— Как думаешь, сколько в этих воспоминаниях правды?
Этот вопрос будто стакан холодной воды в лицо. Влад ведь не делал мне предложение, никогда не любил… Следовало это осознать немного раньше. А теперь внутри открылась зияющая рана — не болела, но заныла горькой тоской.
— Там, где я жил, кольца не дарили. Дарили браслеты.
Рен повернулся ко мне, держа в руках два створчатых кованных браслета. Они просто огромные! От запястья до локтя, витиеватые, прекрасные, настоящее произведение искусства — в них будто сплелись узорами тонкие ветви и цветы, превращенные навеки в сталь.
— Ты примешь мой подарок?
Меня захватил окрыляющий восторг. Я с улыбкой протянула руки, и Рен защелкнул на моих предплечьях сначала один браслет, затем второй. Тяжеловатые, сталь приятно холодила кожу. Но до чего искусная работа! Рен талантище! Он не сказал, что сковал их самостоятельно — в этом просто не было сомнений.
— Они чудесные! Спасибо! — я потянулась к нему за поцелуем, но он отступил и взялся за цепь, что свисала с потолка. На ней болтались карабины. Рен взял меня за руку и пристегнул один из них к браслету.
Это, черт подери, не браслеты, а наручники!
— Что ты делаешь? — вырвалось из меня, пока я ошарашенно наблюдала, как Рен пристегивает и второй браслет, заставляя меня держать руки высоко над головой. Сердце подскочило и затрепыхалось, разгоняя по крови страх.
— Готовься громко кричать, — шепнул он на ухо и с пронзительным треском разорвал мне платье на спине аж до ягодиц.
Я задрожала, с испугом озиралась, чтобы увидеть, к какому столу подошел Рен и что собрался делать. Надо бы не паниковать почем зря, он ведь говорил, что мне придется лишь притворяться, будто жутко больно.
Рен повернулся ко мне, держа в одной руке красную свечу. Сразу с содроганием вспомнилось, когда он угрожал мне раскаленным железом. Может, сейчас все было лишь спектаклем для одного зрителя, но слишком уж игра была реальной. Особенно взгляд монстра, будто жестокого маньяка.
Он подступил ближе, откинул мои волосы наперед и занес свечу над моей головой, наклоняя ее. Алый воск полился вниз, падая обжигающими каплями на мои плечи, ребра, бежал по позвоночнику и щипал поясницу горячими укусами. Я хватала ртом воздух, вздрагивая каждой капле. Больно не было — было ровно на грани боли и чувственности.
Воск быстро застывал, отдавая коже жар, и сверху падали новые капли.
— Я не слышу, что тебе больно. Твое лицо такое, будто ты сейчас кончишь, — прошипел демон и рванул ткань на платье спереди, обнажая мою грудь. Он собрался и грудь обжечь воском?
Соски затвердели то ли от прохлады, то ли от возбуждения. Рен поставил на стол огарок свечи и взял длинную цепочку. Придушить меня решил?
Нет, он сжал мои соски мягкими прищепками, которые крепились на концах цепочки, и потянул ее на себя, вынуждая меня идти к нему. Но цепь, которая держала руки, далеко не пускала, и я с ужасом смотрела, как прищепки тянут мои соски. Они пульсировали, горели, а демон довольно ухмылялся.
— Нет, не надо больше!
— Громче… — прорычал он и потянул цепочку, натягивая мои нервы до предела.
— Нет!!! — крикнула я так, что на миг заложило уши. Но он потянул еще немного. Явно получал наслаждение от спектакля больше всех! Стояк в штанах это подтверждал. Можно ведь было по-другому завлечь сюда Германа, можно! А теперь монстр играючи тянул цепочку на себя, и прищепки скорее оторвут мне соски, чем соскользнут.
Отпустил, и колючее тепло разлилось по груди. Я тяжело задышала и принялась дергать браслеты.
— Слушай, хватит. С меня довольно. Отстегни.
— Продолжай, — вполголоса сказал он, отходя к столу.
— Нет, я серьезно!
Он повернулся ко мне с массивной плетью. Этого еще не хватало! Меня заколотило от паники.
— Ах ты скотина! Ты меня обманул, да? Чувствую, зря я ушла от Германа. Ты же полный псих!
Рен стремительно сократил между нами расстояние и впился пальцами в мой подбородок.
