и усмехнулась. — Как должно быть обидно моей матери. Ты в курсе, что можешь ставить условия?
— И сколько я после этого проживу? — парень хмуро смотрел на веселящуюся ведьму.
С чего он взял, будто она другая? Также как и все остальные темные решила напомнить ему, кто он и чего заслуживает.
— Вот уж не знаю. Ты сейчас среди демонов, — пожала плечами девушка.
— Которым все равно на предсказание. Оно же не их мира касается.
— Ты знаешь предсказание? Можно узнать откуда? Хотя нет, неважно. — Девушка легла на спину и блаженно выдохнула.
— Я пойду в уборную, а ты из комнаты не нагой. Дверь никому не открывай. Если будет нужно — зови.
Ведьма встала и пошла в направлении узкой двери, скрытой за шторой
Кэр не знал как себя вести с этой ведьмой. Она пугала и интриговала его. А еще он испытывал к ней своего рода брезгливость — темные все как один низкие существа.
Роксана вышла из уборной и застала мага в той же позе на том же месте.
— Надо же какой послушный. Уборная — свободна. Девушка прошла к кровати. На ней была надета здоровенная рубаха и короткие штаны — вид совсем ей несвойственный.
Кэр встал со своего места и вышел в уборную.
Что снова задумала ведьма? Решила выпить всю его жизненную энергию? Как-то уж совсем не верится, что она имеет на него другие виды, ведь прежде-то совсем не замечала. Он всегда был для нее пустым местом, Роксана не удостаивала его даже взглядом. С чего бы такие перемены? Или покровительство ему всего лишь способ насолить полуорку? Как бы там ни было, но магу не нравилось чувствовать себя послушной марионеткой в ее руках.
***
Роксана лежала в кровати и улыбалась…
Демоническая сущность в ней восставала и требовала вкусных, сильных эмоций, способных поднять настроение и улучшить состояние в целом. Сама не осознавая до конца, что уже начала охоту, ведьма застыла в ожидании.
Маг появился на пороге. Парень явно был озадачен и задумчив, сбит с толку.
— Маг, ты слышал, что случилось с моим женихом?
Кэр посмотрел на улыбающуюся девушку, лежащую поверх одеяла на боку.
— Слышал.
— Говорят, со мной очень опасно целоваться. Но это не так, — принцесса пожала плечами. Просто он был не в моем вкусе. И я не знала, как от него отделаться. Конечно, жаль беднягу немного, но себя мне жаль намного больше.
Маг застыл, не зная как реагировать на подобную откровенность.
— А, неважно, иди в кровать.
— Я могу спать на полу.
Девушка улыбнулась так, что в груди у мага похолодело.
— Нет, не можешь. Я хочу, чтобы ты лег в кровать. Не люблю спать одна, а Соол, если ты не заметил, остался в храме.
Ведьма ловила эмоции парня и наслаждалась ими, все больше входя в состояние азарта. Маг все же решился и подошел к кровати.
— Не бойся. Не съем. По крайней мере, пока ты мне нужен.
Получив еще одну порцию самых разных эмоций, ведьма подвинулась и, закрыв глаза, легла на спину. Настроение у Роксаны было прекрасное.
Утром Кэр вместе с остальными членами делегации и двумя демонами стоял в необычном помещении. Стены его были из белого полупрозрачного камня, окна полностью отсутствовали. Освещение поступало из-под узких полосок на потолке. Прежде он никогда не видел подобных камней, да и зданий тоже.
Лише смотрел на Роксану осуждающе, но наткнувшись на довольный взгляд ведьмы, бросил попытки достучаться до дочери повелительницы. Гном ходил с важным сосредоточенным видом. Он был весь в ожидании, пока в комнату внесут артефакт. Наконец дверь открылась, и показался демон в белых одеждах. Он принес небольшую шкатулку. Поставив её на каменный пьедестал, демон мола вышел, прикрыв за собой дверь.
Вперед вышли гном и светлый маг. Маг вынул из-за пазухи металлическую пластинку и передал ее гному. Тот раскрыл принесенный демоном белый лоскут и взял в руки второй символ — точную копию первого.
Мгновение и все помещение поплыло. Перед присутствующими показались унылые пейзажи забытого острова и грот с темным камнем. Зеленые волны разбивались о равнодушные скалы, испещренные множеством пещер и маленьких нор, слышалось злобное завывание ветра. Из расщелины показалось гигантское существо чем-то напоминающее богомола и тут же скрылось. Затем видение померкло и на несколько мгновений, словно из пустоты послышался голос, цитирующий предсказание:
В день, когда луна и солнце встанут в ряд, явится в мир демонов некто наделенный властью. И символы Акарана признают в нем хозяина, и возродятся былые боги, поднимется с колен темная сила, и будет царствовать до скончания времен.
Две части горели в руках у Фаруна синим пламенем. Он держался из последних сил. Гном упал. Символы, слившиеся в одно целое, погасли и сами собой оказались в руках у светлого мага. Кэр смотрел на них и не знал, как поступить дальше. Он мельком взглянул на Фаруна Кассаха: вид у гнома был ошеломленным, он, казалось, никак не мог поверить в произошедшее.
Что бы это значило? Неужели Кэр теперь хозяин обоих символов? А ну-ка, что там излагалось в предсказании? Он — избранный?! Быть такого не может…
— На этом предлагаю закончить, — безразлично произнес Тан. — Когда все придут в себя, жду в кабинете. Даю вам четыре часа. Вечером мне надо быть у императора.
Генерал вышел первым, оставив хозяина самого развлекать гостей.
Ор оглянулся и посмотрел на Роксану. Сама же девушка оставалась молчаливой и задумчивой. Она не была взволнована или удивлена. Кэр заметил — что-то настораживало демона, но тот пытался это скрыть.
— Думаю, я передам, что обед стоит подать в комнаты, — тихо произнес демон. — Вам всем надо обдумать услышанное. Поговорить обо всем сможем через четыре часа.
Хозяин дома вышел из зала, оставив входную дверь открытой. Следом, схватив за руку светлого мага, вышла ведьма, потом прошли генералы. Двое магов встали рядом с обессиленным гномом, которому потребовалась их помощь, чтобы подняться и дойти до своей комнаты.
Через четыре часа в кабинете Ора собрались те, кому суждено было стать участниками похода. Роксана села напротив отца, который восседал по правую руку от Тана. Ведьму с двух сторон зажали генералы и настроены они были весьма решительно. Казалось, оттого, какие условия сейчас поставит генерал Тан, зависит дальнейшая судьба возможно не одного мира. Также на собрании присутствовал светлый гном. Он сидел на небольшом мягком кресле и смотрел на присутствующих усталым взглядом. Видимо, его еще слегка трясло от пережитого.
— Если я
