановить. Я не могла представить себе жизни без моей малышки. Даже если ей суждено было стать злой, она была моей дочерью. Она всегда будет моей дочерью. Но у нее не могло быть такой жизни. Я не могла позволить, чтобы у нее было темное будущее. Я могу это изменить. У ее матери и отца была возможность изменить это. Я всем сердцем верила, что однажды мы снова увидим ее в следующей жизни. Конечно, там сходились временные линии. Она поймет.
Она должна была понять. Я надеялась.
Мои стенания эхом разносились всю ночь.
На следующее утро я собрала сумку с кое-чем необходимым: бутылки с водой, бинты — на случай, если у нас возникнут проблемы. Мы все вместе позавтракали. Пришли все, даже Сэмми. Она проявила самые сильные эмоции, которые я видела у нее за многие годы, Сэмми умоляла нас не уходить.
Силхо останется с моим отцом, до тех пор пока все не изменится. Мне было очень интересно, каково это будет для них.
Я надеялась, что все произойдет легко, что они просто проснутся, не зная, что потеряли. Если они все будут помнить это прошлое, этот мир, то это будет кошмар. Но Ральф сказал, что они не смогут запомнить нашу версию событий. Так что только мы с Блейком будем помнить эту жизнь, эту правду… и Силхо.
Прощаться было труднее всего. Особенно когда дело касалось Констанс и Энни.
— Ты знаешь, что всегда будешь моей сестрой, что бы ни случилось, — сказала я, обнимая Энни.
— Знаю.
Я посмотрела на Констанс.
— Дело не в том, что ты не была замечательной матерью. Ты самая лучшая…
— Шшш, Елена. Тебе не нужно ничего объяснять. Я знаю. Мать всегда знает. И пришло время тебе встретиться со своей. Заставь их увидеть. Заставь их поверить. — Она крепко обняла меня. — Я знаю, что ты сможешь это сделать.
Блейк нес Силхо на руках. Она была счастлива. Именно такой я хотела ее запомнить. Счастливым ребенком.
Следующим был мой отец. Я поцеловала его, и он заключил меня в объятия.
— Я сделаю все возможное, чтобы быть как можно нежнее, папа.
Он улыбнулся.
— Будь осторожна, Елена. Горан был чрезвычайно силен, даже тогда. Не дай ему заподозрить неладное.
— Не дам.
Потом была очередь Силхо. Моей дочери. Моего сердца. Я забрала ее у Блейка и просто крепко обняла. Слезы потекли по щекам. Ее блестящие глаза округлились от детского удивления при виде влаги на моем лице.
Блейк потрепал меня по плечу, когда наклонился, чтобы поцеловать ее в иссиня-черные кудри.
— Я люблю тебя, малышка. Так сильно. Я всегда буду любить тебя, во веки веков.
Она играла с моим ожерельем, не чувствуя горечи, наполнявшей каждое слово. Я прижалась губами к ее голове. На сердце было слишком тяжело, чтобы сдвинуться с места.
«Она будет счастлива, Елена. Джордж видел это.»
Он показал мне видение, которое Джордж объяснил ему. Она была счастлива. Так счастлива. Играла в прекрасном саду, окруженная любящими людьми, и Кара среди них. Я знала, что это рай.
Это дало моей душе капельку покоя.
Я отдала ее Констанс. Блейк разделся и перекинулся в свою драконью форму. Я собрала его одежду для обратной трансформации.
Я едва могла говорить из-за удушающего горя.
— Скоро увидимся.
— Ты ставишь на это, сладкая горошинка. А теперь иди спасай маму, и удачи тебе. — Отец обнял меня в последний раз. — Я знаю, ты можешь это сделать, — прошептал он мне на ухо.
Закинув рюкзак на плечо, я кивнула и забралась на крыло Блейка. Я больше не смотрела на свою семью. Это было слишком тяжело.
«Так куда же, Елена?»
«Я не знаю. Что-то подсказывает мне, что прыжок назад во времени — это дело Рубикона.»
Он рассмеялся. Это не был раскатистый смех, исходящий из его живота, и в тоже время это не было усмешкой. Это было что-то среднее.
«Хорошо, давай попробуем так». Он начал все просчитывать. Скорость, с которой он летел в ту ночь, когда мы вернулись во времени, расстояние, о чем он думал… Нет, в этом не было особой необходимости; ему было весело. Это ни с чем не было связано. Он не думал о прошлом.
«Держись!»
Я осторожно обернула его усики — я иногда дразнила его, говоря, что они похожи на усы сома, — вокруг своих ладоней. Когда я дала ему добро, он взмыл вверх. От его скорости у меня перехватило дыхание. Пронизывающий ветер украл слезы с моих глаз.
Он пронесся обратно вниз и снова вверх. Мы продолжали в том же духе по меньшей мере двадцать минут. Ничего не происходило.
Не было ни яркого света, ни перехода назад во времени.
«Я не знаю, что случилось, Елена. Я не знаю, как это сделать.»
«Все в порядке. Мы доберемся туда. Просто наберись терпения.»
Разочарование охватило его мысли.
«Может быть, это было ночью. Думаю, нам следует разбить лагерь до ночи и посмотреть, что произойдет.»
Я надеялась, что он был прав насчет этого, и прошлый раз был на самом деле, а не плод какого-то психического расстройства.
«Это не ментальная связь, Елена.»
Иногда я ненавидела то, что мы были так тесно переплетены в наших мыслях.
«Я люблю это.»
Я усмехнулась. Он разрушил стену моего горя всего на мгновение. Но она снова легла мне на плечи, тяжелая и неумолимая.