— Тебе понравилось, как он тебя целовал? — в его голосе грохотала ярость.
— Да!
Он со всей дури замахнулся плетью, собираясь обрушить на мою спину тонну боли, и я закричала так, что у него должны лопнуть барабанные перепонки. Но спины коснулись лишь мелкие искры. Я широко распахнула глаза, не веря своим ощущениям. Рен провел большим пальцем по моей нижней губе, грубо сминая ее.
— Извини, я просто запуталась… — бормотала я на грани слышимости. — Мы играем или нет?
Его мощная грудь тяжело вздымалась, ноздри расширялись, скулы напряглись. Он отступил на шаг и замахнулся плетью снова, но я попыталась улизнуть. Тогда он с легкостью обхватил меня одной рукой поперек тела, а другой дорвал платье до бедер.
— Что еще тебе понравилось? — спрашивал он и тер грубой кожей ягодицы. — Тебе же нравилось, как он на тебя смотрит?
— Нет!
— Лжешь!
— Ладно, — я облизала пересохшие губы. — Мне нравится знать, что он смотрит на нас.
— Вот как? Ты все-таки плохая девочка, очень плохая. А плохие девочки заслуживают наказания.
Он обрушил на мои ягодицы череду звонких шлепков, отчего я схватила зубами то, до чего дотянулась — впилась в мускулистое плечо, собираясь прокусить к чертям кожу. Монстр шумно втянул воздух через стиснутые зубы, шлепнул еще раз, сильнее, и я закричала что есть мочи.
— Хватит, Рен, хватит… — прошептала севшим голосом.
— Мы только начали, — сказал он и отпустил меня. На его плече остались следы моих зубов.
— Может, мы как-то по-другому… — начала я, но запнулась, когда Рен взял деревянную лопатку. Ее зачем? — А если Герман придет не сам? — начала я, чтобы хоть как-то вразумить демона.
— Сомневаюсь. Во-первых, другие меня боятся, — говорил он, обходя меня по кругу, будто присматривался, над каким участком моего тела еще можно поиздеваться. — Во-вторых, не так уж много у них людей привлечено к моей поимке. Я ведь секрет. В-третьих, больше не значит лучше. Если они придут отрядом — я просто уплыву в тень.
Рен поднял мою лодыжку и похлопал лопаткой по голой пятке. Резвые щекотливые иголочки разбежались по ноге, и я задергала ею, пытаясь освободиться. Монстр со смешком отпустил мою ногу.
— Пойду возьму кое-что из кухни.
Она, как я помнила, в другом конце дома. Можно передохнуть. Или попытаться расстегнуть браслеты. Не хотелось мне узнавать, что он там собирался принести с его спятившей фантазией. Это вряд ли будут взбитые сливки.
Карабины, как назло, не поддавались. Черт бы их подрал! В отчаяньи я просто дергала цепь, свисающую с крюка на потолке, надеясь, что она соскочит, и не услышала из-за звяканья приближающихся шагов.
Рен хочет остаться со мной подольше? Да пошел он лесом! И Герман с ним за компанию. Оба прожженные гады.
Второй не заставил себя долго ждать. Прошмыгнул в дверь, что вела на улицу, и кинулся ко мне. За его спиной тени сгустились в высокую рогатую фигуру.
— Сзади! — крикнула я.
Герман не успел обернуться, как тень нырнула в него и будто растворилась в теле. Он пошатнулся, хмурясь от напряжения, но через миг лицо его разгладилось, а на губах заиграла дьявольская ухмылка. Я судорожно сглотнула, ежась от озноба.
Глава 11. Анжелика
Рен вселился в Германа? Что он задумал? Ничего хорошего!
Он двинулся к стене, из которой торчали мощные цепи с кандалами. Я сильнее задергала руками, пытаясь освободиться. Но куда там! Только натерла кожу. Герман сел под стеной, застегнул кандалы на лодыжках и руках, после чего швырнул ключ по полу к противоположной части комнаты. Тотчас тень вынырнула из его тела и собралась в рогатого демона. Он приставил клинок к шее Германа, который, тяжело дыша, приходил в себя.
— Будешь быстро отвечать на вопросы — сохраню тебе жизнь.
— Значит, вселиться можешь в любого, но в кузнецах почему-то держишься дольше всего?
— Здесь я задаю вопросы! — рявкнул демон.
— Если бы ты мог надолго остаться в моем теле, то уже сделал бы это.
