в этот узкий круг посвящённых меня, потому что сам не справлялся.
Магия крови не справлялась.
О срывах короля Лиэрт рассказал по дороге. Тьма выходила из-под контроля. Такое случалось с некромагами и раньше — слишком сильный дар, слишком опасный. Однако в детстве и юности Рэйвен не проявлял никаких симптомов, и лишь после смерти отца, незадолго до Игр Наследников, всё изменилось.
И прекратилось, когда нас связало заклятье страсти…
— Я ещё точно не знаю, как всё это работает, — объяснил первый принц, когда мы сюда шли. — Но с тех пор, как вы с ним начали жить вместе, ничего подобного не случалось. Одно из предположений: заклятье как-то уравновесило все его тёмные потоки, но я склоняюсь к тому, что дело в вашем даре.
«О котором вам знать не полагается», — мысленно усмехнулась я, но вслух заметила только:
— Тогда мой дар ещё не был раскрыт.
Сейчас точно не до мелочных дрязг из-за шпионажа, тем более когда у меня самой в свите минимум три шпиона.
— И всё же он повлиял. Помог. И может снова помочь сейчас.
Я вспомнила Рэйвена Гресслинга на балконе. Тогда казалось, что он так сильно разозлился на меня — настолько, что не сумел сдержать тьму. Но, выходит, дело не во мне.
Или не только во мне.
Ведь, по словам Лиэрта, срывы возобновились после того, как заклятье было снято, а я уехала в Светлое королевство.
Сбежала.
— Я с вами не пойду, — сказал первый принц у самой двери. — Идите и ничего не бойтесь, ваше высочество. Он не причинит вам вреда.
— Мне бы вашу уверенность, — пробормотала я.
Лиэрт прикосновением ладони снял печать, которая удерживала дверь закрытой, и я, помедлив, переступила порог. Сердце стучало так, что биение пульса отдавалось в ушах. Пальцы предательски задрожали.
Кажется, раньше в этой комнате держали какую-то нечисть, типа мелких бесов или даже кого-нибудь покрупнее. Запах был… специфический. Но я тут же про него забыла, когда увидела Рэйвена.
Он сидел, прислонившись к стене, точно узник темницы, которую сам же и создал. Окровавленные руки крепко сжаты в замок. Голова откинута назад, глаза прикрыты — потому я не видела, затопляет ли их чернота, как тем вечером на балконе.
— Ваше величество… — тихо позвала я. И тут же повторила громче: — Ваше величество! Рэйвен! Рэй!
Я никогда его так не называла, а сейчас и вовсе не имела права на подобную фамильярность, но имя само сорвалось с губ — так естественно, будто я произносила его уже не раз. И это подействовало. Тёмный король вскинул голову, и я едва не отшатнулась, когда из его глазниц на меня глянула сама Тьма. Чёрная, пугающая, опасная, как обрыв, как бездна, за которой нет ничего кроме мрака и смерти. И всё же где-то за этой бездной прятался он — мой Рэйвен.
И я не могла его оставить.
— Это я, — сказала как можно более размеренно и спокойно, хотя сердце уже выпрыгнуть из груди было готово.
Я видела разодранный, разломанный на куски камень пола и стен. Видела, содранные костяшки короля. Его окровавленную одежду.
— Со мной всё в порядке. Я не пострадала. Вот, посмотри… посмотрите! — Я покрутилась вокруг своей оси. — Уголёк спас меня. Тот крылатый пёс, которого вы мне подарили.
Он моргнул, и мне показалось, что тьмы в его глазах стало меньше. Отчаянно хотелось увидеть их прежними. Тёмно-зелёными, как мох, внимательными, живыми…
Как и в прошлый раз, я подходила к нему медленно, стараясь не напугать резкими движениями. Опустилась рядом на колени, не боясь помять или испачкать платье — после сегодняшних приключений ему бы это уже не навредило. Протянула руку, чувствуя уже ставшее привычным тепло магии, коснулась неестественно бледной щеки.
Исцеление души требует не только энергии и сил, но и чувств. Надежды, веры, искреннего стремления помочь. А сейчас я всем сердцем желала, чтобы Рэйвену Гресслингу стало легче. Не хотелось даже представлять, что он ощущает, когда сила прорывается через него наружу, захватывает его личность, перекраивает под себя. Если её не остановить, Тёмный король может стать чудовищем.
Монстром.
Об этом Лиэрт тоже предупредил.
— У него ещё есть время, — сказал он, когда мы сюда шли, — но мало. Исходя из жизнеописания других пострадавших некромагов и прогресса самого Рэйвена… остался год или даже меньше.
— И что потом? — холодея, спросила я. — Что случалось с другими некромагами, которые в итоге не выдерживали? Их… убивали?
Первый принц ничего не ответил.
Целительская магия стекала с моих пальцев, светлым пульсирующим коконом окутывала Рэйвена, и, когда он открыл глаза, я не сдержала вздох облегчения.
— Это ты, — прошептала, снова начисто позабыв о церемониях. — Это снова ты… Ох, как же я за тебя испугалась… Не смей больше так делать! Иначе мне придётся запереться тут с тобой и распорядиться, чтобы нас не выпускали, пока…
Мне явно не следовало произносить последнюю фразу, потому что во взгляде Тёмного короля появилось то самое выражение: словно он всерьёз оценивал подобную перспективу.
Тут же захотелось отпрянуть, сделать вид, что ничего не говорила и не делала, но сейчас лишь моя магия удерживала его тьму, и я не могла прервать лечение. Я медленно переместила дрожащие пальцы с королевской щеки на шею — почему-то казалось, так безопаснее, по крайней мере подальше от его губ, — бесшумно выдохнула и усилила напор, пытаясь загнать внутреннего зверя Рэйвена как можно глубже. Некро-тьма не то чтобы боялась моего света, скорее настороженно к нему приглядывалась, принюхивалась и потихоньку пятилась прочь.
— Какая… сердобольная… принцесса… — вдруг прохрипел Рэйвен, едва шевеля потрескавшимся губами.
— Помолчите, ваше величество.
Я нахмурилась и закрыла глаза. Что-то было неправильно…
Нет, мне ещё не доводилось исцелять сорвавшихся тёмных, но выбросы силы я видела, и магия короля вела себя совсем, совсем иначе.
— Ты только что звала меня Рэем.
— Заткнись, Рэй.
Он надсадно рассмеялся, и я едва не потеряла связь с даром.
— Пожалуйста, — попросила тихо. — Я пытаюсь понять…
Рэйвен умолк и застыл, но я чувствовала его обжигающий взгляд и слышала, как всё ускоряется и ускоряется его сердце.
— Что ты видишь? — всё же не сдержался он. — Ли… так и не смог… посмотреть…
— Это… странно.
Другого слова не нашлось. Тьма не казалась агрессивной — как минимум, по отношению ко мне, — скорее, встревоженной, взбудораженной. Выбитой из колеи. Будто она и не стремилась захватить разум носителя, подчинить его и вырваться наружу, нет, её словно… заставили силой? Ранили?
Можно причинить боль магии?
«А разве она не
