Парень с чудесными глазами начал изменяться, вбирая тени, отбросившие шелуху.
Он растягивался и расширялся, возвышался над нами, как «Синсар Дабх», в форме чудовища, но без ее жестокости. Его крылья широко распахнулись, погружая пещеру в ночь. Звезды и миры закачались на перьях, и я почувствовала его радость.
Мысль о том, что любимая ушла из жизни осознанно, сводила его с ума.
Но оказалось, что она не бросала его. Ее похитили.
Он любил ее вечно.
До того как она родилась.
После того как он поверил в ее смерть.
Солнечный свет для его льда. Холод для ее лихорадки.
Я пожелала им вечности.
«И тебе, красавица».
Король Невидимых исчез.
Когда моя вера слабеет
И я собираюсь сдаться,
Ты вдыхаешь в меня жизнь...
Skillet «Awake and Alive»
Вывеска была тяжелой, но мне хватило решимости.
Бэрронс, при его-то силе, значительно облегчил бы мою задачу, но я справилась без него. Я была не в настроении спорить.
Когда я отвинтила последний кронштейн веселой вывески от шеста над дверью магазина, она выскользнула из моих рук, упала на тротуар и треснула посредине.
Вывеска «МАНУСКРИПТЫ И МЕЛОЧИ МАККАЙЛЫ» рухнула в пыль прежде, чем ее увидел хоть один покупатель.
И меня это радовало. Я не имела права на эти слова. И хотя мне нравилось видеть свое имя над входом, от этой вывески мне было неуютно. Это место было... ну, уж точно не «МММ».
Я не собиралась возвращать Бэрронсу магазин.
Он останется моим навсегда. Но название будет прежним. Я просто не смогу называть его иначе.
Двадцать минут спустя прежняя вывеска вернулась на место.
Я отряхнула руки от пыли, прислонила лестницу к колонне и отступила, чтобы полюбоваться на дело рук своих.
Четырехэтажное... я посмотрела вверх. Сегодня пятиэтажное. Итак, пятиэтажное здание снова официально считалось «Книгами и сувенирами Бэрронса». Собственностью МакКайлы Лейн. Прошлой ночью прежний владелец передал мне все права на него.
Я вышла на середину улицы и окинула магазин критическим взглядом. Он был мой, и я о нем позабочусь, ни дюйма не уступив вандалам или стихиям. Шторм Невидимых мой магазин выдержал лучше многих зданий в городе, поскольку его защищали барьеры бессмертного.
Я вспомнила, как впервые увидела это место. Тогда я в ужасе бежала из Темной Зоны. Я была одинока и отчаянно хотела получить ответы на свои вопросы. В ту ночь магазин встретил меня святым светом спасения.
Мое убежище. Мой дом.
Обновленный фасад сиял темной вишней и хромом. Над входом был вмонтирован новый светильник, заливающий янтарным светом дверь и витражи.
Высокие окна по бокам обрамлялись коронами и тонкими коваными решетками. В стеклах не было ни трещинки, на пилястрах не было выбоин. Фундамент был плотным и надежным. Мощные прожекторы на крыше контролировались таймерами. Скоро они включатся. В старомодном зеленом окошке светился неоновый знак «Открыто».
Темная Зона опустела, но, пока я владею магазином, он останется бастионом света. Он мне нужен. Он спас меня. Я любила это место.
И этого мужчину.
В этом-то и была загвоздка.
С финального акта пьесы, разыгравшегося под аббатством, прошло уже несколько дней, а мы так и не поговорили об этом.
Когда Король исчез, мы переглянулись и направились к выходу. Мы словно торопились вернуться туда, где будем чувствовать себя уютно и в безопасности.
Мама и папа посмотрели на Бэрронса, потом на меня и мудро решили отправиться в «Честере». У меня самые умные, самые классные родители. Мы с Бэрронсом вернулись в книжный магазин и сразу пошли в постель. Из которой нас смог выгнать лишь зверский голод на грани истощения.
Финал оказался неидеальным и вовсе не таким, как я представляла прошлой осенью, когда мы строили отчаянные планы по спасению стен между мирами.
«Синсар Дабх» была уничтожена.
Но, как бывает со всеми предметами из мира Фейри, она стала чем-то иным.
Ши-видящие были в ярости от того, что им пришлось охранять новую Книгу, но сложно спорить с отсутствующим Королем.
Кэт заняла место Ровены, согласившись возглавлять ши-видящих, пока аббатство не будет очищено от Теней, а численность ордена не восстановится. Затем будет устроено голосование и избран новый Хевен.
Я собиралась войти в него и настоять на важных изменениях — для начала надежно запечатать пещеру с «Синсар Дабх», замороженной в слишком уж искушающей оболочке. Оградить ее железом. Залить бетоном.
Келтары вернулись в Шотландию, забрав с собой Кристиана, но никто не верил, что мы видели их в последний раз.
До Хеллоуина все мы считали, что однажды жизнь может снова вернуться в норму. Эти дни ушли навсегда.
Мы потеряли почти половину населения Земли — более трех миллиардов.
Стены были разрушены, и в отсутствие Королевы Видимых никто их не восстановит. А я не сомневалась, что Король отправился в длительный отпуск.
Джайн и его люди по-прежнему были при деле, очищали улицы от Невидимых, а небо от Охотников. Я собиралась с ним об этом поговорить. Возможно, с Охотниками удастся заключить сделку. Мне не нравилась мысль о том, что в К'врака могут стрелять.
Кэт связалась с филиалами «Почтовой службы инкорпорейтед». Она рассказала мне, что Темные Зоны распространились по всему миру, но рецепт Тенебойки Дэни уже переведен на все возможные языки, а изготовление МакОреолов стало выгодным бизнесом. В некоторых частях света можно было выменять Ореол на корову. Миллионы оставленных домов, машин, техники, всего, о чем я когда-то мечтала, были теперь доступны бесплатно. А я могла думать лишь о том, что запросто отдам «Порше Турбо 911» за стакан свежевыжатого апельсинового сока.
МФП блуждали повсюду, как маленькие торнадо, но Риодан и его люди знали, как с ними справиться, и выводили самых опасных из города. Не ради заботы о людях, как холодно сообщил мне Риодан, а потому, что МФП мешали его бизнесу.
«Честере» гремел, как никогда. Сегодня, когда я отправилась пополнить запасы, какая-то девушка прочирикала мне: «Увидимся в Фейри». Хотела, видимо, пожелать приятного дня.
Это был странный новый мир.
Война продолжалась, но велась подпольно. Видимые и Невидимые дрались, но держались тихо, словно не были уверены в том, что наш мир выдержит их бой, и не хотели проверять.
Пока.
Хороший Фейри — мертвый Фейри, считаю я. P.S. Охотники — не Фейри.
