Пылающая для Древнего. Пламя (СИ) - Тит Лаура

— Он брал тебя? — он продолжал нагонять на меня страх. Вперив в меня убийственным взглядом. Впился рукой в мое запястье, словно железные кандалы, защелкнулись на моей руке. Смотря на него, я представляла только плотоядного зверя. Хищная походка и черты его лица, все говорит о том, что он вовсе не человек. Я могла кричать, пытаться ударить, но чувствовала, какая опасность исходила от него. Смертельная угроза. Но все это действовало мне на нервы. Меня бросало то в холодный пот, то в дымящий костер.

Я не могла контролировать свои эмоции рядом с этим эрном. Стала разгораться, как уголь от огня.

«О ком он спрашивает, трэпт его дери!? Сумасшедший эрн! Я тебе устрою мракобесие пустынных трэптов», — продолжала ругаться про себя.

Собравшись с духом, вздернув подбородок, набрала полную грудь воздуха, чтобы сказать, как меня брал тот, о ком он говорит — неизвестный мне мужчина — и в каких позах, и что он был не один, а несколько. Только открыла рот, как за спиной этой скалы, что стояла напротив меня, услышала напряженный голос того, кто всегда молчал и был не похож на других, с золотой нашивкой на белом камзоле, главнокомандующий их отряда:

— Ему нужна правда, не остри, а просто ответь на его вопрос, — леденящий голос, предостерег меня.

— Да, какую правду, о чем вы вообще?! Я не та, кого вы ищете. Я обычная женщина, а не эрна! И нечего меня обнюхивать, как дикое животное! — взвилась я от дикого страха, раздражаясь, вырывая свою руку, царапаясь о свои же браслеты. Он яростно схватил за лицо, больно сжимая мои щеки, бешено таращился на мои губы. В его глазах плескалась гибельная пучина. Он никого не слышал и не видел, будто не эрн, а кто-то другой сейчас был в нем. Обжигающее дыхание эрна гуляло по моим губам, становясь чаще, тяжелее…

От этого сбилось мое дыхание. Я пропускала свои вдохи и выдохи. Другая рука незнакомца блуждала в моих волосах. Сжимала их, натягивала до боли… казалось, еще чуть-чуть, и он сдавит слишком сильно. Но этого не происходило. Каждое мое движение он замечал, держал в поле зрения. Управлял ими. В его глазах увидела свое отражение, но не просто себя, а сгорающую в погребальном огне. Дернула головой.

— Последний раз повторяю: ТЫ. СПАЛА. С МЭРНОМ?! — холодно спросил он, останавливаясь на каждом слове, будто сдерживая себя, лихорадочно блуждая взглядом по моему лицу.

Тело словно одеревенело, как услышала, о ком он говорит. Вскинула растерянный взгляд на него, переставая дергаться. Все силы разом покинули тело, как вялый цветок от жажды. Я растерянно пыталась найти ответы на немые вопросы в его проклятых глазах. Страх заморозил всё во мне: возможность говорить, дышать. Я просто уставилась на него и не знала, что ответить… Нет, я не спала с Верховным, но почему он спрашивает об этом? Снова начала беситься? Кто он такой, чтобы меня унижать перед всеми? Ублюдок! Он выдохнул, поднимая голову к небу, прикрывая глаза, будто понял ответ. Отпуская мое лицо.

Слова сами сорвались с губ:

— Нет!

Я хотела убежать от унижения. На нас все смотрели. Все всё слышали. Но я не могла, он снова использовал свою древнюю силу, не отпуская дальше этого места.

Долго всматривался в мое лицо. Перевел взгляд за мою спину. Сильнее вжала ногти в ладони, выжидая свой приговор. Тело накрыло убийственной покорностью, заставляя склонить голову, признать себя его вещью, не имеющей права на слово и не владеющей своим телом. Слезы потекли тонкими струйками по щекам. Его взгляд таил холодную ярость и голодную ненависть, и в то же время был отстраненным. Он что-то решил…

— Пошла вон! — безразлично сказал мне.

