Кэл привык думать, что не скоро остепенится и обзаведется семьей. Правда, его родители начали встречаться и поженились довольно рано — в тридцать лет. У него пока нет никакого желания обзаводиться постоянной спутницей жизни. А когда он все же женится, напомнил себе Кэл, то женится в своем времени. А о Либби будет вспоминать только как о приятной передышке в трудной и щекотливой ситуации.
Ему нужно лететь. Он прижался ладонями к холодному стеклу, как будто здесь была тюрьма, из которой без труда можно убежать. Должно быть, о таком приключении мечтают многие мужчины, но приключения рано или поздно заканчиваются, так что он предпочитает вернуться в собственный мир — и в свое время.
Правда, он кое-чему научился, читая газеты и смотря телевизор. В двадцатом веке мир был очень далек от мира, многие утром не знали, что будут есть на ужин — и будут ли ужинать вообще. В двадцатом веке во всех странах накопилось множество оружия, которым пользовались очень беззаботно. Зато дюжина свежих яиц стоила примерно доллар — тогда в США ходила такая валюта, — и все поголовно сидели на диете.
Очень любопытно. Правда, вряд ли эти сведения ему хоть в чем-то помогут. Ему нужно сосредоточиться на том, что случилось с ним и его звездолетом.
Но мысли все время поворачивали к Либби. Он вспоминал, что почувствовал, прижав се к себе. Он улыбнулся, вспомнив, как она загорелась, как растаяли ее губы, когда он к ним прикоснулся.
Когда она обвила его руками, он испытал совершенно новые ощущения. Раньше с ним никогда такого не случалось. Он привык легко одерживать победы. Он любил женщин; любил находиться в их обществе, любил получать и доставлять удовольствие. Поскольку он считал, что дает столько же, сколько и берет, почти все любовницы оставались его друзьями. Но ни с одной из них он не испытывал того, что дал единственный поцелуй Либби.
Его бросило в головокружительную воронку. Либби вышибла у него почву из-под ног. Он словно столкнулся с дотоле неизведанной силой.
Вот и сейчас колени вдруг подкосились. Чтобы не упасть, пришлось опереться рукой о стену. Головокружение прошло, осталась только тупая боль в затылке. И вдруг он вспомнил: огни. Мерцающие, переливающиеся огни на пульте управления. Навигационная система вышла из строя. Защита не сработала. Он включил сигнал бедствия.
Перед ним разверзлась пустота… При одном воспоминании о пережитом на лбу выступил холодный пот. Черная дыра, широкая, темная, жаждущая. На картах ее не было. Он бы ни за что не подлетел к ней так близко, если бы она была нанесена на карту. И все же черная дыра оказалась у него на пути, и звездолет затянуло в нее!
Но затянуло не совсем. Иначе он сейчас не был бы жив и не находился бы на Земле. Видимо, он задел лишь край черной дыры, а потом его, как из рогатки, выкинуло сквозь пространство и время. Неужели он пролетел сквозь время? Не может быть. Путешествия во времени — только теория, причем такая, над которой принято смеяться.
А он преодолел время… И выжил!
Потрясенный, Кэл присел на край кровати. Он пережил то, что еще не переживал ни один человек в истории. Подняв руки, он повернул их ладонями к себе и внимательно осмотрел. Он цел и относительно невредим. Просто заблудился во времени. Вновь нахлынул страх, и он стиснул кулаки. Нет, он не заблудился — с этим он ни за что не согласится. Раз его отшвырнуло на два с лишним века назад, значит, можно каким-то образом попасть и обратно. Домой.
Голова у него работает как надо, он многое знает и умеет. Кэл бросил взгляд на наручный микрокомпьютер. Какие-то первичные расчеты можно произвести и на нем. Разумеется, у микроустройства не те возможности, но, раз пока нельзя вернуться на звездолет… Если, конечно, от звездолета что-то осталось.
Кэл приказал себе не думать о том, что будет делать, если окажется, что звездолет полностью разрушен. Он зашагал по комнате. Надо попробовать соединить свое микроустройство с древним компьютером Либби. Вдруг получится?
Он слышал внизу ее шаги. Кажется, Либби сейчас на кухне — теперь едва ли дождешься от нее вкусного обеда. Кэл живо вспомнил, как она сидела за столом напротив. Жаль, что они так и не смогли договориться… Нет, сожаление о том, что могло бы случиться, но не случилось, — роскошь, которой он сейчас не может себе позволить. Но, если бы от него хоть что-то зависело, он бы предпочел не причинять ей боли.
Надо будет еще раз извиниться. Ну а если все получится с ее компьютером, он уберется из ее жизни быстро и безболезненно — насколько это возможно.
Он бесшумно прокрался к Либби в комнату. Хорошо бы она пробыла на кухне подольше. Тогда он успеет сделать предварительные расчеты. Придется довольствоваться малым, пока он не отыщет звездолет и не воспользуется бортовым компьютером.
Хотя его толкало нетерпение, он вошел в комнату не сразу, сначала прислушался к звукам, идущим снизу. Да, Либби точно на кухне и, судя по грохоту, по-прежнему злится.
Компьютер с неуклюжим ящиком-монитором и странной клавиатурой стоял на письменном столе, окруженный книгами и документами. Кэл уселся в кресло и улыбнулся:
— Включайся!
Экран остался черным и пустым.
— Компьютер, включайся! — Кэл в досаде придвинул к себе клавиатуру. Пальцы забегали по клавишам. Набрав нужную команду, он стал ждать. Никакой реакции.
Откинувшись на спинку кресла, он побарабанил пальцами по столешнице и задумался. Либби зачем-то выключила свою машину. Что ж, это легко поправимо. Порывшись на столе, он нашел нож для разрезания бумаги. Потом перевернул клавиатуру, собираясь разобрать ее. И тут заметил кнопку включения.
Идиот, сказал он себе. Здесь у них для всего выключатели! Вне себя от нетерпения, он нажал кнопку и принялся осматривать системный блок. Когда компьютер зажужжал, он испустил приглушенный ликующий крик.
— Ну вот, так-то лучше. Компьютер… — Он встряхнул головой и начал печатать: «Компьютер, рассчитай сверхсветовую скорость при…»
Он снова остановился, выругался и снял с системного блока пластмассовую крышку, собираясь добраться до платы памяти. От нетерпения он стал небрежным. И, что еще хуже, поглупел. Невозможно добиться ничего от машины, которая не подключена. Работа оказалась кропотливой, но он заставлял себя не торопиться. Разумеется, цепь получилась лишь временной, зато микроустройство, наконец, соединилось с компьютером Либби.
Он сделал глубокий вздох и скрестил пальцы на обеих руках.
— Здравствуй, компьютер!
- Здравствуй, Кэл, — пропищал металлический голос из наручного устройства, а на мониторе появились слова.
— Ох, как же я рад тебя слышать!
