— Он бы мог сделать вид, что ревнует к императору.
— Ага, так император и испугался.
Тереза рассмеялась, но, увидев лицо мага, поперхнулась и хихикать прекратила.
— Да не может быть!
— Императоры тоже смертны, — серьезно, как великую тайну, сообщил Арто. — А эрлингам не обязательно обнажать клинок, иногда им достаточно просто дотронуться.
— Да ну… не верю!
Но, глядя в серьезное лицо мага, Тереза поняла, что она знает слишком мало о своем хозяине или…
— Тьер Арто, а кем мне приходится эрлинг? Если я его наложница, то он мой кто? Любовник? Хозяин?
— Господин.
Тут лицо мага стало серьезным и торжественным, он протянул Терезе небольшую книжечку.
— Твоя первая чековая книжка в этом мире! Кстати, тоже изобретение иномирцев. Я открыл на твое имя счет, и там уже лежит твое первое честно и официально заработанное вознаграждение. Которое по закону нужно пропить! — тут же со смехом добавил он. — Предлагаю сегодня вечером встретиться в корчме и осуществить это дело с размахом и шумом на зависть местным крохоборам.
Миры разные, а традиция проставляться с первой зарплаты неизменна.
— Завтра выходной, можно и пошуметь, — улыбнулась Тереза, соглашаясь.
— Сегодня ночью праздник нового года, это хороший повод выпить, я познакомлю тебя с радетелем, — заговорщицки подмигнул Арто. — Забавный тип, я тебе скажу.
— Не сомневаюсь.
Тереза вспомнила скачущего по храму мужчину в перьях и в предвкушении улыбнулась. Она уже знала, что новый год здесь отмечают не так бурно, как у нее на родине, но все равно было интересно посмотреть.
Дома ее ждал Васька, который как раз собирался готовить ужин. Мальчишка теперь приходил только вечерами, весь день проводя у Айриса. Как он гордо сообщил Терезе, он обучался у дворецкого премудростям ведения большого хозяйства. Поэтому каждый вечер Тереза получала новое блюдо, не всегда съедобное и не всегда вкусное, но как компенсацию выслушивала восторженные монологи о том, какой Айрис умный, красивый и вообще замечательный, как мудро ведет дела эрлинг и как его уважают все слуги, ну и заодно всякие мелкие сплетни и домыслы, витающие в особняке киллера. В общем, масса интересной, но бесполезной информации.
— Пойдешь с нами в корчму отмечать новый год и мою первую зарплату? — спросила Тереза, переодеваясь в черный мужской костюм.
— Конечно, — радостно воскликнул Василек и тут же уточнил: — А хозяин знает, что ты идешь с мужчинами развлекаться?
— Почему бы и нет, не забывай, что идет с ними развлекаться Тер, а не Тереза.
— И все равно я на всякий случай возьму пиликалку.
Ну кто бы сомневался!
— Там тебе опять цветы принесли, — обличительно ткнул Васька пальцем в букет белых роз, будто Тереза была виновата в их ежедневном появлении на крыльце дома. — Хозяину это не нравится!
— Так пусть найдет дарителя и надерет ему уши!
Тереза показала мальчишке язык и понесла букет в свою комнату. Осмотрела спальню, выискивая место для еще одной вазы. Такое нашлось на подоконнике. Она расправила цветки, понюхала нежные бутоны и улыбнулась. Янг Вонг умеет быть загадочным. Хотя от его пристального внимания становилось как-то неуютно.
В корчме было людно, и если бы они пришли без тьера Арто, то внутрь не попали бы. А так городского мага провели в закрытый с трех сторон закуток и в считанные мгновения заставили стол праздничными блюдами: огромной горой тонких блинов и массой маленьких глубоких тарелочек со всевозможными начинками, бери любую, накладывай на блин, закручивай и ешь, макая в один из соусов.
Радетель Дан тоже оказался под стать блинам — румяный, тонкий, веселый, заводной и шумный. Ему было всего двадцать три года, и он попал в местный храм «по распределению», как и Арто. Парни сразу сдружились, что не мешало им постоянно подначивать друг друга и устраивать друг другу мелкие пакости.
— А у нас новый год не так отмечают, — смакуя блин с икрой, ляпнула Тереза.
— А как? — на нее выжидательно смотрели три пары глаз.
