кактус! А все беспорядок! Надо было сначала все разложить, а потом уходить пополнять запасы!
За спиной судорожно в унисон вздохнули все семеро гномов.
— Госпожа, кровать з-з-аносить?
— Секунду! Адриан! Ты живой?!
— Да, я жив, моя госпожа. Пока еще жив, — эльф судорожно выдохнул, — можете меня убить прямо тут. Простите, что так получилось, я оступился и вот…
— Великие боги! Надо было убрать артефакты! Чуть не угробила прямо с ходу! Знала же, что со мной в одном помещении не выживает никто. Даже в общаге при академии жила одна, остальные из моей комнаты просто сбежали после первой же серии условно безопасных экспериментов! Лежи, сейчас я тебя освобожу.
Выдула на липкую лужу облачко пудры, хорошо, что она стояла ближе к двери. Липучка начала оседать, растворяясь.
— А дымом-то откуда так несет?
— Я варил кашу, госпожа. Крупа, судя по всему, была зачарована. Все время не хватало кастрюли.
Эльф начал отлипать от пола, судорожно выдергивая прядки волос.
— Сейчас само растворится, подожди. Заносите кровать, дверь налево.
Гномы сделали шаг через порог, благо Адриан уже смог подняться и отойти к стенке.
Рвануло. Такой знакомый мне гром, прямо соскучиться по нему успела с последней своей вылазки, где я продолбала стенобитным артефактом лаз в гнездо залетного фиолетового грифона. Много тогда пуха удалось раздобыть.
Гномы замерли на месте. Эльфа накрыло облаком грязи. Хорошо, хоть кирпич после этого артефакта разлетается в пыль, без острых частей.
— Госпожа, кровать, точно, нести?
— Точно. Это артефакт сработал. Я его неаккуратно положила, наверное. А может, его случайно задело липучкой, вот и сработал. Ничего страшного, несите кровать, куда я сказала.
— Госпожа? — тихо прошелестел эльф. Тяжело ему будет со мной, хоть бы не издох в первую же неделю. Впрочем, меня дома не будет, может, еще поживет.
— Ты не очень испугался? Цел?
— Да, со мной все отлично. Простите.
— Чего не скажешь о доме, зато теперь проще будет заносить еду. В кладовку будет вход не только с кухни, но еще и из холла. Удобно? Удобно. Если ты цел, то занеси корзины на кухню, я оставила их перед дверью. А я сейчас развею дым и магией уберу кирпичную пыль. Н-да. Ты, точно, ничего не трогал из артефактов?
— Я разложил некоторые из них по шкатулкам и смотал веревки. А потом оступился и вот.
— Ясно. Больше не трогай. Никогда. А то в следующий раз можешь остаться без каких-нибудь ценных частей тела. Например, без головы. Прости, что так вышло. Я буду раскладывать все по местам сразу же.
Адриан
Она все еще меня не убила. Пока лежал, влипнув в пол, вдыхая клубы черного дыма, невольно представил, что бы я сделал, учини хоть кто-нибудь такой разгром в моей бывшей лавке. Думаю, что он бы просто не выжил, или успел бы сбежать, что менее вероятно.
Девушка же, убедившись, что я относительно цел, просто приказала больше никогда ни под каким видом не трогать ее артефактов. Где тот источник, из которого она черпает свое спокойствие? Или это напускное? Ну не может же наемница из страны Роц никак не проявить своего опасного темперамента. Впрочем, судя по всему, она просто не захотела портить мою шкуру перед тем, как вернет прежней владелице. Все же за проступки рабов обычно наказывают и весьма сурово, насколько я знаю. А то, что я сотворил за два часа, даже проступком не назовешь. Катастрофа. Стены как будто и не было вовсе. Удобно стало заносить корзины с провизией? Быть может. Но, по-моему, за такое даже свободному было бы мало устроить обычный скандал. Наемница же просто молчит, магией убирая погром, учиненный моими руками.
А с другой стороны, кровать-то все же занесли и даже ставят в моей крохотной комнатке. Видимо, госпожа не станет меня возвращать, но пар точно выпустит, как только гномы уйдут. Лучше не думать об этом. Не вернет в бордель — уже, считай, повезло, остальное как-нибудь перетерплю, сам виноват. Умение отвечать за последствия своих действий — показатель зрелости эльфа. Так что гордость и честь останутся без повреждений, а тело переживет, я надеюсь.
Кирпичная крошка скаталась в несколько огромных шаров и плавно опустилась во двор, к мусорным бочонкам прямо через окно. Пол замел я. Кастрюли улетели вслед за кирпичной крошкой. Как бы мне самому туда же не улететь следующим номером и при том в дохлом виде.
— Проверь, как поставили кровать, тебе должно быть удобно на ней спать. Если что, попроси передвинуть. Это древесина вареного изрэля, он очень тяжелый.
— Благодарю вас, моя госпожа. Вы слишком добры ко мне, не стоило тратить на раба столько денег.
— Я сама решаю, на что и на кого мне тратить золото.
— Простите, я не хотел вам указывать. И в мыслях не было.
— Иди и передай рабочим, чтобы подошли за расчетом. Дел еще много, а вечером ко мне придут друзья.
— Как пожелаете, моя госпожа.
Как же ее утихомирить? Или ничего не получится?
Шерли
Эльф ходит, опустив глаза к полу, изредка тонко вздыхая и будто бы чуть качая своей прекрасной головой. Ну да, мне стыдно, надо было все сразу разложить по местам, да было некогда, хотя это меня не оправдывает. Да, я знаю, что так делать нельзя, даже когда живешь одна, и уж, тем более, с кем-то еще под одним потолком. Да, я чуть тебя не угробила из-за своей безалаберности. Поверь, не ты первый, кого я чуть не отправила прямой путевкой за черту, откуда нет возврата. И не корысти ради, а просто по глупости. Мне стыдно, честно. Даже очень стыдно, но это не точно. И, вообще, эльфы неуклюжими не бывают, мог быть поосторожней, артефакты опытного сильного мага — это не растения в лесочке перед домом. Хотя, там тоже порой такое встречается! А может, он просто напуган? Подсчитывает, сколько протянет в таком дурдоме?
— Адриан?
— Да, госпожа, — аж подпрыгнул. Должно быть, никогда вживую не наблюдал работу таких артефактов, — Вам что-то угодно?
— Отнеси белье в прачечную. Там работают феечки, они все почистят и сразу же отдадут обратно.
— Прошу меня извинить, я не знаю, где она находится, госпожа.
— Спустишься вниз по лестнице, там в углу вестибюля есть небольшая дверца, она открывается на территорию всяческих служб. Найдешь, я думаю.
— Разумеется. А дверь в квартиру отпирается снаружи ключом?
— Я ее закрывать не буду, иди так, — не удержалась, провела ладонью по шелковистой коже его четко очерченного пресса. Невольник резко выдохнул и
