ты когда-то считал нерушимым.
— Возможно, для вас ставки никогда не были столь высоки. Как только вы подпишете бумаги, соглашение будет неоспоримым — не то чтобы было кому его оспаривать. Я сам организовал траст, и он предоставляет защиту интересов вас обеих. Вы можете показать бумаги своему адвокату перед тем, как подписывать их, и более того, я советую вам это сделать. Однако условия наследования не обсуждаются. Они должны быть выполнены без отклонений и нарушений.
Звучало зловеще. Я снова ощетинивалась. Проницательный мистер Бальфур заметил и продолжил:
— Что касается деталей вашего родства с Джунипер, вероятно, вы найдёте эту информацию где-то в имении, среди её бумаг. Я не утаиваю от вас информацию, мисс Грей. Будучи её поверенным, я просто не имею доступа к данным сведениям, — он нахмурился, затем добавил: — Она говорила, что есть кулон, который носили разные ответвления вашей семьи, и у вашей матери мог иметься таковой?
— Ничего не приходит на ум.
— У неё не было любимого кулона?
— Мама не очень любила ювелирные украшения, — сказала я. — Теперь мы уже никогда не узнаем. Я всё потеряла в пожаре.
Не совсем всё. Несколько дней назад Том Харрис позвонил мне и сказал, что они спасли немного вещей — столько, что поместилось в одну небольшую коробку. Огнеупорный сейф в мамином шкафу был придавлен падающими обломками, но содержимое осталось невредимым. Я планировала забрать всё, когда вернусь. Я подозревала, что едва ли найду что-то помимо документов, но надеялась, что там будет нечто большее; особенные фотографии, которые мама припрятала, наполненные любовью моменты, пережившие пожар, чтобы потом я могла стискивать их, плача. Шарф, который она носила, и на котором сохранился бесценный запах моей матери. У меня не осталось ни единой её фотографии. Я изнывала от желания свернуться в постели, смеясь, плача, вспоминая, но у меня имелась лишь моя сумка, урна с прахом и воспоминания, которые с ходом времени всё сильнее станут размываться по краям.
— Это была маленькая семиконечная звезда на изящной цепочке.
— Я удивлена, что Джунипер не поручила каким-то людям ворваться в наш дом и найти этот кулон, — саркастично заметила я.
— Джунипер была выдающейся женщиной, гениальной и преданной этому городу, но она уже какое-то время знала, что умирает. В этом году ей исполнилось бы 103 года. Она отчаянно желала найти наследника. Она не желала оставлять своё имение незнакомцу или обрекать его на постепенную разруху. Оно было чрезвычайно важно для неё, и оно также чрезвычайно важно для нашего города. Она была любима всеми, и её кончина породила немало скорби. Джунипер была щедрой натурой, приверженной её близким людям. Да, мисс Грей, она была безжалостной в ваших поисках, но в противном случае она умерла бы без наследницы. Когда она подтвердила ваше родство, я увидел её как никогда счастливой. Она надеялась привезти сюда и вас, и вашу мать.
— Почему она сама не связалась с нами?
— Она погрузилась в кому. Я позвонил после её кончины. Когда звонок в ваш дом не дал ответа, мы не имели другой возможности связаться с вами, так что частный сыщик полетел обратно и узнал, что ваш дом сгорел дотла. Мы боялись, что потеряли вас обеих, но когда Чак отправился в пожарную часть, они сообщили ему, что вас не было дома, когда это случилось, и дали ваш номер телефона.
Внезапно я испытала измождение, будто последние несколько лет разом настигли меня, оставив пустой и осушенной.
— Что за наследство?
— Тут всё сложно.
— Почему меня это не удивляет?
— Джунипер не просто искала того, кому можно будет оставить имение. Она надеялась, что её наследница полюбит это место так же, как она сама, и решит жить в Дивинити. Рассматриваете ли вы переезд сюда, мисс Грей?
Я тупо уставилась на него. Я даже не могла представить, что буду делать через пять минут.
— Понятия не имею. Я пробыла тут всего час.
— Не то чтобы вам было куда возвращаться, — мягко сказал он.
И это тоже. Я вовсе не горела желанием снова спать на надувном матрасе в пустой студии.
— Я так понимаю, она оставила мне дом.
Можно считать это благословением, если он пригоден для проживания и обставлен мебелью, даже если эта мебель будет плачевно устаревшей, что само собой разумеется, учитывая её возраст. Я представляла себе протёртые ковры, обтрепавшуюся обивку кресел, стол с жёлтой пластиковой столешницей в уголке крохотной кухни с линолеумом на полу. Мне плевать, насколько старая там кровать и как она выглядит, лишь бы на ней был матрас.
— Да. Но чтобы унаследовать дом, вы должны жить в нём.
— Как долго?
— Три года.
— Года? До тех пор он не мой?
— Боюсь, что нет.
Я рывком поднялась на ноги, прошла мимо стола и встала у окна, глядя на улицу. Пусть я презирала зиму, и мне понравился южный климат, перемены будут радикальными. Может, я и сирота, но дома у меня хотя бы были знакомые люди. Здесь я никого не знаю, кроме опасно соблазнительного мужчины в Новом Орлеане, о котором я предпочла бы больше не думать. Существовал определённый комфорт в знакомой обстановке, в привычных достопримечательностях, и Эсте жила на расстоянии менее часа езды от Франкфорта. От меня ждали оплаты аренды? Каков ежемесячный платеж по ипотеке? Что, если там требуется дорогостоящий ремонт?
— Это абсурд, — отрывисто бросила я через плечо. — Кто вообще заставляет человека три года жить в доме, прежде чем передать право владения на него?
— В этот период все счета, коммунальные платежи и расходы на текущий ремонт будут оплачиваться из трастового фонда, — сказал мистер Бальфур. — Вдобавок вы будете получать пять тысяч долларов в месяц на текущие расходы, что в итоге складывается в шестьдесят тысяч долларов в год.
Я ахнула, ошеломлённая этой суммой. Не надо платить по счетам, плюс доход в 60 тысяч долларов?
Это изменит всю мою жизнь!
Если останусь на три полных года, то получу 180 тысяч долларов. Я едва могла это осмыслить. Я могла бы найти работу и копить каждый пенни, договориться с моими кредиторами о долгосрочном графике выплат. Я буду владеть домом! Я никогда не спрашивала себя, кем хочу однажды стать, какое образование в колледже могу выбрать. Эти мысли были слишком болезненными, потому что я знала, что они станут реальностью лишь в том случае, если мама умрёт.
180 тысяч долларов означали, что через три года я смогу поступить в колледж. Или, если поблизости есть университет, возможно, я даже смогу посещать несколько курсов, находясь
