страсть.
Уничтожение.
Опасность.
Но я обхватываю ногами его обнаженную талию, отчаянно желая быть ближе к нему, пока он пожирает мой рот.
Его слова звенят у меня в ушах, когда я пробую его на вкус.
Ты знаешь, как долго я ждал тебя?
Но я Бета…
Как я могу быть той, кого он ждал?
Я отстраняюсь от поцелуя, отгоняя мысли, и он обращает свое внимание на мою блузку. Он действует быстро, отводя мои руки, чтобы раздеть меня самому.
— Встань, — командует он, и я спрыгиваю со стойки, тая в его объятиях. Он помогает мне расстегнуть молнию на джинсах, и вскоре на мне остается только нижнее белье, когда он опускается подо мной на колени, запечатлевая поцелуй на моем прикрытом влагалище.
— Я никогда не устану от этого вкуса, — рычит он, стягивая с меня трусики, чтобы обнажить меня. — Знаешь, о чем я думал все время, пока меня не было? — Его глаза смотрят на меня, и я пытаюсь держаться ровно.
— О чем? — Я выдыхаю, мои ноги дрожат.
Его взгляд возвращается к моей киске, он облизывает губы. — Я думал о том, чтобы, блядь, насладиться тобой, — рычит он, нежно целуя мой клитор. Я взвизгиваю и хватаюсь за прилавок для равновесия. — Я обещал сожрать тебя целиком, не так ли, принцесса?
Прежде чем я успеваю ответить, его язык оказывается внутри меня, облизывая тщательно и непристойно.
Он не просто лижет. Он метит свою территорию.
Я ахаю, когда его руки хватают меня за задницу и прижимают ближе к своему лицу, рыча в мою киску, пока он трахает меня своим языком.
Шум душа едва заглушает мои крики, когда он выедает меня, шлепая одной рукой по моей заднице и продолжая свою работу.
Проходит совсем немного времени, прежде чем я оказываюсь над ним, задыхаясь, зарывшись одной рукой в его волосы, чтобы не упасть, пока оргазм пульсирует во мне.
Он рычит в мою киску, и я бесстыдно трусь о его лицо, толкаясь в его порочный рот.
Наблюдая за ним, покрытым кровью, стоящим передо мной на коленях и поклоняющимся моей киске, я чувствую себя богиней.
Но я хочу большего.
Почти невозможно высвободиться из его хватки на моей заднице, но мне это удается. Он быстро встает, чтобы поцеловать меня, его язык дико погружается в мой рот.
Он дикий. Он зверь.
И я люблю его за это.
Я дергаю его за пояс, и он снимает остальную одежду и тащит меня в душ.
Он толкает меня назад, пока моя спина не ударяется о прохладную плитку, затем опускается на меня. Он встает перед насадкой для душа, прикрывая меня от воды, в то время как его член прижимается к моему животу. Я провожу пальцами по его прессу до самых бедер, мой кулак опускается, чтобы грубо схватить его.
— Блядь, — шипит он, наклоняясь, чтобы поцеловать меня. Он стонет мне в рот, когда я накачиваю его, отчаянно желая, чтобы он кончил.
Отрываясь от поцелуя, я опускаюсь на колени. Когда он понимает, что я делаю, он одобрительно рычит.
Мой рот обхватывает его член, прежде чем я успеваю подумать.
Вода, которая собирается вокруг моих коленей, все еще красная от засохшей крови с его спины. Едва могу дышать, его член душит меня, я никогда не чувствовала себя более сильной.
То есть до тех пор, пока он не возьмет управление в свои руки.
— Такая хорошая девочка, — шипит он, кладя одну руку мне за голову. — Тебе лучше взять все это, детка. У меня были тяжелые несколько дней.
Я булькаю в ответ, мое горло растягивается, чтобы вместить его.
Он неподвижно держит мою голову, пока двигает бедрами.
Он трахает мой рот, и я изо всех сил пытаюсь удержаться, хватаясь за его бедра для равновесия. Слюна и вода стекают по моему лицу, когда он подавляет мой рвотный рефлекс, используя мой рот как сосуд для своего удовольствия.
Я — дыра, которую можно использовать.
Я никогда в жизни не была так возбуждена.
Он толкается быстрее, его дыхание прерывистое, и я знаю, что он близко.
— Потрогай себя, — процедил он сквозь зубы. — Поиграй с этой хорошенькой киской.
Одной рукой все еще держась за заднюю часть его бедра, другая моя рука опускается к моему центру, погружаясь в мою влажность и распределяя ее по моей щели.
— Блядь, — шипит он. — Блядь.
Трение моего клитора занимает всего несколько секунд, пока я не кончаю. Моя челюсть расслабляется от удовольствия, и он может входить глубже. Я стону на его члене, и мои глаза закатываются на затылке, пока я изо всех сил пытаюсь сохранить равновесие.
Но он внезапно вырывается, и я остаюсь с открытым ртом, задыхаясь, пытаясь обрести равновесие, преодолевая толчки оргазма.
Он рычит, монстр, которым он является, и заливает мое лицо своей спермой. Я приветствую это, держа рот открытым, пока он брызгает мне на язык, жадно глотая. Я едва держусь на четвереньках, изо всех сил пытаясь дышать и осознать то, что только что произошло.
Но он не дает мне времени подумать. Он поднимает меня, затем разворачивает так, что я оказываюсь лицом к плитке, спиной к нему. Его рука жадно скользит у меня между ног, и он сопит мне в ухо, разговаривая со мной.
— Ты думаешь, что можешь дать мне еще, принцесса? — Спрашивает он, и я изо всех сил пытаюсь выдавить ответ. Его член все еще тверд у меня за спиной, когда его палец опытными прикосновениями обводит мой клитор. Я прислоняюсь головой к стене душа, когда он прикасается ко мне, все еще чувствительная после предыдущего оргазма.
— И не думай, — шипит он мне на ухо, — что я не видел, что ты мне не веришь. Я ждал тебя, принцесса. Ты моя. Это всегда была ты.
Его слова выводят меня из себя. Я извиваюсь от удовольствия, моя задница выгибается навстречу ему, когда я кричу от наслаждения.
Он видит меня насквозь, как я и предполагала.
И когда я падаю в его объятиях, я знаю, что то, что я сказала Люси, неправда.
Мы встречаемся не случайно.
Я совершенно одержима им.
И я не собираюсь его отпускать.
ГЛАВА 20
ДЖЕЙКОБ
— Результаты анализа крови в норме, мисс Уокер, — говорит доктор дрожащим голосом, глядя на меня вместо того, чтобы обратиться к Амелии. — Как в прошлый раз.
Я рычу, моя рука перекинута через стул Амелии. Она настаивала, что мне не обязательно быть здесь, но я хотел прийти.
Мне нужно узнать больше о ее болезни и о том, почему у нее такой некомпетентный врач.
Прежде чем он увидел меня, он практически закатил на нее глаза,
