только родные, но вот так слышать это из уст мужчин -- непривычно. Кровь тут же прилила к щекам и ушам. Я же молилась, чтобы моего смущения никто не заметил.
Ник явно не оценил крутой поворот нашего диалога и поспешил поставить точку. Он посмотрел мне прямо в глаза, так словно собирался заморозить и процедил:
– Новичкам всегда везет. К тому же все новобранцы должны обладать определенными навыками и умениями. Меткость один из них. А если бы Роза ничего не умела, тогда ей здесь не место и она для нас обуза, мертвый груз, – отрезал Ник, после чего развернулся и вышел на улицу.
Обидно, потому что его слова неправда. Надменный козел! Почти все новобранцы тюфяки и увальни. Это потом из них делают спецов.
Все парни, не сговариваясь, посмотрели на меня, а потом на командира, пытаясь понять, что за кошка пробежала между нами.
– Ей, Роза не расстраивайся, я так не думаю, – подбадривая меня, сказал Димка и криво улыбнулся. – Видно у него давно не было бабы, – парни из моей группы засмеялись.
– Только глухой и слепой не заметит, что он еле переваривает мое присутствие, возможно и не только он.
Сашка похлопал меня по плечу и сказал:
– Думаю, никто не считает тебя обузой и уж подавно не ненавидит, особенно после сегодняшних событий. Ты показала себя как хороший товарищ, на которого можно положиться.
Мне было приятно, что парни, с которыми я провела несколько часов, уже приняли меня в свой круг и как настоящие друзья подбадривают.
Я благодарно кивнула и принялась осматривать остальных выживших.
Через пару часов вернулся второй отряд во главе с Женькой.
– Докладывайте что у вас? – отведя в сторону Женю, спросил Ник.
Я навострила ушки подошла поближе, делая вид, что перематываю бинты.
– Мы все сделали Ник. Две найденные бреши уже заделали, третья группа переносит все тела в одно место их нужно похоронить. Трупы животных мы уже сожгли.
– Так Жека ты возьмешь вторую группу вернешься обратно в поселение «Лесное». Надо их предупредить. Мы останемся здесь и заночуем. Завтра тоже вернемся, – быстро сориентировавшись в ситуации, скомандовал Никита.
– Убежище проверили?
Жека отрицательно мотнул головой.
– Саня, Миха ноги в руки и в убежище, – парни переглянулись и бегом покинули штаб.
Я мысленно молилась, чтобы там были выжившие.
Через полчаса нашлись еще сто человек, среди них нашлись пострадавшие.
Пока я оказала необходимую медицинскую помощь всем раненым, уже наступила ночь. В штабе никого не осталось. Выжившие разошлись по домам, а парни уже ушли спать в сторожку.
Я сгребла отходы в кучу и заснула в печку, чтобы сжечь. И начала собирать сумку проводить ревизию. Медикаменты, что я взяла с собой закончились, даже бинтов не осталось. Остатки мази, кусочек пластыря, пару таблеток… Кошмар! На обратную дорогу ничего не осталось. Это не обнадеживало. Мама, а потом и брат всегда учили меня, что у врача должен быть запас на экстренный случай. Остается надеяться, что больше ничего не произойдет. Иначе придется, как в детстве, рвать подорожник, плевать на него и клеить на рану.
Я устало потянулась и направилась на выход из штаба. А на крыльце меня ждал сюрприз. Ник словно каменное изваяние стоял у перил на крыльце и ждал меня. В моем сознании теплилась надежда, что Никита спит, и мы не встретимся. Свою дозу стресса и адреналина я уже получила, и конфликтовать с Ником не было никакого желания.
Я сделала вид, что не заметила его в темноте и спустилась с крыльца. Однако Ник не разделял моих взглядов. Он ухватил меня за предплечье, и резко развернула к себе, так что я налетала на его грудь. Я выругалась про себя и как можно беззаботнее ответила, делая смертельно уставший вид, что собственно говоря, не далеко от истины.
– О, не знала, что ты все еще здесь.
– Тебя жду, – проворчал Ник, и заправил за ухо выбившуюся прядь моих волос.
Слишком интимный жест! Я невольно распахнула глаза и посмотрела прямо в лицо Нику, совершив большую ошибку. Мне внезапно стало жарко. Ох, ну и улыбка. Захотелось отодвинуться, сбежать, оказаться от него как можно дальше. Так как прямо под моей ладонью билось его сердце сильно и громко. И в тоже время хотелось остаться, обвести кончиками пальцев контуры его губ, уколоться об щетину и прижаться, как можно ближе, чтобы ощутить его жар, силу и запах… А Ник стоял, продолжая одной рукой придерживать меня за талию. И эта его рука внезапно стала казаться нестерпимо горячей. Однако хоть этот секс-символ и ввел в меня в легкий ступор, я не хотела поддаваться его обаянию. Впрочем, Ник успешно мне с этим помог, заговорив первым:
– Ты всегда работаешь до изнеможения?
– Нет, но не могу же я оставить раненых, – решительно ответила я, стараясь скрыть хриплые нотки. И тут же отодвинуться, но вырваться из хватки Никиты оказалось не так-то просто. И... Меня спас живот, который громко заурчал.
– Голодная, я тоже. Пошли, – ответа он и не собирался ждать, просто потянул в сторону бревенчатого домика – сторожки, в окружении сосен.
Крыша строения слегка покосилась и покрылась мхом. Здание было очень старым и казалось каким-то сказочным. Из крайнего окошка рядом с крыльцом слабо горел свет.
Никита буквально втащил меня внутрь и сразу усадил за стол на кухне, где как оказалось, и стояла свеча. Он быстро сориентировался и словно хозяин начал выкладывать на стол припасы.
– Так где-то тут было молоко, – протянул он в задумчивости.
– Да было бы не плохо, – ответила, пораженная его внезапным порывом заботливости.
Ник все же отыскал банку и налил мне молока, отрезал хлеба и ломоть мяса. Потом посмотрел мне прямо в глаза и сказал:
– Роза ты сегодня хорошо держалась.
– Теперь ты убедился, что я не «мертвый груз»?! – выпалила я, прежде чем осознала, что Никита впервые за все время похвалил меня, а я снова его подначивала, пресекая на корню весь его порыв.
– Нет, просто ты не спасовала и все. А остальное нам еще предстоит выяснить.
Что? Пожалуй это явно не порыв, а так легкое помутнение рассудка.
– Вот как? И чего тебе еще от меня надо? Чудеса эквилибристики? – разозлившись и плюнув на всю субординацию ответила через чур резко огрызнулась я.
– Нет, –
