камер, толпа репортёров выкрикивала вопросы. Мюррей не отвечал ни на один из них, но я заметила, что он поворачивался к журналистам в такой позе с широко расставленными ногами, какую политики часто принимали, чтобы казаться могущественными. Ааа. Мюррей поправлял свою внешность не ради Лукаса, он красовался перед камерами. Внезапно сразу несколько вещей обрели смысл.
Я пошла обратно внутрь. Я не имела ни малейшего желания появляться в завтрашних газетах.
Лукас одарил меня кривой улыбкой, когда наконец-то вошёл следом за Мюрреем.
— А вот тут, — объявил детектив Мюррей с витиеватым жестом, — у нас труп.
Лукас проскользнул мимо меня и встал на колени возле тела Гилкриста Боаста. Его челюсти оставались сжатыми, пока он осматривал гоблина.
— У вас есть образец крови? — спросил он.
Мюррей кивнул одному из офицеров в униформе, который метнулся вперёд с маленьким запечатанным пластиковым контейнером. Лукас снял крышечку, понюхал образец крови Питера Пиковера, затем приблизился к следу крови на щеке Боаста.
Я была не единственной в узком коридоре, кто подался вперёд, ожидая ответа Лукаса. Даже детектив Колкахун задержала дыхание. Ему не потребовалось много времени.
— Да, — мрачно сказал он. — Совпадает.
Улыбнулся только детектив Мюррей.
— Изумительно!
Лукас покосился на меня. Я изо всех сил постаралась не реагировать.
— Знаете, — сказал Мюррей, не обращаясь ни к кому в особенности. — У каждого старшего следователя должен быть вампир в команде. Это намного быстрее, чем использовать лабораторию. Мгновенный результат. Вот это в моём духе!
Лукас склонил голову.
— Рад помочь.
— А я благодарю вас за эту помощь, — помпезно ответил Мюррей. — Детектив Колкахун проводит вас обратно к кордону.
Лукас не пошевелился.
— Есть ещё.
— Что ещё?
Лукас снова взглянул в мою сторону.
— Ещё кровь. Запах слабый, но я чую, что он витает где-то ещё в доме.
Мои глаза метнулись к гостиной. Лукас встал и пошёл туда, задержавшись на пороге и осматривая каждый дюйм комнаты.
— Там, — сказал он. — Вон та рамка в буфете. Это кровь — та же самая кровь.
Я подвинулась посмотреть, Мюррей и Колкахун тоже. Мы втроём уставились на маленькую картинку в рамке. Рисунок был примитивным.
— Это двухъярусный автобус, верно? — сказала я.
Колкахун кивнула.
— Нарисованный кровью.
— Там внизу, — сказал Мюррей. — Там, где… должна быть подпись художника. Это…?
— Палец Гилкриста Боаста? Да, похоже на то, — сказала я. Отрубленный палец был неуклюже приклеен к рисунку скотчем.
— Не просто нарисован кровью, но ещё и нарисован пальцем, — Колкахун повернулась ко мне. — Какого хера происходит?
Я не могла ответить. Я не имела вообще ни малейшего понятия.
(Имеется в виду техника пальчикового рисования для детей, когда не используется кисточка; ребёнок просто обмакивает пальцы в краску и рисует ими по бумаге, — прим.)
Глава 7
Единственный, кто в данный момент считал, что хорошо будет устроить пресс-конференцию — это мужчина на импровизированном подиуме, старший следователь по делу. Это было его шоу.
— Мюррей — не плохой детектив, — пробормотала Колкахун. — И он не плохой ведущий следователь.
Я ничего не говорила. Я ждала «но».
— Но он амбициозен, — продолжила она. — Он хочет стать одной из шишек в полиции Лондона.
Я ничего не имела против амбиций, но мне не нравилось, когда амбиции мешали результатам или подрывали безопасность. Самый быстрый способ сделать себе имя — это привлечь к себе внимание публики, и именно поэтому детектив Мюррей стоял перед стадом журналистов. Но у нас не было ответов, нашей единственной зацепкой была Зара, и её нигде не было видно. Обнародование информации может побудить убийцу убить вновь. Мюррей не выделил время на обдумывание последствий того, что он собирался сделать.
Он постучал по микрофону, и тот пронзительно запищал в ответ.
— Леди и джентльмены, — произнёс он. Микрофон снова запищал. На его лице отразилась раздражённая гримаса, и он выключил микрофон. Затем повысил голос, чтобы его слышали. — Мне нужно сделать короткое заявление, а потом я отвечу на вопросы, — выкрикнул он.
Журналисты нетерпеливо поёрзали, держа вытянутые руки с телефонами, которые уже вели запись.
— Две ночи назад на Гановер-стрит в Хакни было найдено тело мужчины сорока с небольшим, находившегося в его доме. Мы опознали жертву как человеческого мужчину по имени Питер Пиковер. Его убийство было особенно омерзительным, и в результате я посчитал, что нужно рассмотреть возможные сверхъестественные элементы. По этой причине я вызвал для консультации Сверхъестественный Отряд, — он показал на меня.
Я сделала всё возможное, чтобы не поморщиться, и мысленно отматерила его за то, что он приказал мне присутствовать на конференции. Единственная причина, зачем я тут нужна — это чтобы он выглядел хорошо.
— Этим утром, по близко расположенному адресу, была найдена вторая жертва, мужчина-гоблин, с кровью жертвы из Хакни. Чтобы ускорить наше расследование, я вызвал главного лондонского вампира, Лорда Хорвата, на помощь. У нас две жертвы, человек и сверх. С помощью Лорда Хорвата мы пришли к выводу, что убийца один.
Пока моя кожа покрывалась мурашками от дискомфорта, детектив Мюррей выждал эффектную паузу.
— Мы называем его Убийца Купидон.
Я вскинула взгляд. Разве?
— Если у представителей общественности есть какая-то информация, мы хотим её услышать. Наше расследование будет обширным, и я бы хотел воспользоваться этой возможностью, чтобы заверить граждан, что мы будем действовать тщательно. Я также хотел бы сказать Убийце Купидону, что дни его убийств сочтены. Я не потерплю, чтобы такие ужасные действа совершались в моём прославленном городе.
Колкахун фыркнула.
— Уверена, Убийца Купидон трясётся как осиновый листочек.
Я решительно отказывалась называть его Убийцей Купидоном.
Мюррей величественно тряхнул головой.
— Теперь я отвечу на вопросы.
— Почему вы дали ему имя Убийца Купидон? — спросила первая журналистка.
Мюррей, похоже, пребывал в восторге от того, что она спросила. Видимо, ему не терпелось раскрыть отвратительные детали.
— Обе жертвы были найдены со следом поцелуя на щеке, — он услужливо показал на свою щеку на случай, если журналисты