Разом груз упал с моего тела, и я сорвалась, сбежала, как десятилетняя девчонка. Туда, где чувствовала себя безопасно, туда, где могла дать волю слезам и обиде. Где никто не осудит. Ноги сами принесли на тот холм. Я беззвучно поздоровалась с высохшим деревом, приложив свою руку к безжизненному стволу. Прикрыла глаза и, не выдержав, начала плакать, содрогаясь. Все было неправильно, не так, и я не понимала, почему. Кто он такой, чтобы вести себя так со мной? Ублюдок. Какое ему дело, с кем мне спать? Я должна была почувствовать облегчение, но меня затопило стыдом. Я пыталась ухватиться за воспоминание, что ускользало от меня, но не могла. Поэтому просто начала танцевать. Безудержно. Быстро, как ветер. Жарко, как знойное пекло, подставляя мокрое от слез лицо яркому солнцу. Кружилась, поднимая серую пыль под ногами. Сегодня песок казался именно таким — серым.

Глава 6

Жадно вбираю в себя его губы, притягивая ладонями к своему лицу, углубляю поцелуй, пью его хриплые стоны с глухим утробным рычанием, от которого вибрирует в груди. Леденящая прохлада в бескрайней пустыне сплетается с всепоглощающим жаром от наших пылких тел. Теряю остатки своей воли, как маслянистая смола в древесине, в горящем огне. Закипаю. Зажигаюсь. Разрываюсь мини-взрывом… Рваный стон срывается с моих влажных и холодных от ночного воздуха губ. Жаркое дыхание на прохладной коже… Стон. Чувства на пределе. Бешеный стук сердца. Взгляд. Глаза в глаза. Цепкие медово-ореховые глаза смотрели на меня с жадностью, с диким желанием. Вертикальные звериные зрачки, как накаленная острая сталь клеймили, выжигали всю меня изнутри.

Хруст песка под обнаженным телом. Рваный стон. Вдавливаю раскрытые ладони в прохладный серебристый песок, с силой сжимаю. Не отвожу глаза. Его идеальное лицо застыло маской хищника. Прямой лоб, темные изогнутые брови и чувственный рот, застывший в хищной улыбке. Гладкая смуглая кожа отливала бронзой при свете луны. Жемчужная капля сорвалась с его рельефного тела. Леденящий ветер, что пробежался по моей коже, заставил дрожать всем телом, прижиматься к его мощной, обжигающей своим жаром груди.

Обхватив руками его сильную шею, притягиваю к себе. Рычит. Вжимает меня в колючий песок тяжестью крупного жилистого тела. Прикрываю глаза, выдыхая горячий воздух в леденящую ночную прохладу мягким облаком белого пара. Зубы стучали от ощутимого холода и искусных опьяняющих ласк его сильных рук. Дорожка мурашек поднимает волоски по всему телу от горячего тела и леденящей прохлады. От мягкости песка и твердости его тела я просто сгорала, сходила с ума. С силой кусаю губу, под гнетом моих зубов она лопается, выпуская теплую солоноватую каплю наружу. Боль вперемешку с невыносимым наслаждением. В рот скользнула капелька крови. Металлический вкус. Стон. Выдыхаю ему в губы, дрожа. Низ живота разгорелся жутким пламенем. Сердце бешено колотилось в груди, а в ушах звенело от бегущей по венам бурлящей крови.

— Прошу, — шепчу в ночную прохладу словно в бреду, умоляя.

Обжигающие мягкие прикосновения горячих губ к моей влажной плоти. Взволнованный стон срывается с моих искусанных губ. Языком бесстыдно ласкает пульсирующий от его ласк чувственный узелок и рычит зверем невнятные слова. Жадно впиваясь в мою горящую плоть своим ртом, раздвигая мои складочки, толкаясь языком, доводит до исступления, до искр перед глазами. Посасывает, лижет, нежно втягивая в горячий рот ноющий от его ласк клитор. Вбирает его в рот, мягко оттягивая, обдавая его тонкой струйкой прохладного воздуха, щелкнув кончиком языка по чувствительной плоти, неистово врывается языком в пылающую огнем плоть, впиваясь крепкими руками в мои распахнутые для него бедра.

От нахлынувшего возбуждения стала сама яростно насаживаться на его рот, вторя движениям его языка, сжимая бедра. Огненная вспышка в глазах. Хватаюсь за его короткие, взмокшие волосы, сильнее вжимая в себя, выгибаясь всем телом, закатывая глаза от дикого удовольствия, содрогаясь.

В глазах взорвались яркие звезды, как будто для меня они, горящие, падали с неба. Шипели, растворяясь на черном небе мерцающими вспышками. Бесконечное небо затмил нависающий надо мной Витар с медовыми глазами, в которых закручивалось золотое солнце, снова вытягивая черный зрачок в вертикальные иглы… Шепот в губы, опаляя своим прохладным дыханием, в мои горящие, израненные от своей же нетерпеливости губы: