Джуди хихикает, перехватывает и прячет пульт, прижав его к креслу спиной.
— Не хочешь по–хорошему? Ну держись.
Разворачиваюсь и выполняю акробатический этюд: берусь левой рукой за подлокотник, а правой тянусь к дальней стороне кресла Джуди и просовываю ладонь ей за спину, пытаясь нащупать трофей. Теперь я нахожусь лицом к ней, левое колено все еще на моем кресле, а правая нога вытянулась и стоит на полу.
— Ай, щекотно, — она заливается смехом. — Хватит!
— Выбирай! Правда или пульт?
Я сейчас вешу над ней в ужасно неудобной позе, но не перестаю щекотать, сдаваться нельзя.
— Третий вариант! — выдает она сквозь смех, и я останавливаюсь.
— Но третьего варианта не…
Предложение обрывается, так и не закончившись, потому что она вдруг достает пустую руку из-за спины, кладет мне на затылок, привлекает к себе и целует.
Глава 12. Наш вечер в кинотеатре
Поцелуй Джуди такой нежный и такой внезапный, что после секундной паники вокруг словно все замирает, затем в этой оглушительной тишине отчетливые, сильные удары сердца отдаются в освободившейся от всех лишних мыслей голове, я прикрываю глаза, погружаясь в темноту, и постепенно меня уносит в иные миры, где царит невесомость, простор, предметы лишаются веса, плотности и своих привычных очертаний, а чувства приобретают цвет, звук и аромат. Сиреневый, синий, желтый, розовый сначала плавно танцуют, все время меняясь местами, окутывая друг друга легкой дымкой, создавая новые цвета, дурманя, затем теряются в зажигательном ритме и пахнут нагретыми на солнце полевыми цветами, ананасовым соком, морской солью, шоколадом и всеми лучшими впечатлениями в жизни сразу. Мы сами превращаемся в чувства. Ее пальцы проникают в мой хаос и устанавливают в нем свои порядки, становясь центрами удовольствия, купаются в эндорфинах, льющихся ведрами в ответ на каждое прикосновение.
Но вдруг что-то тянет меня обратно. В комнату с экраном во всю стену и красными креслами. Черт! Это же моя нога. Она проехала по ковролину и находится на опасно далеком расстоянии от кресел. Еще немного — и я сяду на минусовой шпагат. Пытаюсь подтянуться обратно. Тщетно.
— Я сейчас упаду, — шепчу, едва оторвавшись от ее губ.
— Мне и самой будто крышу снесло…
— Да нет, я серьезно падаю! Помоги мне, а то сейчас разорвет надвое.
Джуди хватает меня за талию и дергает то вверх, то вниз. Не знаю, что именно она пытается сделать. Но мне кажется, опорная рука вот-вот сорвется, и тогда локоть может угодить ей в живот. К тому же, подлокотник больно впивается мне в ребра. Поэтому отталкиваюсь и плюхаюсь задницей на пол, кое-как ухватившись в полете за край кресла. При этом моя левая нога все еще остается на сидении.
— Прости-прости.
Джуди вскакивает и встает рядом на колени, боясь ко мне прикоснуться. Ну да. Вдруг что-то уже сломано?
— Ты в порядке? — спешит осведомиться она.
Я только мычу в ответ и наконец стягиваю левую ногу на пол.
— Где болит?
— Везде.
— Я вызову скорую.
— Нет-нет. Подожди. Дай прийти в себя. Растягиваюсь звездой прямо на сером ковровом покрытии. Эта нехитрая прослойка только что спасла мне жизнь.
Когда снова поворачиваю голову, вижу, что Джуди закрыла рот и нос руками, только влажноватые глаза остались на свободе и безотрывно следят за мной, то и дело моргая. Теперь мне кажется, что, возможно, я несколько переборщил с драмой и зря так перепугал бедную девушку. Можно было и потерпеть. Не так уж и сильно болит, и далеко не везде. Если подумать, почти совсем не больно. А розововолосая нежная натура того и гляди сознание потеряет от волнения. Тут она издает странный крякающий звук, словно задыхается. Это что, паническая атака? Ну вот, Лео, молодец, довел!
— Эй, да в порядке я, в порядке. Все уже хорошо. Не надо так переживать!
А Джуди хватается за живот и покатывается со смеху.
— Так значит, тебе смешно? — спрашиваю и обиженно хмурю брови.
— Видел бы ты себя в этой позе! — объясняет она и снова заливается хохотом.
