не познакомятся даже. Обидно получится.
Потому, как бы ни хотелось, Бобр всё же поостерёгся слишком долго корчить из себя не то алкоголика с тяжелейшим делирием, не то галлюцинирующего психа с обострением. Вместо этого он просто сбросил трёхмерную запись их посиделок с собутыльником, причём в формате, который подделать… Скажем так: для Лёхи — вообще без проблем, если честно. Но у спившегося инженера средней руки, которого чисто из жалости коллега пристроил на дальнюю станцию, а не в отставку, на это не было бы ни шанса. Больше того, у того самого инженера и вирта для съёмок в таком формате не должно быть. И те, кому надо это понять, должны понять. Палево, конечно… Ну а что поделаешь? Зато потом можно напустить таинственности и скроить рожу кирпичом. В девяти случаях из десяти вовремя напущенный туман помогает собеседникам самим вовремя придумать объяснение в соответствии с их личными теориями заговора. Можно ещё дополнительно вектор придать, прозрачно намекнув на галактическую полицию, например. Понятное дело, что, когда дойдёт до серьёзных разборок, это не сработает… Но когда до этих самых разборок дойдёт, он в любом случае будет далеко — примерять новое лицо и разбираться, во что в очередной раз вляпались его непутёвые бобрята.
Нэлла: это подделка!
Джереми: меня кто-то щекочет!
Вика: Джер, не двигайся. Кажется, ты залез не в пустой бокс. Бобр! Чувак, ты что, правда пил с моллюском? Если мы оба выживем, я пожму тебе ложноножку.
Владимир, Линда и прочие серьёзные люди взяли паузу-молчанку. И, возможно, даже совещались в личном вирт-чате. Что в целом понятно, но хорошо бы недолго. пусть общение в вирте и проходит на много порядков быстрее того же устного разговора, но и терпение моллюсков не безгранично…
Линда: отдавайте распоряжения. Надеюсь, вы знаете, что делаете.
Упоротый_бобр: по честноку, я тоже на это надеюсь. И не потому, что не знаю, что делаю; просто сама ситуация не очень.
Линда: поверьте, я заметила. И они приходят в движение, потому предлагаю оставить лирику .
Упоротый_бобр: вижу. Значит так, начинайте качаться из стороны в сторону. Синхронно, это важно. Очень медленно, осторожно, без звуков и резких движений. Сначала вы, задавайте ритм. На каждом пятом покачивании все лаборанты пусть делают по шагу к вам.
Линда: работаем. Должна ли я спросить, что это значит?
Упоротый_бобр: что-то вроде приветствия у местных. Обозначение парламентёра, опять же. Со мной так мой собутыльник в первую нашу встречу здоровался.
Линда: вы уверены, что это действительно приветствие?
Упоротый_бобр: по крайней мере, так сказал собутыльник.
Линда: отлично! А осознаёте, что, если бы вы сразу поделились этой ценной информацией с нами, мы не оказались бы сейчас между жизнью и смертью?
Упоротый_бобр: осознаю. Но, к счастью, ваша некомпетентность — не моя половая проблема. И да, я прожил довольно долгую жизнь, позволяющую получать удовольствия от сидения в сторонке и созерцания. А ещё собрал немаленькое личное кладбище и успел понять, что чувство вины нерационально. Так что скажите спасибо, что я вообще вам тут помогаю.
Линда: спасибо. Ваш метод работает. Но за “некомпетентность” вы мне ещё ответите!
Упоротый_бобр: да не вопрос. Когда выберетесь оттуда, можете попробовать набить мне морду. Или укусить. Или поцарапать. Мне нравится, когда женщины царапаются.
Линда: …вы что, со мной флиртуете? В такой момент?!
Упоротый_бобр: а что, не похоже? Теряю сноровку, однако! Но не волнуйтесь, я исправлюсь… И вообще, вы вот учёная, сами знать должны: в экстремальной ситуации активизируется инстинкт размножения. А у меня он особенно развит, скажу я вам! Так. Вижу, моллюски немного прониклись. Слушайте, что делать теперь…
Владимиру Тихонову не повезло.
Или наоборот, тут уж как посмотреть.
Если подумать, то он просто счастливчик: пережить битву за Лестницу в небо и войну в целом дорогого стоит. Ещё большим везением стало то, что он не пошёл под трибунал вместе с комендантом Паузом, своим непосредственным (и абсолютно говняным) начальником. Да, внутреннее расследование закончилось для Владимира довольно хорошо… Если не считать, конечно, понижения в должности и нового назначения, которое отчётливо пованивало старыми носками. И проблемами.
Его приставили к Академии Космических Наук. И, спасибо своей неоднозначной удаче, Владимир сходу вляпался по самые гланды.
Ему отчаянно, просто до одури не везло с начальством. Но всё по порядку.
Покрытая водой планетка с кодовым названием ТР-546 и условно разумным населением по сути своей ничего особенно из себя не представляла, по крайней мере, в смысле глобальном. Да, не худшая планета, неплохая сырьевая база, но по космосу таких натыкано относительно немало. Ничего такого, ради чего можно рвать задницу или устраивать местным тихий геноцид.
Таким до войны ЗС время от времени грешил, по крайней мере, Владимир лично участвовал в зачистке одной “дикарской” планеты, жители которой только-только научились делать простейшие орудия труда и строить подобия городов. Но им не повезло: у них под поверхностью обнаружились залежи адония, редчайших свойств металла, незаменимого при строительстве космических кораблей. Если бы Земной Союз признал этих несчастных лысых ящериц разумными, то лишился бы возможности включить планету в свой состав. Пришлось бы договариваться с полуразумными местными, что предполагает контактеров, изучение языка, годы и годы мытарств, заключение договора… А война с альдами уже была на пороге. И громко стучалась в дверь.
Если бы дело происходило в двухмерном блокбастере времён начала космической экспансии, то к вопросу подошли бы как-нибудь хитро. Например, заслали в стан ящериц биоробота, управляемого человеком. Он бы пожил с местными, встал на сторону аборигенов, и тогда…
Увы, в реальности Владимира был антитеррористический рейд, короткий приказ командования, бомбардировка с орбиты и расползающиеся один за другим ядерные грибы. И рободесант сверху, для надёжности, подчистить хвосты... А потом — плюс две звёздочки, тёплое местечко на Лестнице в небо и строжайшая подписка о неразглашении, не позволяющая обсуждать это даже с личным терапевтом.
Такие дела.
Но на ТР-546 не было никаких особенно ценных ископаемых. Сканеры, правда, фиксировали в воде какие-то интересные излучения, но это явно не стоило того, чтобы рисковать репутацией и устраивать подобное веселье. Да и местные моллюски были вроде бы слегка умнее давешних ящериц. Их эволюционный интеллект оценивался минимум на пять стандартных баллов по шкале ИР, что как бы немало. Так что основная ценность планетки была научной. Тут ведь вот какое дело: галактика, может, и огромная, но и жизнь в ней зарождается далеко не везде, мягко говоря. Как любила говорить док