Пришлось рассказывать. Обычай пить до дна на счет двенадцать и загадывать желание парням понравился, и ему последовали моментально. Васька изображал бой курантов, остальные лихорадочно писали на бумажках желания, жгли и с хохотом, обливаясь, пили шипучее вино. И так раз пять подряд… Вино было не крепкое, но его было многовато, и Тереза не заметила, как за их столом оказались еще трое молодых тьеров из местной знати. Девушку в ней никто не признал, поэтому парни, не стесняясь, рассказывали о своих похождениях, при этом ржали, как кони, и подначивали друг друга скабрезными шуточками. В общем, все, как и в ее родном мире.
А потом Василек, который пил меньше всех (Тереза блюла, заявив, что нечего ей спаивать ребенка), решил позвонить эрлингу и поздравить его с праздником. Но выронил пиликалку под стол и тут же про нее забыл. Ее подобрал кто-то из подвыпивших парней и, обнаружив на ней подпись «ХЭ», начал вслух гадать, что бы это означало. Сочетание букв вызвало у веселящейся компании массу предположений. Арто только подленько подхихикивал, подбрасывая идеи одна другой бредовее, он-то знал, что Василек и Тер тщательно спрятали клеймо эрлинга, чтобы не нервировать окружающих.
— Спорим, это пиликалка красавицы, которой служит айр?
— Хорошенькая Эмма?
— А может, Хорошенький Эммануил?
— Спорим, это тьера!
— Да ну, посмотри на его хитрую физиономию! Это тьер!
— Делаем ставки! — азартно заорал Арто, не давая возмущенному Васильку отобрать пиликалку и перекидывая «камешек» радетелю Дану.
— А чего думать? — решительно сжимая магический артефакт в руке, заявил радетель. — Сейчас позвоним и поздравим ее с праздником!
На том конце ответили, и он радостно заорал:
— Тьер, с новым годом! А мы тут в корчме с вашими…
Тереза вдруг поняла, кому он звонит, выхватила пиликалку из рук радетеля, зажала нос и гнусаво проблеяла:
— Простите, ошиблись номером!
А потом засунула камешек в карман, погрозив хихикающему Ваське пальцем. Мальчишка все же пил вино, несмотря на ее возмущенные замечания.
Вот же дернул черт парней позвонить эрлингу. Интересно, а чем он сейчас занят? Наверное, тоже где-то отмечает и даже не позвонил и не поздравил! Рука сама потянулась к артефакту, Тереза взяла его в ладонь, сжала, представляя лицо Эрлинга, и почувствовала, как камешек в ее руке нагревается.
— Слушаю.
А голос холодный и усталый. Ну, сейчас мы тебе настроение поднимем…
— В лесу родилась елочка, в лесу она росла, зимой и летом стройная зеленая была.
Тереза честно пропела все куплеты, которые помнила, а Эрлинг на другом конце честно молча все прослушал, но оценил он или нет ее выступление, девушка так и не узнала, потому что разжала кулак раньше, чем киллер успел ответить.
Потом они танцевали, и после одного особо зажигательного танца Тереза не выдержала и позвонила еще раз.
— Это ты во всем виноват! В том, что я напилась, в том, что мне одиноко, в том, что лето заканчивается и в библиотеке слишком много пыли! Ты украл меня из дома, делал со мной странные вещи, а сам бросил. Ненавижу тебя!
Ответом ей было молчание, но она представила выражение лица эрлинга, ироничное и немного уставшее, и резко прервала звонок.
В конце концов, что их связывает, кроме секса? Ничего! Приходит, когда ему хочется, берет ее, когда ему хочется… Ничего общего, только секс… Но какой он загадочный, сильный, иногда нежный, иногда напористый, и относится к ней не так уж и плохо по меркам этого мира. Наверное. Ох, зря она в праздник ему столько наговорила.
— Алле. Привет. Знаешь, я звоню извиниться. Хотя это ты должен просить у меня прощения!
Тереза уже разжимала кулак, когда услышала сонное:
— Где же ты напиваешься, маленькая паршивка?
Василек наконец опомнился и забрал у нее пиликалку. Ну и ладно! Да не нужен ей этот самовлюбленный, напыщенный, заносчивый убийца! Праздник — будем веселиться!
— Выпьем за мою первую рабочую неделю! Василек, не смей тянуться к кубку! Уши надеру!