Ее смех такой искренний и заразительный, что минуты позора сразу забываются. Пытаюсь представить себя со стороны. Ситуация ведь и правда комичная. Подхватываю настроение Джуди и смеюсь вместе с ней, хотя мой копчик не в полной мере разделяет восторг.
Наконец отсмеявшись, оба восстанавливаем дыхание, встречаемся взглядами. И тут нас настигает смущение, неловкая тишина повисает в воздухе. Джуди оглядывается и ощупывает ковровое покрытие вокруг себя.
— Кажется, пульт тоже куда-то на пол полетел, — тихо произносит она. — Или он еще на кресле? Сейчас посмотрю.
Джуди собирается подняться, а я ловлю ее руку и не пускаю. Тогда она оборачивается и смотрит вопросительно.
— Подожди. Мне надо тебе что-то сказать, — шепчу и маню к себе пальцем.
Джуди наклоняется. Конечно, не для разговора. Она все поняла и решила мне подыграть — это видно по невольно тронувшей ее губы лукавой улыбке. И я тут же утягиваю ее в страстный поцелуй.
Мы лежим вместе на полу кинотеатра на втором этаже моего нового дома, который я не покупал, одного из многих похожих домов в этом странном городе, куда никогда не планировал приезжать, но происходящее кажется самым правильным событием в моей жизни, настолько мне с ней хорошо.
С каждым прикосновением мы становимся ближе. Дыхание сбивается. Щелкает пряжка ремешка от ее брюк, надетого поверх моей рубашки. Ее пальцы гуляют в моих волосах. Вот она перекидывает через меня ногу и задевает пульт, который все-таки обнаруживается на полу. Автоматически выключается свет и начинается мелодия заставки перед случайно выбранным фильмом, что-то неважное бормочет голос из динамиков. А меня больше заботит вопрос, почему я не дал ей футболку? Пуговицы на груди никак не поддаются. Наконец расправившись с двумя верхними, тяну рубашку вверх, снимаю через голову. Изящная фигура Джуди предстает передо мной в голубоватом мерцании экрана и простом белом белье. Ничего прекраснее я еще не видел. Прижимаю ее к себе, целую губы, шею. Нежные руки ложатся мне на плечи легко и уверенно, без слов давая понять, что с этого момента мы больше не посторонние друг для друга.
Сумбурный, полный неожиданностей вечер удивительным образом расставляет все по местам.
Глава 13. Воздушные шарики
— И как я умудрился в тебя влюбиться?
— А что в этом удивительного? — спрашивает Джуди, поедающая шоколадное мороженое на пассажирском сидении.
Стираю большим пальцем невидимое пятно рядом с уголком рта, давая понять, что ей стоит последовать моему примеру. Она сразу улавливает сигнал и повторяет движение.
— Да не с той стороны. Дай-ка помогу. — Тяну руку к ее щеке.
— Лучше на дорогу смотри.
Джуди выуживает из коричневого рюкзачка зеркальце и пытается слизать шоколадное пятнышко, а затем достает бумажный платок и усердно трет перемазанную щеку.
— Так почему же в меня нельзя влюбиться?
— Разве я сказал, что нельзя? Влюбился же как-то. Просто странно. Честно говоря, сначала ты мне показалась таким… чучелом. Помнишь, когда ты кралась к дому мистера Дарси? Так внезапно появилась в окне. Вся растрепанная, неуклюжая. Прямо какая-то кикимора. Только с розовыми волосами.
— Ах вот как? Кикимора? Ну, знаешь! Девушку с розовыми волосами можно было сравнить с русалкой, феей, сказочным единорогом в конце концов! Пф… Кикимора! — фыркает она в негодовании и отворачивается к окну, запихивая в рот остаток вафельного рожка и принимаясь злобно хрустеть на весь салон.
— Хорошо-хорошо. Допустим, с кикиморой я погорячился.
— Хм! — Джуди скрещивает руки на груди и даже не думает поворачивается.
Сегодня у меня игривое настроение, а она так очаровательно злится.
— Единорог, так единорог. Это многое объясняет. Лошадь с рогом. Не очень удобно, наверное. Ей простительно быть неуклюжей… — продолжаю ее дразнить.
— Ах ты! — Джуди отвешивает мне шлепок по плечу. — Наверное, считаешь себя самым классным, но даже не догадываешься, какое впечатление производишь. Когда я познакомилась с тобой, была уверена, что ты напыщенный самовлюбленный индюк, который всегда считает себя правым. Еще и с предубеждениями…
