она жила в этом же отеле, провожать ее не имело смысла. Расстались в холле у лифта, оставалось только надеяться на завтрашнюю встречу. Лора была разочарована.
Эльриан вернулся в общежитие буквально за 15 минут до отбоя. Мишель уже весь извелся.
— Ну что? — нетерпеливо спросил он принца, — что-нибудь важное сказала?
— Не дал, — устало ответил Эльриан, — просто не дал.
— Но почему? Мы так надеялись на это свидание!
— Буквально за час до встречи из отдела безопасности Холдинга прислали досье на эту даму. Тебя не было, ознакомишься завтра с утра, перед конезаводом. Досье пренеприятное не стоит на ночь читать, да и поздно уже. Дамочка выполняет мелкие грязные поручения для руководства Корпорации Сардор. Знаешь причину ее развода с Герхардом Грассом? Любящая жена попыталась выкрасть у любимого мужа секретную документацию из сейфа. Отличная характеристика! Я прочитал и уже не успевал продумать линию поведения в связи с новыми факторами, поэтому просто «включил принца».
— Как это?
— Неожиданно для нее стал вести себя строго в соответствии с этикетом. Надеюсь, это впечатление произвело и больше попыток посещения подобных заведений дама организовывать не будет. Ты вспомни трапезу с Витторией на космолете. Вот примерно такого собеседника наша дама и получила. Ничего личного, разговор о погоде, о природе, и четкое обозначение дистанции. Посмотрим, что это даст нам завтра.
— Что, снова встретитесь на конезаводе?
— Да, она мне нужна, проверить Дитятю. Его реакция на женщин мне не нравиться. Надо убедиться, это только на Розетту, или на всех женщин. Все не могу привыкнуть к этому дурацкому имени. Надо же было обозвать так жеребца! Никак не придумаю, как переделать! Ты завтра не отлынивай, будешь меня охранять, а то слишком подозрительно будет — охранник, постоянно бросающий своего подопечного. И давай обдумаем еще одну проблему. От кого я мог узнать причину ее развода?
— Зачем тебе это?
— Хочу вывести дамочку из себя. Посмотрим, что она наговорит, оправдываясь. А то уже пошел второй месяц, как знакомы, а толку от этого знакомства ноль. То ли она сама в планы руководства не посвящена и просто послана приглядывать за мной, то ли хотела навязаться в любовницы, а не выходит. Не могу понять ее роль, и это злит.
— А скажи правду — пришло сообщение от генерала Саарте, который пообщался с Герхардом и прислал тебе досье. Что резко испортило ее репутацию в твоих глазах. Посмотришь, как будет выкручиваться.
— Это мысль. Только давай немного изменим. Ты сообщил на Эллану о нашем знакомстве и частых контактах, оттуда тебе прислали сообщение, а ты предупредил меня. Вот, даже завтра решил сопровождать, раз дама оказалась с подмоченной репутацией. Мне не следует светить близкие контакты с генералом Нацбезопасности. А ты его подчиненный, тебе сам Бог велел!
— Знаешь, мне нравиться. Давай так. Ты молчи, а я при слове объясню, почему вдруг начал волноваться за подопечного, и что ознакомил тебя с ее досье! Вот ты и был холоден на свидании, объясняться не счел нужным, но дистанцию обозначил.
— Ясно, так и поступим. Давай спать, завтра вставать рано!
Утром принц с Мишелем приехали на конезавод рано. Успели пообщаться с Моттом, который все же устроился туда работать по выходным — давать уроки начинающим любителям верховой езды, в основном детям, на пони. Он и предупредил друзей, а так же подъехавшего попозже Наджара.
— Ри, что-то в последнее время старый маразматик подозрительно часто крутиться около ваших лошадей. Как бы пакость какую не задумал! Может, пожалуемся хозяину, я подтвержу, что видел его около них.
Эльриан задумался, но вдруг ему в голову пришла совершенно шальная мысль. На дорожке, ведущей в конюшню, появилась Розетта. — «Попробуем сыграть грязно, — подумал принц, — может быть, избавимся от старого вредины насовсем!»- Вслух сказал:
— Мотт, я сейчас чуть-чуть полюбезничаю с Розеттой, а ты постарайся заманить сюда старика, что бы он это увидел.
— И что?
— В идеале было бы спровоцировать его на скандал с привлечением господина Смайса, который со времен аукциона пускает на меня слюни и глубоко раскаивается, что убрал меня от своей дочери. Надо, что бы он обозлился на вредного старика и сделал тому внушение. Ты не узнавал, как его финансовое положение? Не Смайса, старика!
— Конюхи и тренеры сплетничали, что он держится за это место, так как родные добились над ним частичной опеки после того, как он чуть не разорил их игрой на тотализаторе. Теперь ему выдают только месячное содержание, а к основным деньгам семьи он доступа не имеет. Играть ему тоже запрещено судом, но он делает ставки как-то хитро, через подставных лиц.
— Отлично! Значит, возможное увольнение не поставит его за черту бедности, и моя совесть будет спокойна.
— А Розетта?
— Что Розетта?
— Ну, — замялся Мотт, — она не пострадает?
— В каком смысле?
— Ну, влюбится в тебя…
— Мотт, скажи прямо, тебе девушка нравится?
— Ну да, мы постоянно в академии пересекаемся, она хорошая девушка!
— Мотт, я ее с Дитятей тренировал почти весь прошлый учебный год, пока Смайсу, а вернее его приятелю, имеющему на нее виды, что-то не понравилось. Так что возможность завести роман у нас была, но не завели же. У нас просто дружеские отношения. Так что можешь быть спокоен. Более того, если Смайс будет наезжать, скажи мне, и если у тебя все серьезно, то у меня найдутся аргументы в твою пользу!
Отправив слегка опешившего Мотта искать старого тренера, Эльриан приветствовал подошедшую, слегка расстроенную вчерашним происшествием Розетту. Он стал тщательно расспрашивать ее о занятиях с Дитятей, пытаясь выяснить, что могло послужить причиной развившейся у жеребца стойкой неприязни к ней, как к всаднице. Не скрывал тот факт, что конь предназначался в подарок именно женщине, и что факт неприязни коня к женскому полу его очень тревожит.
— Нет, Ри, ничего особенного, только тренер приказывал надевать на него строгие удила, маску с большими наглазниками, а в последнюю тренировку показал прием, что бы лошадь прыгала более высоко, а то он на последних тренировках все время задевал верхние бревна.
— В наглазниках? — не выдержал Наджар, слушавший девушку с большим вниманием.
— Да, а что?
— Ничего, продолжай, — попросил Эльриан, переглянувшись с Мишелем и Наджаром, опытными лошадниками.
— Ну вот, он предложил во время прыжка слегка подстегивать его под брюхо, что бы понял, что надо прыгать выше. Я послушалась, хотя лошадь было жалко, он вроде старался прыгать выше, а во время последнего прыжка вдруг заржал и по приземлении постарался меня сбросить. Его поймали, удержали, а потом у меня начались экзамены и тренировки пришлось прервать,
